Это кто переродился? Книга 4 - Сириус Дрейк

тобой есть еще несколько у****в, которые думают, что могут выбирать, какие приказы выполнять, а какие нет, то они ошибаются. Обо всем, что нынче происходит вокруг Обухова, Вергилия и «учеников», я буду нести ответ перед Кировой и Королевой. Более, не перед кем. Понимаешь?

В ответ послышалось сопение.

— Понимаешь, Григорий? Не слышу ответа.

— Понимаю… — и он отключился.

Скрипнув зубами, Инквизитор допил остатки пива.

Гриша уже вторую неделю сам не свой. Его можно понять — ведь именно твари Изнанки изуродовали его на всю жизнь, однако… Как бы он не натворил чего-нибудь глупого.

Как бы не сорвался. А ведь он может. Психолог еще год назад подтвердила — крыша у него с дырками.

А раз так, то надо разыскать его, и чем быстрее, тем лучше. Кто знает, ОТКУДА он звонит…

Инквизитор хотел было направиться на выход, но тут телефон снова зазвонил. Вытащив трубку, он удивленно приподнял брови. На экранчике значилось: «Кирова».

Сглотнув, он прижал трубку к уху.

— Да, Доминика Александровна.

— Лаврентий, дорогой — сказали на «проводе», однако совсем не тем голосом, которого он ждал с замиранием сердца. Говорил мужчина с сильным южным акцентом. — Как хорошо, что ты так быстро ответил. А то мы с Никой думали, не занят ли ты? Как дела, дорогой?

— Кто это?

— Слушай, Лаврентий, зачем отвечаешь вопросом на вопрос⁈ Я к тебе со всей душой!

Инквизитор с хрустом сжал кулак. Этот голос он узнал.

— Едигей… Откуда у тебя телефон Доминики? — спросил он, раздумывая как быстрее всего попасть в Орду, чтобы вырвать сердце у этого грязного ублюдка, а потом запихать поглубже в задницу их Великому Хану. Идиот-подчиненный может подождать.

— Как откуда? — спросили обидчивым тоном. — Она мне его и дала, да, родная? Кивает.

И Едигей хохотнул. Затем оттуда раздался громкий чмок.

— Мва! Красавица моя! Хочешь поговорить со своим обожаемым Лаврентием? Нет? Ах, почему? Спать хочешь? Ну, спи-спи, родная. У нас завтра снова тяжелый день…

Он вздохнул, и откуда-то послышались скрипы. А еще голоса — кажется кто-то пел.

— Знаешь, почему она выбрала меня, Лаврентий? — продолжил Едигей более холодным тоном. — Потому что я — человек слова. Сказал ей, что она будет царицей и выполнил свое обещание. А ты? Ты, Лаврентий?.. Что ты ей дал?

Лаврентий не ответил. У него в голове были расписания рейсов. Если он сейчас пошлет его к черту, то в Орде он будет к…

Нет. Если поспешить, то, даже если его не перехватят по дороге, Магистра он точно живой не застанет. Кирова всегда говорила ему — будь холоден и терпелив, Лаврентий. Жди, и тогда рано или поздно твой враг ошибется.

— Молчишь? — фыркнул Едигей. — Все вы такие, на этом вашем севере. Не умеете ценить ни жизни, ни женщин. Ты поди сейчас думаешь, как бы побыстрее добраться до этой шлюхи и задушить ее, да? Не думай так, Лаврентий. Ника — хорошая, покладистая женщина. Она достойна лучшего.

— Что ты хочешь? — холодно спросил Инквизитор.

— Я? Хочу совсем немного. Чтобы Ника была счастлива. Чтобы ходила в шелках и славила Великого Хана, вот чего я хочу! А я еще я хочу блага для Орды. И вот с этим есть небольшая проблема…

— С этим я тебе не помогу.

— Думаешь? А я думаю, ты точно сможешь нам помочь! Кто как не ты, Лаврентий? Ты же сейчас отвечаешь за Инквизицию? Вот-вот. А раз так, то трон от тебя не просто близко, а очень близко, да? Не отвечай, я знаю, что нет никого ближе к принцессе, чем ты и тот сопляк по фамилии Обухов. Хочу сказать тебе, Лаврентий…

И он прокашлялся.

— … Ты мне очень нравишься. Ты хороший, умный человек, Лаврентий. А раз так, то с твоей Кировой ничего не случится. Тебе всего-то нужно выполнять все мои распоряжения и тогда ты снова увидишь ее. Ну как? Лаврентий, ты там?

Он был там. Вставал со стула и шел на выход из бара, где уже давно не было ни души. А всему виной его аура — еще минуту назад она хлынула настолько мощным потоком, что в баре вынесло все стекла и побило всю посуду. Клиентов тоже смело как метлой.

На прощание он бросил бармену пухлую пачку денег. На ремонт, за беспокойство и пиво, конечно же.

— Там, — проговорил Инквизитор, выходя на парковку. В его зубах дымилась сигарета. — Чего ты хочешь?

На «проводе» довольно хмыкнули.

— Все просто, — говорили, пока он садился в машину и заводил мотор. — У трона не может быть двух тигров. Поэтому ты со своими сотрудниками убьешь Обухова, а также всех, кого вы делаете сильнее в своем загородном поместье. Нет, не спрашивай, откуда мы знаем об этом. Это неважно. Просто знай, что темник Едигей знает даже марку пива, которое ты пил в этом баре.

Лаврентий не стал спорить. Он выехал на шоссе и ударил по газам. На «проводе» продолжали болтать:

— Ты убьешь всех, кто изучает Древнюю магию. Только после этого ты увидишь свою Кирову. А ежели попробуешь поспорить, то мы с Никой очень и очень опечалимся… Понял?

Лаврентий сжал руль покрепче, а затем поймал взгляд в зеркале заднего вида. Позади него сидела темная фигура. В руке она сжимала пистолет, направленный ему в затылок.

Он ответил:

— Понял.

— Молодец! Работай, Инквизитор.

Глава 14

Кто звонит так поздно?

Дом и вправду оказался крепостью. Обширной, очень запутанной и мрачной. Чем-то напоминающей мою Башню. И мне здесь сразу понравилось.

Нашу группу немедленно раскидали по комнатам, одели в чистое, а затем пригласили в столовую, где усадили за длинный стол, что буквально ломился от еды. Всех рассадили по краям, а место во главе заняла сама баронесса. Пустовало только два стула, оба с противоположного конца.

— Видимо, мои внуки присоединятся к нам позднее, — со вздохом сказала баронесса и указала она блюда, исходящие паром. — А вы не стесняйтесь, молодые люди.

Несмотря на поздний час, Амалия Тимофеевна наотрез отказалась нас отпускать по кроватям, пока мы не вычистим тарелки дочиста. Мы и чистили, и особенно усердствовал Рэд. Его сердобольная баронесса усадила на детский стульчик.

— Красата! — фыркал он, поглощая один пирожок за другим. — Красата!

— Говорящих питомцев мне еще не приходилось встречать… — заметила баронесса, с интересом поглядывая на Рэда. — И кто же это? Лисичка или ящерица?

— Полагаю, и то, и другое, — сказал я, не сводя глаз с картины за ее спиной.

Еще на входе в столовую мне показалось, будто я спятил. Остальные,