Война 1812 - Иван

всё больше. За несколько минут огромные чёрные цветы убили всё, что было живое и могло двигаться по земле. И не просто убило, а перемолотило словно на мясорубке.

Гюстон откашлялся, вытер жижу, текущую изо рта. Быстро поднялся и побежал в обратную сторону.

Мечущегося, бессвязно что-то кричащего, его остановили солдаты. А потом подвели к маршалу Мюрату.

- Ааа-гррц-тррра-грыц-рына-а... - полковник, вращая глазами, дергаясь и пуская пену изо рта, пытался что-то сказать.

- Что с ним? О чём, он? - конь под маршалом не мог успокоиться, постоянно переступал с места на место.

- Ваша светлость, повторяет только эту фразу, - солдаты крепко держали рвавшегося безумца.

Со стороны леса подъехал один из адъютантов. – Мой маршал, я проехал по маршруту полка Гюстона до конца пути. Там, такой ужас! Всё, кругом, в крови. Одни трупы. Побитые, размётанные на части, посечённые картечью. Месье, как ни прискорбно, похоже... У нас нет больше 4-го полка.

- Не может быть? - Мюрат привстал в седле. - Они были далеко от расположения русских. Там чистое поле. Откуда взялись пушки? Откуда, вообще, появилась картечь?

К командующему вернулся один из посыльных. Весь окровавленный, в копоти, в порванной одежде. Спешился. Хромая подошёл. Склонил голову…

- Плохие новости, мой маршал. 6-ой Мюнхенский полк нарвался на русские пушки. Стреляют, стреляют, стреляют. Бесперебойный, сумасшедший огонь. Убит полковник Патрик Ланье. Погибла большая часть офицеров. Солдат выкашивают картечью. Большие разрывы. Многочисленные жертвы. Оставшиеся в живых побежали назад.

Мюрат покраснел. Страшно скривил лицо. – Что, значит, побежали? Остановить!!! Откуда стреляют, заметил?

- Да, мой маршал. Хорошо видны дымы от выстрелов спереди. Ещё слева и справа. Здесь, дыма не видно. Но, стреляют, точно, оттуда. А ещё много ядер прилетело с обратной стороны.

- Что за бред? Не может быть!

- Ваша светлость. Похоже огонь ведут из-за леса. А может из-за кустов, возле реки. Орудия замаскированы. Точнее не скажу.

Маршал до крови прикусил губу. Громко закричал. - Срочно, позовите Потковского?

- Вызывали, ваша светлость, - польский генерал явился через несколько минут.

- Вислав, - махнули рукой в сторону расположения русских войск. - Где-то, там. Возле холма. Проклятые дикари, спрятали свои чёртовы пушки. Я не знаю, где. Но, они, там! Возьми две бригады. Пройди вдоль леса! Обойди поле. Найди и захватите их. Ты услышал меня?

- Oui, Monsieur le Marechal. (Да, господин Маршал. Франц.).

…..

Это было больно. Это было мучительно больно. Медленно передвигаться прижатыми к кромке леса и с каждым шагом терять людей. Вислав Потковский знал - русские, те ещё... гадкие, мерзкие, дьявольские курвы. Но, не на столько же! Происходящее не лезло ни в какие ворота.

- Что с ним? – он указал плёткой в сторону лежавшего на земле человека.

- Погиб, пан генерал. Острый шип пробил тело насквозь. После такого не выживают.

- А с лошадью?

- Ногу поломала. Надо бы застрелить?

- Курвы! Проклятые русские курвы! - ярость выплёскивалась вместе со страхом откуда-то изнутри. Генерал поднялся в седле. Замахал руками в сторону ненавистного холма. - Дайте только добраться! Я вас зубами всех загрызу!!!

- Ты, - Потковский ткнул плёткой в первого попавшего солдата. - Поедешь первым. Давай! Пошёл!

Конница ползла с черепашьей скоростью. Постоянно останавливалась. Каждый шаг в сторону, от этой чертовой узенькой тропинки, приводил к смерти либо сильному ранению впереди едущего. Что только не встречалось по пути: ямы, штыри, обманки, приманки, разбросанный чеснок. А были ещё подвешенные камни, коряги, проволока, верёвки. И много другого, что непонятно как работало, и убивало солдат и лошадей.

В начале пути, когда ловушек было меньше, двигались строем. Потом, пришлось сужаться, сбиваться, прижиматься вплотную друг к другу. Постепенно вытянулись в линию по одному. Отъезжать далеко боялись. Ступали почти след в след. А теперь, вообще, пускали вперёд смертника. Предполагая, что он своим телом разрядит ловушку. И они смогут проехать дальше.

!!! Шасть – гдах - хрусть, - треском разнеслось по округе. Заднюю левую ногу лошади намертво сдавил большой зубастый капкан. Она недовольно заржала. Задергалась от боли. Повалилась на бок вместе со всадником. Начала неистово метаться. Пыталась подняться и падала вновь.

Прозвучал пистолетный выстрел. Кто-то быстро сообразил добить раненное животное.

Один из конников слез с лошади, подошёл к лежащему на земле. Присел. Внимательно осмотрел.

- Как, он? Живой?

- Пан Потковский, - сняли шапку. – Отмучался. Нет больше Марека.

- Тогда, ты! – ткнули рукой в стоящего на коленях перед трупом. - Идёшь первым. Давай. Быстро! Шагай. Нельзя останавливаться.

Солдат в ужасе вытянул вперёд руки. Приподнялся. Попытался закрыться. - Я не могу. Пошлите другого. Только не меня. Пан Потковский, пощадите. Мне рано умирать! Мне даже нет двадцати. У меня беременная жена. Голодные дети. Трое... Умру, кто будет кормить?

Генерал достал пистолет. Щёлкнул курком. - Быстро, курва! Пшёл вперёд.

- Пожалуйста! Пан! Не надо... - бедняга непроизвольно пятился от тропинки. И внезапно, взмахнув руками, с криком, провалился в глубокую яму.

Два человека опасливо приблизились к открывшемуся краю отверстия. Заглянули вниз.

- Ну? - генерал похлопал коня по гриве. Попытался успокоить.

- Упал на колья, пан Вислав. Мёртв.

- Туда ему и дорога! Проклятый трус! - Генерал выпрямился в седле. Гордо развёл плечи. Задрал подбородок. - Так будет с каждым, кто откажется выполнять мои приказы. Всем ясно?

- Родек, - он махнул рукой, в которой до сих пор был зажат пистолет. - Теперь, ты - первый. Остальные за тобой.

Смертник глубоко вдохнул. Перекрестился. Слез с коня. Медленно побрёл, ведя за собой лошадь. Все смотрели на него. Не трогались с места. Он вышел на протоптанную дорожку. Вплотную приблизился к кустам. Увидел блестящую цепочку, висящую на ближнем дереве. Непроизвольно потянулся. Отодвинул ветку, загораживающую обзор.

- Щалк! - жадно чавкнул спущенный механизм и железный болт насквозь пробил шею несчастного.

***

Князь Багратион терпеть не мог выскочек, карьеристов и прочих наглецов «голубых кровей», лезущих вверх по головам.

Этот новоявленный, непонятно чей любимчик и прохвост - князь Ланин, относился как раз к таким. Откуда он взялся? Кто стоит за ним? С великими полководцами он не служил, в битвах не участвовал. В походы не ходил. Его никто не знал.