Некромант Империи. Том 2 - Дмитрий Лим

— Я… я не знаю наверняка. Дедушка никогда не говорил прямо — он слишком хорошо понимает мои… чувства к тебе, — последние слова она почти выдохнула. — Но, если проследить логическую цепочку… — она замолчала, собираясь с мыслями. — Смотри: я становлюсь твоей супругой. Потом происходит «несчастный случай» с Екатериной. А затем… — её голос упал до едва различимого шепота, — я становлюсь вдовой.

Я внимательно изучал её лицо, применяя все известные мне техники считывания лжи. Расширенные зрачки, микродвижения мышц, пульсация височной вены — всё говорило о искренности. Она действительно верила в то, что говорила. Более того — боялась этого.

— Всё имущество вашей семьи перейдет под контроль дедушки, — продолжала она. — У него какая-то договоренность с твоим дядей и они поделят его между собой.

Любопытно… Я начал выстраивать в голове схему, анализируя каждую деталь этого откровения. Но что, если это не все? Я почти физически ощущал, как шестеренки в моей голове начинают крутиться быстрее. Заговор с целью устранения наследников древнего рода — слишком банально для людей такого уровня. Они и так богаты… должно быть что-то ещё… что-то, чего не видит даже София, искренне верящая, что раскрыла главный секрет.

— Ты уверена? — прозвучал голос за нашими спинами, заставив нас обоих резко обернуться.

Катя стояла в дверном проеме, где еще недавно была ледяная преграда. Я даже не заметил, как она растаяла. В бальном зале за её спиной кружились пары, музыка приглушенно доносилась сквозь открытый проход. Никому не было дела до нашей маленькой драмы на балконе.

— То, что ты сказала, — в голосе сестры звенела сталь. — Ты уверена, что это правда?

Я никогда не видел Катю такой. Сейчас… сейчас в её глазах читалась… ярость? Боль?

— Да, уверена, — София выпрямилась, и на мгновение я увидел в ней не испуганную девушку, а настоящую аристократку. — И сегодня… сегодня я должна была станцевать с Дмитрием белый танец. Вы же знаете, что это значит в высших кругах.

Катя медленно приблизилась к нам, и я увидел, как в её глазах промелькнула искра — похоже, в голове сестры уже формировался план действий.

— София, — её голос стал тише. — Пока ни о какой помолвке речи быть не может. А после того, что я узнала о дяде… — она осеклась, сжимая кулаки так, что костяшки побелели. — Подлец!

Последнее слово прозвучало как удар хлыста, но затем Катя удивила меня — её лицо смягчилось, а в голосе появились почти материнские нотки:

— Ты, — она легко коснулась плеча Софии. — Я не забуду твоего поступка. Обязательно отблагодарю. Но сейчас… — она обвела взглядом балкон, словно проверяя, нет ли лишних ушей, — нам нужно действовать предельно осторожно. Пока не решим, как лучше разыграть эту партию — изобразить ли тебе девушку с разбитым сердцем или, наоборот, намекнуть на взаимную симпатию с Димой… нужно вести себя естественно. Любое неосторожное движение может выдать, что мы знаем об их планах.

Катя выпрямилась, поправила выпавшую прядь:

— А теперь возвращаемся в зал. Расходимся как ни в чем не бывало.

Когда мы вернулись к гостям академии, я сразу заметил деда Софии. Его перехватила группа весьма влиятельных персон — судя по ауре и осанке, высшие чины министерства. Видимо, поэтому он и не бросился за внучкой на балкон. Сейчас же, заметив наше возвращение, он нахмурился, но прервать беседу с такими людьми не мог.

Мой взгляд случайно пересекся с Полозовым. К моему удивлению, профессор едва заметно кивнул — то ли одобряя мои действия, то ли… надо же, а я думал, он умеет только испепелять взглядом и читать нотации. Оказывается, в его эмоциональном спектре есть и другие краски.

— Помяни чёрта! — прорычала мне на ухо Катя, и в её голосе смешались ярость и презрение.

В дверях стоял высокий мужчина в идеально скроенном черном фраке с серебряной вышивкой. Так вот он ты… Анатолий Волконский — мой дорогой дядюшка собственной персоной. Каждая деталь его образа кричала о власти и положении: идеально уложенные волосы, перстень с родовым гербом, трость из черного дерева с серебряным набалдашником. Надменный взгляд скользил по залу, словно осматривая свои владения.

— Пойдем, — я едва заметно усмехнулся, чувствуя, как внутри разгорается азарт. — Поприветствуем родственника.

Мы с Катей двинулись к нему, синхронно, плечом к плечу. Интересно, дядя понимает, что сейчас к нему приближаются не запуганные дети, которых он мечтает видеть?

Анатолий заметил наше приближение, и на долю секунды его маска безупречного аристократа дрогнула. В глазах промелькнуло что-то… страх? Растерянность? Он явно не ожидал увидеть такую решимость в наших взглядах. Его пальцы судорожно сжали трость — показатель потери контроля, который он тут же попытался замаскировать снисходительной улыбкой.

Но поздно — я уже заметил, как побелели костяшки его пальцев, как дернулся кадык, как на виске предательски запульсировала жилка. О да, дядюшка определенно занервничал…

* * *

Велимир Святославович напряженно всматривался в происходящее. Его глаза, повидавшие не одно столетие, безошибочно определили надвигающуюся бурю.

— Т-ты видела? — он резко повернулся к графине, не отрывая взгляда от зала.

— А? Что? Нет… — Патанина растерянно оглядывала танцующие пары. — Что-то произошло?

Старик раздраженно закатил глаза и выругался:

— Да только что на балкон выбежала нестабильная девчонка. В её ядре такой хаос, что скоро… — он осекся на полуслове, заметив, как следом за девушкой устремился молодой Волконский. — Хм… интересно.

Некромант нервно постукивал ногой, наблюдая за закрытой дверью балкона. Когда туда проскользнула еще и Екатерина Волконская, его брови поползли вверх. За дверью определенно происходило что-то серьезное.

Наконец, трио появилось в зале. София, с легкой грустью на лице, медленно отошла от Волконских. Велимир Святославович подался вперед, его глаза расширились от изумления.

— Феноменально! — выдохнул он, судорожно вцепившись руку графини что та пискнула и впервые за вечер пожалела, что вновь ожила. — Ты только посмотри, что этот мальчишка сделал! Видишь, как перестроены энергетические потоки? Идеальная балансировка каналов, филигранная работа с ядром… А это что? — он прищурился. — В шестнадцать лет такое провернуть!

— Да-да-да-да! — графиня энергично закивала, хотя явно не понимала и половины терминов. — Действительно, невероятно!

Некромант раздраженно махнул рукой, призывая её к молчанию. Его взгляд, пронзительный и острый, впился в проходящую мимо Софию. Вокруг её сердца пульсировала черно-зеленая аура — характерная подпись