Сердце Изнанки. Книга 3 - Олег Валентинович Ковальчук

часть гвардии Пылаевых, вместе с прежним главой были… Кхм, уволены в полном составе, как я вам уже говорил. И воевать просто будет просто некому.

Медведев дёрнул бровями, и в его глазах загорелся боевой огонёк:

— И вы решили меня оставить в стороне от подготовки? Это же моя основная задача — обеспечивать безопасность! Война — это моя работа, моя стихия! — он оскалился в хищной улыбке. — Мне это даже нравится. Не успел освободиться из заключения, а сразу дело подвернулось серьёзное. Я всё сомневался, не будет ли мне скучно после армейской службы, служить какому-то мирному роду. А у вас, как я вижу, намечается настоящее веселье. Это по мне!

— Ну, всё бы хорошо, но вдвоём с вами мы особо не навоюем — гвардейцев-то у нас нет, — вздохнул я.

Медведев поморщился и задумался:

— Да, жалко, что никого из своих старых товарищей я быстро не смогу привлечь к делу. Можно было бы постараться сколотить прежнюю команду, кого-то, быть может, переманить с государственной службы обещанием хорошего жалованья. Но это всё время займёт, а нам нужно действовать быстро.

Он помолчал, обдумывая варианты, затем его лицо озарилось:

— Есть у меня одна идея, как можно поправить ситуацию…

— Вот как? — вскинул я брови. — И какая же?

Глава 14

Исправление и возможности

— Полковник Герман Борисович Линдерман, между прочим, один из моих наставников, причём, самый важный.

— Да уж, имя не совсем русское, как по мне, — хмыкнул я.

— Не без этого, он немец, — развёл руками Медведев. — Но семья их уже больше трёх веков в этих землях обитает, так что можно сказать, местный. Корни пустил здесь крепкие, — произнёс капитан с уважением в голосе.

— Вот как… И чем мне поможет этот ваш полковник? — спросил я, пытаясь понять, к чему он клонит.

— Он в отставку ушёл три года назад, аккурат за два года до того, как твари пошли на Курск, — принялся рассказывать Медведев. — Признаться, многие мои подчинённые вспоминали Линдермана добрым словом и сожалели, что его с нами нет. Нет, меня, конечно, тоже уважали, но полковник был очень силён как воин, настоящий профессионал старой закалки. И что вы думаете — в самый разгар битвы, когда твари порвали первую линию укреплений, нам на подмогу пришёл Линдерман! Он к тому времени уже обзавёлся частной военной компанией и выполнял кое-какие заказы для купцов и дворян, ведущих дела с востоком, зарабатывал неплохие деньги на охране караванов и защите торговых путей.

Медведев говорил всё более воодушевлённо, словно вспоминая те времена с особой теплотой.

— Так вот, когда он узнал об осаде Курска, оставил дела на заместителя, объявил подчинённым, куда отправляется, и предложил своим воинам, которые на него работали, пойти сним вместе на подмогу нам. Жалование высокое не обещал, но посулил свою признательность и вечную память о тех, кто падёт в бою. И, представьте себе, больше половины воинов отправились с ним! А это почти двести человек!

— Доблестный человек… Еще и двести бойцов! — протянул я, прикидывая, куда можно направить такую команду. — Для воинов такого уровня это настоящая армия.

— Они ещё наш отход потом прикрывали, когда мы вынуждены были отступать под натиском особо крупных тварей. Линдерман лично командовал арьергардом, не жалел себя. В общем, в том числе и благодаря Линдерману, я стою сейчас перед вами живой и здоровый. Он меня всё зазывал, как в отставку уйду, к нему перебираться, обещал сделать своим замом, хорошие условия предлагал. Такие вот дела.

— Значит, предлагаешь нанять частную военную компанию для нашего вопроса? — хмыкнул я, прикидывая такую возможность.

— Именно! От поместья Викентьевых камня на камне не оставят, а их гвардию через мясорубку пропустят, вот увидите. Линдерман — воин жёсткий, каких поискать. Своих ценит и оберегает, чужаков никогда не жалеет, особенно если они враги. Слишком он категоричный в своих методах, но при этом педантичный и чёткий, всегда доводит дело до конца и скорее умрёт, чем бросит порученное дело на полпути.

— Вы вот описываете очень полезного человека, — произнёс я задумчиво, — вот только не припомню, чтобы кто-то о нём говорил и кто-то его использовал в своих делах. — а про себя добавил: — «По крайней мере, Злобин такого бы точно не упустил».

— Так он в этих землях не любит находиться, по большей части в Красноярске обитает, там у него основная база. Но если для дела нужно, да ещё и письмецо я вам передам с рекомендацией, он прибудет и поможет всем, чем сможет.

— Предложение-то хорошее, — потёр я затылок, припоминая карту окрестностей, — вот только до Красноярска добираться очень уж долго, и пути прямого нет. Не успеет он прибыть вовремя.– Поморщился я, представляя, сколько времени займёт дорога.

— Да там ведь главное — время протянуть! Войну ведь не вы объявляли? — спросил он меня с хитрым прищуром.

Я покачал головой.

— Вот и отлично! Три дня в запасе есть, может, и больше. Звоните Линдерману, скажите, что я попросил. И что я теперь работаю на вас упомяните — прям так и говорите! Он как минимум из одного этого факта заинтересуется и прибудет незамедлительно. А там пускай Викентьевы молятся своим богам, — Медведев нехорошо улыбнулся, предвкушая расправу.

— Вот как? И сколько будут стоить его услуги? — практично поинтересовался я.

Медведев поморщился:

— Ну, это уже отдельный вопрос. Ценник у них высокий, не скрою, но здесь ведь вопрос стоит о том, чтобы победить любой ценой. А в случае победы в войне, думаю, вы получите неплохие отступные с Викентьевых. По крайней мере, они не бедствуют, поместье у них богатое.

— Благодарю за наводку, — произнёс я Медведеву. — В общем, план мы с вами обсудили, а дальше решим по обстоятельствам. Вот мой номер телефона. Как только все дела решите, звоните, я дам дальнейшие инструкции.

Медведев внимательно изучил листочек, затем методично порвал и слил в унитаз.

— Запомнил, — произнёс он коротко.

— Отлично. Что касается Линдермана, позвоню ему в первую очередь, как минимум цену следует узнать, чтобы в долги не залезть по уши. А ещё ты меня натолкнул на одну интересную идею…

С этими словами я провалился в изнанку.

Изнанка… Здесь, с каждым моим появлением, становилось всё хуже