Хозяин вернулся (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович

— Узнаешь?

— Люди как люди. Форма как форма.

— Когда у соседей фуражки появились?

— Может с натовских складов старье привезли?

— Непохоже. Оружие не узнаю. Не «калаш» и не «эмка», — директор тыкнул в клавиатуру снимая ролик с паузы.

Камера скользит по пейзажам на той стороне. Обычный сельский вид. Только дома куда лучше, чем у нас, новее, облагороженные что ли. В глаза бросается ухоженность, все ровное, чистое, не то, что обычно у всех на постсоветском пространстве. За зоной досмотра два грузовика. Непривычные кабины с капотами как у американцев, на радиаторах незнакомые эмблемы. Теперь в объективе будка таможенников. Резкое увеличение. На весь экран до боли знакомый бело-сине-красный триколор. Те же самые цвета флага.

— Ты понял?

— Черт побери!

— Сережа, у тебя банк на телефоне работает? — неожиданный вопрос.

— Должен. Хотя я, Дмитрий Павлович, уже и не знаю.

— Я тоже. Давай я тебе «штуку» переведу, а потом ты мне.

Программист пожал плечами. В голове кавардак. Реальность, привычная картина бытия еще держалась, но от нее уже отваливались куски, ветер вырывал и уносил целые фрагменты. За стенами уютной серверной все казалось странным, непривычным, пугающим.

Телефон звякнул оповещением.

— Пришли, Дмитрий Павлович.

— Хорошо.

До конца, еще не веря глазам, Сережа вошел в приложение, открыл историю операций. Действительно, баланс изменился. Так же отправил директору ответную тысячу.

— Пришло.

Жить сразу стало легче. Жить стало веселей.

— Я уже проверял, все работает. Весело было бы, если б счета и карты квакнули. Но все равно, решил перепроверить.

— Писец.

Как и все его друзья и товарищи Сергей отвык о налички. Все через карту, все в телефоне. Сердце екнуло от мысли, что мог вообще остаться на нулях. В кармане то какая-то мелочь.

Работа разумеется встала. Да какая еще работа, когда такое творится! Все прилипли к экранам и телефонам, в кабинетах собирались компашки и бурно обсуждали новость.

Ролик Сергей Иванин с директором досмотрели. Неизвестно что за телефон у неведомого оператора, но камера у него с хорошим зумом. Увеличение услужливо приблизило дорожный знак на другой стороне. Обычный указатель на столбе с русскими буквами. Черным по белому «Ст. Вержболово».

— А где Кибартай? — осведомился программист.

— Там же где Литва.

— Так что получается, наши не могут Херсонскую область захватить, а Литву за одну ночь заняли⁈

— Хуже. Знаешь, такое ощущение, они всегда здесь были.

Директор ушел. В серверную заглянул Марк Захарович, но не найдя достойного собеседника так же молча захлопнул дверь.

Сергей полез на иностранные новостные сайты. В отличие от наших, там все работало. Однако, ясности тоже не появилось. Зато, разных версий за пять минут можно насобирать на полусотню романов, из них половина постапокалиптика, треть мистика, остальное четкая стенография жесткого наркотического бреда. Причем, что-то подсказывало, что именно последние версии ближе всего к реальности.

— Серега, — директор позвонил по стационарному. — Через три минуты выступает новый президент. Дуй в приемную.

Когда-то года два назад с подачи очередной секретарши, Дмитрий Павлович купил в приемную большую плазменную панель. Девушка уволилась, новая секретарша оказалась умней и в рабочее время усиленно делала вид что работает, а телевизор так и остался.

Экстренное сообщение шло по всем каналам. Перед камерой сосредоточенное серьезное лицо заместителя председателя Совбеза. Рядом с ним губернатор анклава, мэр города, трое военных. Последних Сергей не узнал, а представлять их не стали.

— Соотечественники, обращаюсь ко всем гражданам Российской Федерации! Сегодня в ноль часов 21 минуту из-за ранее не наблюдавшегося уникального природного явления нарушены связь и транспортное сообщение с большей частью России, Белоруссией, ближним Зарубежьем, странами Прибалтики, Ближнего Востока, Аляской, другими территориями.

— Ту страну не назвал, — с брезгливой миной на лице заявил Марк Захарович.

На него шиканули.

— Сразу после нормализации природного катаклизма все силы армии и флота приведены в повышенную боевую готовность, пограничные войска получили приказ закрыть все погранпереходы с бывшей Литовской Республикой. Мною и правительством области устанавливается контакт с законными представительствами государств на подвергнувшейся природному воздействию территории. Сограждане, — заместитель председателя Совбеза раскрыл ладони. — Прошу вас сохранять спокойствие, отнестись с пониманием к временным…

Выступающий прокашлялся. Он явно хотел сказать другое слово, но время остановился.

— Прошу отнестись с пониманием к временным неурядицам. Правительство поддерживает связь по прямым линиям с ведущими мировыми и европейскими странами, мы ведем наблюдение за территориями к Востоку от границы. На сегодня каких-либо враждебных нам действий не замечено.

— Согласно действующей конституции Российской Федерации, действующих федеральных законов и принципа непрерывности передачи власти, являясь старшим по должности представителем правительства Федерации принимаю на себя временные обязанности президента России. Исполняю обязанности ровно до того момента как всенародно избранный законный президент сможет вернуться к своим обязанностям в полном объёме и на всей территории страны.

Правительство отслеживает ситуацию. Налаживается контакт с сопредельными территориями. Пограничная служба надежно пресекает попытки незаконного нарушения нашей границы, армия готова защитить нашу территориальную неприкосновенность, жизни и имущество граждан Российской Федерации. При этом мы открыты к переговорам на равных доверительных условиях с легитимными властями стран на территории Катаклизма.

После исполняющего обязанности слово взяла телеведущая. Ее уже не слушали. Последнее слово в выступлении нового президента надолго закрепилось за невозможным событием прошлой ночи. Что интересно, с другой стороны границы использовали тоже самое слово в точно таком же смысле. Тот случай, когда суть сама находит себе дорогу и отклик.

Да, после выступления и.о. президента словно пробку выдернули. Симпатичная ведущая, речь губернатора уже никому не интересны.

Сергей держался у двери, очень удобно, когда надо аккуратно и незаметно уйти. Увы, его опередил Марк Захарович.

— Врет, как всегда врет, — бросил зам директора.

— Все хуже, Марк Захарович?

— Не знаю. Одно скажу, с таким серьезным видом всегда врут. Ничего они не поддерживают, ничего сами не знают, ни о каких переговорах речи быть не может. Ну сам посуди, кто в здравом уме будет с нами разговаривать?

— Вроде вторжения же нет. Если сразу не атаковали…

— Кому мы нужны? — резко перебил зам. — Выкатят условия, все сами отдадим и продадим за копейку. Нам и не скажут.

Работа прекратилась сама собой, но рабочий день никто не отменял. Фирма жила за счет торговли. За последние два года Дмитрий Павлович хорошо поднялся на санкциях. Благодаря своим связям и контактам Марка Захаровича завозил оттуда все, на что у нас есть спрос. Сергей лишнего не спрашивал, он сам видел — обход запретов, «серый импорт» очень выгодное дело. Рискованное конечно, ранее порядочные партнеры легко могут кинуть, если это не грозит последствиями. Однако, владельцы фирмы как-то выкручивались.

Интернет как-то разом скукожился. Отвалились все российские ресурсы и пользователи. Зато вдруг вскрылось, кто реально только назывался российским, а держал сервера и админов за пределами страны.

Местные каналы и новости копировали одно и тоже. Плюс самые фантастические слухи. Сергей млел, читая зарисовки очевидца о сражении вдруг выплывшей из тумана эскадры под советскими флагами с флотом НАТО у Готланда. Жаль, это все только похоже на правду.

— Наши уже не придут, — процедил Сережа, открывая известный ненашенский новостной сайт.

Вот тут ясности стало еще меньше. Опять заявления политиков и пресс-секретарей: «Все хорошо, прекрасная маркиза. Все под контролем. Держим руку на пульсе. Готовы к переговорам. Наша жесткая позиция дает ясный сигнал.»