Рожденный, чтобы жечь! – 2 - Дмитрий Лим

class="p1">То самое черное «облако» над головой женщины было сожрано мной. Это я её спас, а не чудесное средство этого урода в белом халате.

Борису было тяжело осознать то, что он прочитал. Но он не сомневался в моих способностях, ибо сразу же попытался заговорить со мной. Задавая правильные вопросы, на которые я мог либо мотать головой — отрицая, или кивая — соглашаясь.

— Так, — пробормотал Боря, глядя на меня. — Допустим. Допустим, я это все правильно понял. Ты… ты спас маму?

Я, конечно, кивнул. Еще бы! Спасать маму — это вам не кашу выплевывать! Это поступок, достойный супер-пупер героя, коим я себя, без лишней скромности, и считаю. Боря уставился на меня так, будто я только что выиграл в лотерею миллион долларов, да еще и поделился с ним половинкой!

— Но как… как ты это сделал? И почему я ничего подобного не видел? — пролепетал он, явно пытаясь переварить полученную информацию.

«Ну как тебе объяснить, тиран, — подумал я, — что ты большую часть времени ходишь, как зомби, думая о всякой ерунде. Тут бы и слон мимо прошел, а ты бы и не заметил!»

Но, конечно, я ничего такого ему сказать не мог. Пришлось опять прибегать к телепатии. Я лихорадочно начал проецировать в его голову образы: черное облако, больничная палата, безумный врач, мои героические действия…

И у меня получилось. Правда, от этой телепатии я устал. Быстро начали пропадать силы, и… я от души зевнул. Но не вырубился.

Интересно, он увидел прям всё-всё? Или получилась какая-то психоделическая каша? Стоило посмотреть на выражение лица Бори, как я понял, что он понял. Хех.

— Так… погоди… черное облако… одержимость… ты как бы… высосал это из неё? — выдал он наконец.

«Типа того, — мысленно ответил я. — Только это не просто высасывание. Это была сложная операция по перевариванию темной энергии в энергию любви и добра! Ну, или что-то в этом роде. Я еще не придумал точное название для своей суперспособности».

А вслух я лишь издал победное:

— Агу! — и захлопал в ладошки, радуясь, что хоть как-то до него дошло.

Боря медленно осмысливал произошедшее. Под его задумчивым взглядом я с интересом шевелил пальчиками, пытаясь поймать в воздухе невидимые облачка осознания. Наконец, не выдержав паузы, Борис выдал:

— Так и получается, что ты… вытянул всю эту гадость из моей мамы. Это, конечно, круто, но… она как-то вернулась?

Я, гордо раздуваясь, протянул ручки в стороны, словно настраивал свое эго на нужную волну.

— Агу! — подтвердил я, получив удовлетворение от своей выдающейся роли.

— То есть, мне нужно вернуться в больницу и снести кукушку этому мужику? Опять?

* * *

Никакую кукушку никакому врачу по итогу мы не снесли. Переваривая Произошедшее, я попытался наладить более «тонкий» контакт с мозгом Бори, но… ничего не получилось. Силы иссякли, словно в голове Бори было что-то непробиваемое, из-за чего мне приходилось тратить слишком много сил, дабы достучаться до него.

В итоге, в девятом часу вечера домой вернулась Наташа. Со школы и каких-то там кружков. Увидев нас, младшая сестра моего тирана радостно бросилась на ручки, не забыв при этом и про меня.

Натискалась, в общем, хоть мне было не очень приятно, когда меня пытаются сжать до боли в деснах.

И вот тут начало кое-что проясняться:

— Не знаю, Боря, — Наташа сидела на кухне, деловито постукивая ногтями по столу. — К нам приходит врач уже как месяц, проверяет мамино состояние, да и всё, никаких ухудшений. Правда…

Девушка задумалась. Нахмурив лоб, она опустила взгляд к полу, словно пытаясь вспомнить что-то.

— … правда, иногда она шутит, что ей вроде как раньше что-то было вкуснее. На чём там закончилась ваша встреча с маминым лечащим врачом? — вопросила она так, будто Боря, а не я, был магом, способным излечить маму одним лишь взглядом.

— Я что, помню, что ли? — ответил Боря, пожимая плечами. — Надо этого докторишку найти. Когда он придёт? Не в курсе?

— Да не знаю я, — махнула рукой Наташа. — По-моему, он обещал заглянуть в конце недели. Ой, сегодня, вроде…

Боря с недовольным видом уставился в окно, будто надеялся, что сегодня, как по волшебству, оттуда появится этот мистический врач с белым халатом и стетоскопом наперевес, и вся проблема решится.

В целом, так оно и вышло. Под закат ночи, что было не менее странным, в дверь квартиры постучались. Я, миролюбиво посасывая большой палец, лёжа в ненавистной кроватке болотного цвета, тут же проснулся. Боря, который дремал за столом, даже не шелохнулся. А Наташа тут же выбежала в коридор.

Понимая, что в такое время суток нормальный гость не припрётся, я тут же понял, что к нам пришёл врач, и заголосил:

«БОРЯ, ПРОСЫПАЙСЯ! ПРИШЁЛ ВРАГ! НУЖНО ЕГО КРУШИТЬ!»

Вырвалось привычное:

— АГУ! АГУАТЬ!

Мой тиран подскочил как ужаленный, ударился коленкой об угол стола, и я впервые услышал от него откровенный мат.

Врач, который вошел, выглядел так, словно только что вышел из комиксов о супергероях. Высокий, с растрёпанными волосами и очками, которые постоянно скользили вниз по носу, он вбежал в квартиру, буксируя за собой чемодан, полный медицинских принадлежностей.

На самом деле, не было понятно, кто больше напуган — Наташа, его неожиданным рвением войти в квартиру, или сам врач, когда наткнулся на агрессивную физиономию моего тирана.

Я не стал пропускать это шоу, выбрался из кроватки и, быстро перебирая ножками и ручками, подполз к Борису.

— О, у вас гости⁈ — совершенно беззаботно спросил врач.

— Это мой брат! — сонно ответила Наташа, растирая глаза. — Приехал на выходные из своей академии…

— Ясно! — по-идиотски выкрикнул докторишка. — Я — доктор Невзоров, и я пришёл спасти вашу маму! — Он, не дождавшись ответа, швырнул свой чемодан в коридор и с минуту водил взглядом по комнате, словно собирая сведения для будущих исследований.

Мне было достаточно одного взгляда, чтобы понять: доктор — одержимый. И Борису было достаточно одного моего кивка, чтобы начать действовать, но не сразу. Благо, за то время, пока тиран учился в академии, в нём немного проснулся здравый смысл.

Не то чтобы он сначала думал, а потом бил. Нет. Это не изменилось. Но вот именно думать он стал чаще и больше. Поэтому не стал при Наташе бить морду этому одержимому.

— Ната, иди спать, я тут