Тактик.1 - Тимофей Кулабухов

что мы расчистили у старой пекарни! Быстро! В крепости скоро будут враги! Это приказ коменданта гарнизона! Уводите женщин и детей!

Люди замерли на мгновение, переваривая мои слова. Потом кто-то, самый инициативный, подхватил мой крик.

— Слышали? Комендант сказал — в туннель! За мной! Кто знает дорогу — ведите!

Началась паника, но уже более организованная. Люди верили мне. Доверие, заработанное не пустыми обещаниями, а реальными делами и интуитивное ощущение приближающейся беды сейчас спасало им жизни. Старики, женщины, дети — все устремились к указанному месту.

Мы продолжали отступать и отбиваясь. Убийцы, видя, что мы уходим, несколько раз пытались нас перехватить в узких переулках, устраивая засады. Однако очевидно, что мы знаем местность лучше них.

В один из таких моментов, когда трое диверсантов выскочили из-за угла, преграждая нам путь, я, не раздумывая ни секунды, схватил горевшую у входа в какую-то лавку масляную лампу и швырнул ее под ноги нападавшим. Глиняный горшок разбился, разлившееся масло мгновенно вспыхнуло ярким пламенем. Двое убийц, объятые огнём, с дикими, нечеловеческими воплями покатились по брусчатке, пытаясь сбить пламя. Загорелась и сама деревянная стена лавки, чёрный, едкий дым повалил к небу. Этот пожар, как ни странно, еще больше ускорил эвакуацию гражданских — вид огня и крики горящих людей действовали лучше любых приказов.

Из шести солдат ранены были уже трое. Однако они понимали, что надо держаться на ногах любой ценой. Остаться прикрывать их мы не можем, а если бросим, их тут же прикончат убийцы. С тремя ранеными, но, к счастью, живыми, мы наконец прорвались к своей части крепости, к массивным воротам, ведущим на мост. И успели вовремя. Картина, открывшаяся нам, была достойна пера безумного художника или провидца, узревшего апокалипсис.

По мосту, со стороны Танне, двигалась странная, на первый взгляд мирная, процессия — люди в длинных, скрывающих фигуры плащах, толкающие перед собой несколько телег, груженых каким-то скарбом, похожим на торговые тюки. Но когда они приблизились к нашим воротам, плащи полетели на землю, открывая блестящие на утреннем солнце доспехи и обнажённое оружие. Это был переодетый отряд наёмников. Одновременно с этим с противоположной стороны моста, со стороны горного перевала, уже несся еще один отряд, куда более многочисленный, сверкая сталью и боевыми знаменами. Двойной удар.

— Мейнард! Эрик! Тревога! К оружию! Враг у ворот! — заорал я, сорвавшись во внутренние территории примостовой части крепости.

Мейнард, уже поднятый на ноги шумом боя, доносившимся из города, среагировал мгновенно. Он с несколькими солдатами уже был у воротного механизма. С оглушительным скрежетом, от которого заложило уши, он провернул огромный ворот, и тяжёлые, отремонтированные им дубовые ворота с глухим, финальным стуком закрылись. Следом, с визгом и лязгом металла о камень, опустилась массивная кованая решётка-порткулиса. Мост был блокирован. На какое-то время.

— Занять оборону в центральном проходе! Лучники — на стены! — рявкнул Мейнард, его лицо было суровым и решительным, как у древнего бога войны.

Эрик, бледный, но собранный, уже выглядывал в одну из узких смотровых бойниц, оценивая силы противника.

— Таран! Они тащат таран! Здоровенный, мать его! И осадные лестницы! Похоже, они там настроены по-взрослому!

Наша рота, разбуженная сигналом тревоги и звуками боя, уже вооружалась, солдаты разбирали оружие, надевали доспехи и выстраивались в центральном проходе, готовые к бою. Паники не было, лишь сосредоточенная ярость и готовность драться до смерти.

— Я не покину это место! Это наш дом! Будем держать оборону до последнего человека! — прорычал Мейнард, его глаза горели фанатичным огнём берсерка.

— Бежать! — Эрик подскочил к нам, его голос был напряженным, но твёрдым. — Основная часть гражданских эвакуирована! Мы тоже можем уйти через тайный ход в подземелья! Ни остатки мэрских прихвостней, ни те убийцы, что ещё рыщут в городе, не смогут остановить целую роту, если мы ударим все вместе!

Я анализировал, взвешивая шансы. Бежать? Но куда? Нас догонят на тракте и перебьют поодиночке или зажмут в каком-нибудь узком ущелье, как крыс. Крепость, даже её часть, — лучшее место для обороны, это аксиома. Но ворота… Против такого количества врагов, с тараном, они долго не продержатся. На стенах и на мосту я навскидку насчитал не менее пяти сотен наёмников в тяжёлой броне. Они просто задавят нас числом, как муравьи жука.

— Десять минут! — вдруг сказал Эрик, его глаза странно блеснули, в них мелькнула безумная искра. — Пока они подтянут таран и разнесут наши ворота, есть всего десять минут. Продержитесь тут десять минут и я устрою им такой приём, что они его на том свете вспоминать будут!

Мы с Мейнардом переглянулись. Что он задумал? Нихрена не понятно. Но времени на расспросы не было. Десять минут — это вечность под ударами тарана, но это был шанс.

— Рота! К воротам! Держать оборону! Не дать им прорваться! — мой голос сорвался на крик.

Тяжёлый, оглушительный удар сотряс ворота, дерево затрещало. Таран. Наши немногочисленные лучники, занявшие позиции на стенах и в бойницах, начали осыпать врага стрелами. С той стороны, из-за решетки, раздался усиленный магией, громкий и наглый голос:

— Эй, вы там, защитнички Ордена! Коменданты ваши где? Уже штаны меняет? Предлагаю сделку! Сдавайтесь, и сохраните свои никчёмные жизни! Ещё и заплатим неплохо! Я капрал Гейст, и я всегда держу своё слово! Слово наёмника!

— Засунь себе свой слово обратно в задницу, говнюк Гейст! — гаркнул я в ответ, ощущая, как горячая злость вытесняет остатки страха и сомнений. — Вот подлые ублюдки, напали без объявления войны. И тебе не понять честных солдат!

— Ордену плевать на тебя, Ростик! — ответил мне усиленный магией голос. Ага, значит слышишь.

— До задницы мне Орден, дело не в них, дело во мне, я не предатель и намерен победить! Русские не сдаются!

Внутри что-то щелкнуло, мой геймерская рациональность включилась на полную мощность. Страх, всегда присутствовавший где-то на периферии сознания, отступил, уступая место холодному, расчётливому азарту, почти спортивной злости и уважению к самой идее победы, неважно какой ценой. Я получил пару уколов в стычке в городе, плечо и бедро неприятно саднили, но сейчас они меня только подзуживали, по-хорошему злили. Главное — выстоять.

Ворота трещали под яростными ударами тарана, щепки летели во все стороны. Наконец, с оглушительным грохотом, от которого задрожали каменные стены, они поддались, одна створка сорвалась с петель и рухнула внутрь. Но за ними была еще решетка-порткулиса. Завязалась ожесточённая перестрелка через стальные прутья. Было видно, что арбалетчики наемников