Двадцать два несчастья - Данияр Саматович Сугралинов

с побочными эффектами. Тем более, от вирусов антибиотик не поможет, только хуже сделаете ребенку!

— Да какой еще рецепт! — возмутился тот. — Всегда без рецепта брали! У ребенка температура под сорок! Какой рецепт⁈

— Правила, — развела руками Майя. — Извините.

— И где я вам найду доктора в такое время? — рыкнул мужик.

Мужчина выругался вполголоса, схватил ребенка покрепче и вылетел из аптеки. Майя даже бровью не повела.

Посмотрела на меня раздраженно — видимо, мой вид не внушал уважения. Или Серега успел уже и тут прославиться. Дурная слава — она такая. Заработать проще, чем исправить.

— Чего вам? — неприветливо спросила Майя.

— Здравствуйте, — сказал я максимально вежливо. — Мне нужна противогрибковая мазь с сертаконазолом. Ну и, если есть, хозяйственное мыло и шампунь какой-нибудь недорогой.

Майя подняла на меня взгляд и слегка нахмурилась.

— Сертаконазол? «Залаин» подойдет?

Я кивнул. Она достала упаковку, мыло и флакон самого дешевого шампуня. Пробила на кассе.

— Девятьсот восемьдесят три рубля.

Я вставил в терминал карту и невольно пробормотал:

— Лишь бы котенку помогло.

Майя замерла. Упаковка с мазью, которую она укладывала в пакет, зависла в воздухе.

— Простите, что? — переспросила она с подозрением.

— А? — не понял я. — Ну, котенку. Он у меня лишай подцепил, бедолага. Я его с помойки подобрал. Вот думаю помазать, авось пройдет.

Лицо Майи стремительно окаменело.

— Это для животного?

— Ну да, — растерянно кивнул я.

— Тогда не продам.

— Что?

— Это препарат для людей, — твердо отчеканила она, убирая мазь обратно за прилавок. — Вам нужно к ветеринару.

За моей спиной раздалось недовольное ворчание. Старуха с лиловыми, взбитыми в пышное безе волосами, в ярко-малиновом пальто и со сморщенным, как куриная жопка, лицом, стоявшая за мной и каким-то мужиком, поджала губы. От нее сильно несло духами «Черная магия» и мне срочно захотелось чихнуть.

— Да сколько можно голову девушке морочить⁈ — проворчала она. — Стоим тут…

Мужчина лет пятидесяти с лицом, не обремененным интеллектом, блестящей лысиной и красными щеками, который пристроился последним, громко вздохнул.

— Мужик, может, не будем устраивать тут дискуссии? — заговорил он. — У людей дела. У меня впереди томный, может, вечер и свидание с женщиной мечты, а ты тут барагозишь из-за ерунды!

Я посмотрел на Майю. Попробовать надавить на логику?

— Майя, понимаете, — сказал я, — ветеринарной аптеки поблизости нет. А котенок в плохом состоянии. И сертаконазол — это универсальный противогрибковый препарат. Он работает одинаково что у людей, что у животных. Просто мазь. Грибок везде грибок.

— Инструкция четко указывает: для наружного применения у людей.

— А где там написано, что у животных нельзя?

Майя дернула уголком рта.

— Не написано — не значит, что можно. Это лекарство для людей.

К моему удивлению, судьба котенка взволновала очередь и склонила ее в мою пользу.

— Девушка! — не выдержала пожилая женщина. — Мы тут стоим уже полчаса! У меня давление поднялось!

— Да уж, — поддержал мужчина. — Может, оформите покупку и бог с ним? Кому какое дело, что мужик с мазью делать будет? Кто как хочет, так и… — И расхохотался.

— Нет, не продам, — уперлась Майя. — Мужчина, шампунь и мыло брать будете? Если нет, выход — там.

— Девушка, — произнес я, стараясь говорить спокойно, глядя ей прямо в глаза, — я вас прекрасно понимаю. Правила — это правила. Но тот мужчина прав. Мазь же продается без рецепта, верно? Я ее покупаю. А дальше — мое личное дело, куда я ее применю. На себя, на кота, на соседа или стены вымажу в своей квартире. Ответственность моя. Вы свое дело сделали. Ну и котенка пожалейте. Зуд у него, понимаете? Представьте, что у вас чешется.

Майя нахмурилась еще сильнее, но последние слова попали в цель — она поежилась, личико ее скривилось.

— То есть вы говорите, что мазь для вас?

— Именно, — без тени сомнения кивнул я. — Для меня лично.

— И у вас грибковая инфекция?

— Подозреваю, — невозмутимо сказал я. — Зуд, покраснение. Классика.

Старуха за спиной фыркнула:

— Ну наконец-то, хоть что-то!

Майя колебалась еще секунду. Потом достала мазь обратно, вложила в пакет и протянула мне.

Я расплатился, взял покупки и облегченно выдохнул.

— Спасибо большое. И здоровья вам.

Выходя, я слышал, как Майя отыгрывает за свое отступление на мужике:

— Чего? Пачку презервативов и настойку боярышника? Щас!

— Дык невроз у меня! — возмутился мужик. — И бессонница!

* * *

По пути из аптеки я заглянул в «Пятерочку», чтобы прикупить что-то из еды, причем, не только себе, но и котенку. Взял десяток яиц, помидоры, огурцы, зелень, граммов двести грецких орехов, сыр «Классический», по пачке молотого кофе и зеленого чая, сливочное масло для жарки и оливковое — для салатов, четвертушку нарезного черного с отрубями. Котенку взял хороший корм.

Уже выйдя из магазина, вспомнил, что забыл соль и лимон. Пришлось возвращаться. Взял морскую пищевую соль и пару лимонов. Подумав, прихватил яблоки. Как говорят англичане, яблоко в день и доктор не нужен. В сумме вышло чуть больше двух тысяч.

На улице меня встретил холодный ветер. Погода резко испортилась — небо затянуло тучами, и первые капли дождя застучали по асфальту. Я поднял воротник куртки и побежал. Котенок ждал, а я обещал вернуться быстро.

Решил срезать через парк — так выходило короче. На широкой аллейке уже никого не было, только мокрые лавочки блестели под дождем.

И тут я увидел ее.

Женщина сидела на одной из лавочек, согнувшись практически пополам. Она была хорошо, даже дорого одета — светлое пальто, кожаные сапоги, — но обхватила себя руками и мерно покачивалась, словно ей было холодно. Или больно.

Пройти мимо я не смог.

— Простите, вам плохо?

Она что-то невнятно простонала. Как назло, и Система не активировалась — то ли не видела ничего серьезного, то ли не хватало ресурсов моего организма. Денек у меня выдался тот еще.

— Где болит?

Женщина подняла голову, и я увидел ее лицо, мокрое от слез.

— Да, мне очень плохо, — прорыдала она.

— Что у вас болит? Покажите.

Она посмотрела на меня и сказала:

— Душа.

Я присмотрелся — вроде не пьяная. Конечно, душу вылечить я не мог, вот чего