Вперед в прошлое 12 - Денис Ратманов

Я скосил глаза на Ниженко. Ее и след простыл, наверное, улучила момент, пока все отвлеклись, и улизнула.

— Это могло быть опасно! — обеспокоенно проговорила Вера. — Вы дрались, он мог тебя…

— Это скорее Пашка — его! — с гордостью заявил Рамиль. — Он и так ему вмазал, я видел!

Некстати пришла мысль, что неплохо бы провести тренировку на тему «бой в замкнутом пространстве». Это был мой первый опыт такой драки, у нее совсем другая специфика.

— Как здорово, что у нас такие ученики! — возликовала Кариночка. — Настоящие мужчины растут!

— Похоже, они уже выросли, — задумчиво проговорила Вера. — Где взрослые-то? Почему такими делами занимаются ученики нашей школы?

Вот он, тот самый момент!

— А вы помогите нам, мы хотим обратиться к директору, чтобы он по своим каналам распространил информацию.

— Точно нет ошибки? — спросила Кариночка. — А то невинный человек пострадает.

Вера меня поддержала:

— Девочки что-то мне рассказывали про педофила на белой машине.

— Точно нет, — подтвердил я. — Пусть обратится к инспектору по делам несовершеннолетних, номер машины есть, узнать, кто владелец, не составит труда.

— Обязательно. — Вера повернулась к Кариночке. — Давай прямо сейчас и пойдем?

— У Геннадия Константиновича урок, — отмахнулась географичка. — И он сегодня злой. Лучше завтра с утра, когда он будет у себя.

Ее ответ обескуражил Веру, готовую ринуться в бой со вселенской скверной, она обратилась ко мне:

— Паша, давай я перепишу номер машины и сама к нему пойду. Все-таки это недетское дело.

Безразличие Кариночки меня убило, и я сказал:

— Карина Георгиевна, у вас же дочь в пятом классе! Поговорите с ней, она наверняка знает про педофила, но стесняется, потому и молчит. Все девочки знают и все стесняются, для них это запретная стыдная тема.

Памфилов переписал номер на лист блокнота, оторвал его и протянул Вере. Кариночка устыдилась и засуетилась:

— Обязательно надо пойти! Я пойду и Илону Анатольевну подключу, вот уж неравнодушный человек. Да и Геннадий Константинович неравнодушный, он так это не оставит!

Вера окинула взглядом собравшихся, которых стало больше на одного Карася, и объявила:

— Дети, вы видели эту машину? Чтобы близко к ней не подходили, там опасный человек.

Семиклассники захихикали и пошли на остановку. Кариночка и Вера тоже удалились — видимо, в гости к кому-то собрались. Я вспомнил, что собирался зайти домой, забрать мясо, которое купил у бабушки, а значит, мне в другую сторону. Парни из Верхней Николаевки, направлявшиеся на остановку, окружили меня. Памфилов, поморщившись, спросил:

— Так что, Ниженко наша — шлюха? Как Фадеева? Она с педофилом… того-самого?

— Вот уж не подумал бы, — буркнул Кабанов.

— Да нет, вы что! — воскликнула Гаечка. — Анечку, что ли, не знаете? Она же как ребенок, ее обмануть проще простого.

— Аня ни в чем не виновата, — подытожил я, — она просто хорошая наивная девочка, ее пожалеть надо. Кто начнет ее этим мучить, сам тому морду разобью.

И подумал о том, что именно хорошие доверчивые девочки попадают во всякие передряги, уроды ломают им жизни, в то время как шмары типа Чечуриной или Ласки потаскаются-потаскаются, да неплохо, как они говорят, устраиваются, найдя себе лося или оленя. Ну, или дойного бычка.

— Понял. Принял, — кивнул Рамиль, остальные тоже закивали.

— На треню идешь? — спросил Денчик.

— Иду, — кивнул я.

Надо втягиваться, а то так недолго и форму потерять, и парни меня перещеголяют, а ведь лидер должен быть авторитетом. Вон кабаны какие стали! Сутулый тщедушный Димон Чабанов, конечно, Шварценеггером не стал, он по-прежнему поджал, зато какая осанка! Прям военная выправка! Длинный и тонкий Ден раздался в плечах. Минаев просто приосанился. А Рамиль будто и не занимался. Впрочем, он всегда был в хорошей физической форме. Вспомнилось: «Потому что мы — банда!» Нет, не банда, мы — клан, орден для избранных. Вон как Карась к нам хочет, и многие другие, но не доросли пока.

Интересно, нашел ли Сергей алтанбаевцам работу? Чтобы быть грузчиком, нужно лошадиное здоровье, а парни хлипкие, кроме Крючка, с хроническим авитаминозом. Ну ничего, на моей стройке откормятся.

— Круто ты педофилу по роже съездил! — похвалил меня Рамиль. — Среагировал прям четко, тот аж офигел!

— Ага, — кивнул Ден, — Пашка, ты с нами на автобус?

— Мне к родителям надо. Потом, может, на базу загляну, там поучу уроки. Чего туда-сюда гонять, время тратить?

— Увидимся! — пожал мне руку Минаев, и мы разошлись.

Илья ушел чуть раньше, и домой я шагал, как… Как домой. Привык к этому месту. К виду из окна, к телику на тумбе и холодильнику, к балкону, где я хранил Карпа. К маминой возне на кухне и кружащему голову запаху оладий. К горе этой. К ДОТу, с которым связано много воспоминаний. А теперь как-то неуютно идти домой, как в гости. Впрочем, меня никто не выгонял, ключи у меня есть, и сдавать маме я их не собираюсь. Дом есть дом.

Все было так же, и «Волга» отчима уже прижилась там, где раньше стояла машина дедушки Стрельцова, умершего во время урагана. Машина на месте. Значит, Василий дома. Негодует, вынашивает планы возмездия. Только бы глупостей не наделал. А то такие люди, как Пацюк, становятся героями криминальных заголовков: «В поселке Николаевка преступник выследил капитана милиции Пацюка Алексея и задушил его веревкой. Обстоятельства выясняются».

Я, конечно, убийства не оправдываю, но ведь не просто так кто-то кого-то подкараулил и убил. Есть, конечно, всякие психи, но их процент не так уж велик, чаще всего пострадавшие играли с огнем. Тот, кто привык отрывать крылышки мухам, рискует рано или поздно накрыть ладонью осу.

В подъезде я заглянул в почтовый ящик, выудил оттуда бесплатную газету с объявлениями — первую в городе! Первый выпуск, знаменующий новую эпоху. Кто-то обнаружил нишу и скоро озолотится… Не кто-то, это приложение к нашему городскому «Вестнику». Распространяется бесплатно, за рекламу платит тот, кто размещает объявление. Надо оно нам? Возьму. Просмотрю объявления об аренде квартир.

Руки сами открыли газету там, где продают машины, и я обнаружил… «КАМАЗ» отчима, скрипнул зубами. Вот же крыса Пацюк, дождался ремонта и отжал машину! И меня почти на сотку развел. Захотелось пойти к нему и попытаться внушить, что, если не вернет