Гоблин. Монстр или... - Криаан

«ивовый» прутик, тоньше мизинца ребенка, стегнул с такой устрашающей силой, что милосердно убил пичугу в мгновение ока. Изломанная тушка — в ней хоть мясо-то есть? — камнем упала под корни, где была тут же ими опутана…

Гобсы повиновались, наслушавшись грозных речей ваиводы, и пали ниц перед жутким деревцем. Я опять деловито перетыкал их в шеи и просто отбежал в сторону. Выжидал, пока собственное сердцебиение не прикончит раненых коротышек. Когда же квартет затих, захрипел и в агонии осел на примятой траве, залив всё вокруг кровью — настала пора заняться инфантицидомУмышленное лишение жизни ребёнка… Малышня расползлась в стороны — придётся ловить…

«Я соскучилась, храбрый малыш…» — прошептала нимфа, качая навстречу мне ветками.

— Ага, я тоже… Это… Погоди немного — дай со всем разберусь, ладно?

Ветки нимфы внезапно поникли. Её корни с шорохом показались из каменистой почвы на берегу ручья и принялись резкими уколами-взмахами дырявить теплые трупы гоблинов, прорастая в их кровоточащую плоть и высасывая из неё все соки. Пока я тыкал кинжалом, как в разделочном цеху одного за другим умерщвляя собственных верещащих от ужаса отпрысков, плотоядная нимфа питалась, «созревая» просто на глазах. Мяса оказалось более чем в избытке и «женственные» изгибы её ствола стремительно сбрасывали всякие кавычки, и в самом деле обретая очертания соблазнительной женской фигуры. Внутри него, в «чехле» из коры, будто бы росла — с ураганной скоростью! — девушка. Бугристые полосы, которые до этого напоминали мне мышцы, неуловимо разглаживались. Случайное утолщение на стволе как будто расщеплялось в глубине, внутри себя же, всё больше походя на округлые, подтянутые бёдра. Выше которых под корой «набухали» ещё два внушительных вздутия — груди «запертой» в дереве женщины. Она будто потягивалась, замерев в такой позе: вскинув тонкие руки и слегка запрокинув голову. То и дело оборачиваясь и на секунду отвлекаясь от забоя молодняка, я всё отчётливей видел созревающее девичье тело. Швырял хрипевшую полумертвую малышню ей под корни и возвращался к кровавому ремеслу.

Наконец, когда детоубийством было покончено, настала пора для десерта. Я утер пот со лба, перемешанный с чужой кровью — умаялся, чёрт подери! — и снова прокусил подушечку пальца, протягивая ранку «женоподобному» дереву. Примерно туда, где под корой просматривались очертания головы.

— Вот, угощайся — тебе ж нравится, вроде…

Дриада почему-то молчала. Её корни остановились и больше не пожирали свежее мясо, хотя его оставалось изрядно. Я даже успел испугаться, что с ней чего-то случилось — переела? — как ствол вдруг звонко лопнул, будто на морозе! От земли и до самой кроны промелькнула изломанная, словно молния, трещина, и древесина эластично раздвинулась, расступилась краями, обнажая светлое нутро. Первым делом я увидел женский живот, в меру мягкий, в меру подтянутый. Затем показались её полные груди, что качнулись и немного провисли под собственным весом. Над журчаньем ручья раскатился истомный женский вздох и полногрудое тело качнулось наружу из разверстого древа. Нимфа вынула из древесного «чехла» руки, которые и в самом деле держала над головой, укрытой плотными листьями на манер прядей волос. Уперлась ладонями в края трещины и, плавно качая широкими бедрами, вытянула из теснины сперва левую ногу, а затем и правую. Осторожно встала босою стопой на окровавленную землю под корнями. Распахнула большие глаза — их радужка цветом напоминала подсвеченную изнутри артериальную кровь.

Я удивленно замер. Надеялся ведь на что-то подобное, но не ожидал, что это случится во так стремительно. Так и стоял с протянутым пальцем, как дурак, откровенно любуясь бесподобной фигурой. Её кожа, травнисто-зелёная, почти изумрудная, живо напомнила ту самую бордовую кайму на листочках, что возникла после первой капельки моей крови — на теле лесного духа в обличии девушки проступали такие же бордовые полосы и линии, симметричные и чем-то похожие на татуаж. Кажется, они излучали тусклое, алое свечение в тени под кроной деревца.

Дриада направилась ко мне, потягиваясь и улыбаясь. Но в её взгляде я почему-то заметил печаль. Показалось? Разве ж не рада она, что наконец-то свободна? Девушка подступила вплотную и плавным движением ладони отвела вниз мою руку, не притронувшись к крови на ранке. Вблизи нимфа оказалась на голову выше всех самок, которые побывали у нашего племени. Свечение татуажа на её теле угасло.

— Ты использовал меня, как и все до тебя. Я же права? — тихий, бархатистый голос наконец-то звучал наяву, а не в моих мыслях. — Но я не сержусь — мы ведь партнеры и договор заключили. Я благодарна тебе за спасение, храбрый малыш, и непременно сделаю то, что обещала… а дальше каждый из нас пойдёт своим путём.

— Но как же?.. — слова застряли в горле.

Что? Она уходит… Но как? Почему? Что я сделал не так? Неужели… Я всё испортил? Но… Я же делал всё, как договаривались! Спас из плена форта, принес сюда, кормил, а теперь «прости, прощай.»? Стоп, кормил… Ну конечно же! Я же видел, как ей нравиться моя кровь, но побоялся отдать своей, решил что и простых гоблинов хватит… Их же десятки, одним больше, одним меньше какая разница? Но не подумал, что этих зеленошкурых ушлепков толку ноль, только и помогли, что вернуть себе тело. А с её точки зрения это как было? Сменила одного гоблина на другого, с той лишь разницей, что шаман использовал кнут, а я пряник? Зря я хаял его интеллект, сам ведь недалеко от него ушел! Мелкий, вороватый, зеленый дебил! Из-за собственного скудоумия, жадности и тупости, просрал единственного союзника, которому было бы плевать на мой цвет кожи и расовую принадлежность. Не зря я оказался в теле гоблина… Такой же трусливый кусок дерьма, как и остальные. Ни собственной сущности сдержать не можешь, ни допетрить своим отсутствующим мозгом, что настоящие союзы на пустом месте не рождаются.

— Не беспокойся, малыш, — улыбнулась Сарациния. — Если сдержишь слово и сразишь для меня длинноухих мучителей, то просто позови. Я уже вернула часть своих сил и непременно услышу твой зов, приду — лес мне расскажет.

Она наклонилась и мягко поцеловала меня в щёку — я почуяла, как её губы впитали кровь с кожи — а затем взглянула глаза в глаза.

— На прощание, как и обещала, я научу тебя ещё одному таинству.

Путы: уровень 1/10 — как повилика опутывает свою жертву, так и вы способны заставить её застыть на месте.

Трансмутация.

Дальность воздействия: 4 метра.

Заставляет высокую траву, сорняки и другие растения окутывать ноги жертвы, нанося 1к1+модификатор Интеллекта (но не меньше 1) Природного урона и не давая той