Хозяин вернулся (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович

День 16 апреля по времени Восточного побережья очень хочется забыть, напрочь вычеркнуть из памяти. Увы, не получится. Энтони Блинкен к вечеру был уверен, что хуже, чем сегодня не было, нет и быть не может. Ах да, проблема не исчезла, значит все может оказаться еще хуже, чем по самым смелым предположениям. Ближайшее будущее непредсказуемо, все может быть, все может повернуть черт знает куда, и совершенно не ясно, как это обернуть себе на пользу. Вот, биржа сегодня не успела отреагировать, а завтра взорвется. Это если регуляторы позволят вообще открыть торги.

Все шло очень хорошо пока по экстренной линии не вызвали в Белый Дом. Уже через пять минут на крыше ждал вертолёт. Энтони честно пытался выяснить причину, но никто ничего не знал. На информационном канале все как обычно, только глухие однострочные упоминания о проблемах со связью с Восточной Европой и Россией. Да ещё сообщение о происшествии на Гавайях. Якобы что-то там обнаружили странное. К новости от моряков Энтони отнесся скептически. Ребята явно запускают очередную страшилку чтоб выбить себе бюджет. На их месте сам также бы сделал.

Резиденция встретила подозрительной суетой. Агенты безопасности перехватили госсекретаря на лужайке у вертолёта. Винтокрылая легкая машина сразу оторвалась от земли, не успел пассажир ступить на газон.

— Не могу ничего сказать, мистер Блинкен. Президент сам все объяснит.

— Показывайте, — госсекретарь рефлекторно пригладил волосы.

Нехорошие предчувствия оправдались. У бункера усиленная охрана. По дороге подозрительно мало людей. Энтони видел, как агенты уводят от здания группу бездельников, экскурсантов скорее всего. В коридорах беготня, куча охраны, носятся индивиды с короткими стрижками, в черных очках и с характерно оттопыривающимися пиджаками.

— Тони, тебя ждем. Удалось установить связь с Москвой? — президент поднял руку в приветствии.

Дежурная доброжелательная улыбка, уверенный вид. Тот самый могучий старик Байден. И как всегда забыл, что никаких задач с кем-то связаться он не ставил. Впрочем, к этой манере давно все привыкли. Несмотря на возраст мыслил Джо здраво, а то что память подводит, не страшно. Те, кто погружался в работу правительства прекрасно знали, большая часть его обмолвок и оговорок на совести референтов. Президент не обязан знать и помнить все. За ним сильная команда помощников и советников. А вот с кадрами сервиса беда. Увы, началось не при этой администрации.

— Давайте кратко, — советник по национальной безопасности один из самых молодых и энергичных выдвиженцев сцепил перед собой пальцы.

— Два часа назад. Два часа с четвертью прервалась связь с Россией, Украиной, Стамбулом, Израилем, Ираном, арабами. Не отвечают Аляска, Доминикана, Гаити. В Перл-Харборе объявлена тревога. У острова Молокаи обнаружена неизвестная эскадра. Корабли неизвестных типов и серий, но идут под флагом России. Командир соединения ведет себя уверенно до наглости. Одновременно прервалась связь с постами на Молокаи. По тревоге подняты самолеты с Гаваи.

— Ллойд, что скажешь?

— Я успел объявить общую тревогу. Войска, флот приведены в состояние повышенной боеготовности, — пожилой седовласый негр повернулся к Джозефу Байдену. — Господин президент, не думаю, что это что-то серьезное. Мы организовали русским хорошее дерьмо в Сирии и на Украине. Думаю, в ближайшие пару часов обстановка прояснится. Возможно, испытывают что-то в космосе.

— Слишком самоуверенно. Так? Русские могли заблокировать все каналы Израиля и саудитов? Я уже не говорю о наших людях у мистера Зеленски, — резко прервал министра Обороны Джейкоб Салливан.

— Что с космосом?

— Работаем. Картинка со спутников идёт, но операторы говорят разное непонятное.

— Это как?

— Привязки к местности слетели. Есть дрейф координат. Местами видят не то, что там есть.

Энтони Блинкен бросил недоуменный взгляд на Ллойда. Похоже возрастные изменения, это заразно. Ллойд всего на девять лет старше Блинкена, а уже сдает.

— Господа, мне нужно время чтоб связаться с посольствами, — руки сами зачесались, нечего сидеть и ждать.

— Так связывайся. Тони, это твоя работа.

Следующие два часа госсекретарь трудился не покладая рук. Увы, интернет, телефон, сотовые операторы, даже банальная радиосвязь помогли мало. Знаменитый «Старлинк» тоже отказывался соединять с абонентами в зоне неопределенности. Огромный кусок планеты словно накрыло невидимым куполом.

Примерно тем же самым занимался директор ЦРУ. После короткого обмена мнениями, Энтони злорадно усмехнулся — не у одного него проблема. Разведка не может пробиться к своим людям. Хваленные спутниковые каналы молчат у всех. А интернет, даже закрытые «теневые» каналы словно топором обрублены. Забавно, но именно это и оказалось правдой.

— Что с визуальными данными? Запросите агентов близ зоны Катаклизма, — Вот так, накрывшая часть планеты зона тишины обрела свое имя. Самое интересное, на другой стороне прозвучало то же самое слово, только на русском, разумеется.

Тем временем армия и флот реабилитировали себя. На экране видеосвязи появился офицер флота. Прямая передача с эсминца «Чан-Хун». Командир корабля бодрым голосом доложил обстановку.

Видеокамера повернулась, на экране вид на идущий в море большой корабль, архитектура современная, корпус с атлантическим носом, обтекаемая стелс-надстройка, на баке орудийная башня. Камера в режиме максимального увеличения, изображение дрожит, четкости не хватает. Все равно оператор работает добротно, показывает неизвестный корабль — видны зенитные модули, шлюпки на палубе, боевые посты, антенны, на спардеке контейнеры ракет, корма чистая, с вертолётной площадкой. Камера выхватывает трепещущий на ветру русский флаг.

— Капитан второго ранга Гринсби, доложите, что это за корабль?

— Флаг русский, называется «Гепард». Вот только мистер министр обороны ни в каких справочниках и таблицах такого корабля нет. Как видите, немного похож на наш «Арли Берк», только короче, и в корме на надстройке вторая орудийная башня.

— Китайцы?

— Никак нет. Тоже не похоже. Посмотрите.

Изображение вновь переключилось на внешнюю камеру. На экране два таких же эсминца. Дальше за эскортом над волнами плывет массивная туша тяжелого авианосца.

— Черт! — вырвалось у Ллойда Остина.

— Вонючая задница, факен фак, мазафака! — добавил он на характерном диалекте черных гетто. Видимо, вид русского авианосца пробудил у заслуженного ветерана память о бесшабашной молодости до армии.

— Да сэр. Ничего такого ни у кого нет.

— Капитан второго ранга Гринсби, вы запрашивали русских? Куда они идут?

— На Молокаи. Говорят, у них там маневровая база. Обещают на обратном пути зайти в Гонолулу.

— Сынок, это говорит президент. Помнишь меня?

— Так точно. Я за вас голосовал на позапрошлых выборах.

— Вот и хорошо. Сынок, ты можешь связаться с русскими и перебросить через них канал связи с Москвой?

— Уже запрашиваю.

После переговоров с этими, с позволения сказать пришельцами, Энтони Блинкен пребывал в состоянии непреходящего изумления. Банальный заезженный штамп — мир разлетелся в дребезги на мелкие сверкающие осколки. Увы, это не кино, это та самая неприглядная реальность, от которой хочется орать во весь голос и забиться в угол бункера.

Русские на экране монитора до отвращения реальны. Двое мужчин. Один что постарше в дорогом солидном костюме. Второй совсем молодой в армейском камуфляже. Причем именно молодой вел себя как главный. Энтони передернуло при виде этой наглой самоуверенной рожи природного аристократа.

Разговор получился интересным. Так вышло, что тон задавали русские. Спокойный вежливый разговор, формальные сожаления о случившемся, пожелания наладить контакт. Все попытки госсекретаря взять быка за рога разбивались о ледяную уверенность в своих силах этих людей. Причем они даже не первые лица, заместитель министра Иностранных дел и молодой наглый мажор, прямо так и заявивший, что он родственник и порученец чертова русского императора.