Князь Голицын - Дмитрий Лифановский

Наверняка как прознают про школу, здесь очередь на выпускниц будет. А вообще по сельской местности какая-то непонятная картина для меня складывается. Обученного хоть как-то медицинского персонала нет. В селах за счастье, если у них знахарка живет, но при этом почему-то ее ведьмой считают и боятся. Святые отцы морщатся, но терпят. Прекрасно понимая, что лечит знахарка травами, и без нее совсем плохо будет. А о целебных свойствах трав каждый знает. Разве что кроме заграничных докторов, которые до сих пор на шарлатанов похожи. Нет в травах колдовства. Ну не лицемерие ли это по отношению к знахарке? Может пора прекращать такое дело? Почему церковь под свою защиту их не возьмет, и знания их на бумагу не положит? Это-то как раз прямая обязанность церкви, о здоровье прихожан заботиться. Потому и хочу, чтобы школу вели доктор и мамка. Пользу от такого великую вижу.

Замолчав, начал вспоминать будущие события и слегка накачивать энергией тело. Теперь меня должны внимательно выслушать и передать мои слова на верх. Пусть глаза ярче засветятся и голос изменится. Так доходчивее будет:

— Это предупреждение всем, слушайте внимательно! Вы можете расценивать мои слова, как фантазии мальчишки бредовых снов насмотревшегося, или как предсказание, но лучше будет для всех если воспримете, как голос разума. Тогда и сможете искать правильные пути к решению проблемы. По поводу времени сурового наступающего, тут всего не скажу. Рано еще! — а голос то грубее и ниже стал. Сразу заставляет слушать его внимательно. Вот и хорошо, больше доверия моим словам будет: — Да и многого я не знаю. Могу лишь догадываться. А необоснованными догадками тем более делиться не буду. Но идут изменения в мире, и связаны они с новыми знаниями и открытиями. Вы уже в ближайшие десять лет увидите и прочувствуете эти изменения. Так что поймете, о чем я сейчас говорю. И с этими открытиями мир станет тесным. Передел мира начнется. Пока небольшие конфликты будут, незначительные, в других странах и на других континентах, но поучаствуют в них все. И Англия с Францией, и Испания, и Германия с Россией. Это так, мелкие сшибки, проба сил. Но они станут прелюдией к большой войне. Войне за передел мира. Всем захочется кусок урвать потолще и пожирнее. И обязательно захотят доминировать в мире над всеми. Это в общем, а в частном все намного хуже будет. И сорока лет не пройдет, как церковь свои позиции потеряет. Монахов расстреливать и штыками колоть будут. В храмах конюшни и склады организуют. Но церковь устоит, только в загоне она будет. А вернет ли свои позиции не знаю. Не будет смысла в ней. Потеряют люди доверие к церкви раз и навсегда. Придет новый бог, и символом ему станет — золотой телец. А храмами банки станут. В мире бездуховность настанет, но зато у многих пища материальная в избытке будет. Так зачем кому-то менять пищу, на дух? Зачем кому-то духовное развитие, когда голоден, раздет и крыши над головой нет. Вот так мир и покатится вниз. Церковь еще может свои позиции сохранить и дать миру духовное развитие. Один из кирпичиков я вам показал, это школа сестер милосердия. И таких кирпичиков еще много будет, время есть, надеюсь что успеем. Но не вытащу я на себе церковь, сил не хватит. Она сама должна жить захотеть, а значит измениться. Выйти из инертного состояния, и развиваться, других развивая. Спросите у дядьки и вахмистра, они подтвердят: «Если не можешь предотвратить пьянку, возглавь»! Так и вам надо за гуманитарные науки взяться, они начали отставать от естественных наук. Перекос намечается большой, а о последствиях такого перекоса вы уже знаете. Изучайте врагов своих пока время есть. Банки не золотом берут, у них эмиссары есть. А эмиссары теориями и призывами народу сознание мутят. Вот и изучайте эти теории, отделяйте плохое от хорошего. Хорошее ведь и от врага не грех взять. Нельзя все подряд отвергать незнающе, это проигрыш и гибель о которых я вам поведал.

Вот и все. Что мог, я сделал. Пора свое тело в норму приводить, к прежнему состоянию. Жаль, что свечение из глаз пока убрать не могу, само должно уйти. А это только завтра будет, когда тело восстановится. Мне же остается только ждать реакции сверху. Митрополит просто обязан отреагировать. Но над ним Святейший правительствующий синод стоит, а это еще тот змеиный клубок. И как он ко всему отнесется неизвестно. Но ничего, у меня запасной аэродром и планы тоже есть. Справлюсь. Ничего они мне сделать не смогут. А будут на родных давить, и мне через них угрожать. Я ведь тоже ответить смогу, и сильно ответить, всем тошно станет.

Сразу после обеда я обратился к святым отцам и казакам:

— Господа, сейчас серьезный для меня эксперимент будет. И если он будет удачным, то мне очень важно сегодня отправить посылку с письмом Менделееву. Так что, чтобы не терять время садитесь за стол и пишите свои донесения. Кому и о чем вы пишите меня не интересует, можете не беспокоиться об этом. Да и занят я сейчас буду. В общем вот вам стол, бумага и чернила. Творите. А сам с дядькой и кузнецом пошел к литейной печи:

— Дядька Ефим, может я ее своими способностями раскочегарю? Уж больно долго этот процесс идет.

— Не надо Петр Алексеевич. — ответил кузнец. — Печь должна равномерно разогреться. А вы своими способностями только разрушите ее. Вы лучше скажите какую температуру держать надо?

— Думаю где-то, от восемьсот до тысячи двести градусов достаточно будет. Но тысяча двести это уже с поддувом мы сможем держать. Значит достаточно до тысячи. Во всяком случае надеюсь на это.

— Ну тут полегче будет, — успокоился Ефим, — Думаю справимся.

— Знаешь, дядька Ефим. Вы давайте сами все делайте. Я вмешиваться не буду. Но вот своими способностями понаблюдаю. Многого конечно не увижу, но хоть что-то заметить смогу, тогда и подскажу, если что не так будет.

Выпечка алюминия оказалась удачной, хоть и заняла много времени. И действительно пришлось вмешиваться в процесс плавки, подсказывая когда надо поднять температуру. Тут оказалось, что печь неравномерно ее держит, и мне пришлось подсказывать когда надо было слегка поднять температуру. Ну и еще свои способности использовать для предотвращения образования летучих соединений. Но вот процесс закончился и мы достали тигли из печи. Пока они остывали, я засел за письмо Менделееву. Достав кусочки шлака, с бляшками алюминия из тиглей я положил их в пеналы. А во вторые