Глашатай бога войны - Тансар Любимов

водилось никаких серьёзных грехов, и на Тень он тоже не тянул — рубаха-парень, каких дюжина на двенадцать человек, но Игнак на ночного убийцу был похож ещё меньше. С его-то брюхом ползать по замковым стенам… Тут господин Саркан верно указал — стрелок он, может, и отменный, но скрытный убийца из него никакой.

— Дознатчики рассказывают, что той самой ночью, когда был убит Немет, Миклас Батта покинул город через стену и ушёл к Страшной Яме, — заговорил барон. — С тех пор в городе его никто не видел. Вот тебе задание, Саркан Джеллерт: ты найдёшь мне Микласа, а я отпущу Игнака.

Ицкоатль едва заметно кивнул. Неизвестный ему Миклас был совершенно ни при чём, но королевский дознаватель в этом очень быстро убедится, а если его милость желает сменить шило на мыло — кто Ицкоатль такой, чтобы в этом ему препятствовать? Микласу он ничего не был должен, а Игнак Ицкоатлю доверился.

— Как прикажете, ваша милость, — он слегка поклонился. — Когда отправляться?

— Хоть прямо сейчас, — барон пожал плечами. — Найди и приведи его. Живого. Или принеси, если он окажется мёртв.

Что-то в голосе барона заставляло думать, что мёртвый Миклас его устроит гораздо больше, чем живой.

— Тогда позвольте откланяться, ваша милость, — с этими словами Ицкоатль покинул кабинет Баласа.

Раскопки в памяти Саркана ни к чему не привели. Младший сын барона Джеллерта понятия не имел ни о какой Страшной Яме. Пришлось сходить на кухню, благо время было к ужину, и расспросить кухонную прислугу.

— Что за Страшная Яма такая? — как бы невзначай спросил он у старшей кухарки. — Слышал сегодня от барона, что там человек пропал, он велел разобраться, а я и знать не знаю, где её искать, яму эту.

— Опять пропал? — миска с кашей на миг замерла в руках Джизи, потом мягко опустилась на стол перед Ицкоатлем.

— Что значит "опять"? — Ицкоатль поднял взгляд на кухарку. — Там часто пропадают люди?

— Не часто, но пару раз в год, — подтвердила та. — Вы ешьте, господин Саркан, я вам сейчас всё расскажу.

Обсидиановый Змей не стал заставлять себя упрашивать и заработал ложкой.

— Есть налево от восточных ворот тропинка, — начала свой рассказ Джизи. — Там мало кто ходит, но иногда решаются, если надо на дорогу на север выйти. И где-то через полмили будет скала, не так чтобы большая, но под ней не то яма, не то пещера. Я сама там не ходила, но кто ходил, все как один говорят — даже в жаркий день оттуда будто холодом тянет, и чем ближе к ней, тем страшнее становится. Всякие ужасы сразу на ум приходить начинают, и даже хромые в конце концов бегут оттуда вприпрыжку, костыли теряют. Вот у мальцов есть состязание такое — кто ближе всех к Страшной Яме подойдёт и не струсит. А иногда кто-нибудь идёт по той тропе — и исчезает бесследно, и больше не видит его никто. Так что, господин Саркан, если тот человек у Страшной Ямы пропал, вы и следов не сыщете…

— Ну, проверить-то надо, — рассудил Ицкоатль.

Рассказ кухарки наводил его на мысль о том, что Страшная Яма — место, где можно из одного мира перейти в другой. Если бы там жил зверь вроде ягуара, люди рано или поздно узнали бы об этом. Кто-то смог бы убежать от страшного хищника, рассказать другим. Кто-то заметил бы следы или пучки шерсти на ветках, отметины от когтей на коре деревьев. От убитых людей остаются кости, разорванная одежда… Но Джизи сказала, что люди пропадают бесследно. А значит, звери ни при чём. Остаются боги.

— Схожу, разомнусь, — решил он, покончив с кашей.

— Что, прямо на ночь глядя?! — поразились девушки.

— Так ещё даже солнце не село, а идти недалеко, — Ицкоатль поднялся из-за стола.

— А можно я с вами, господин Саркан?! — подскочил Матьяс.

— А если забоишься? — Обсидиановый Змей с улыбкой посмотрел на мальчика.

Поварёнок с каждым днём нравился ему всё больше. Умный, неунывающий, сообразительный парнишка был круглым сиротой. Чёрная болезнь забрала его родителей, а Матьяс выжил. Старый барон оставил его при кухне на радость прислуге, всегда готовой обогреть и приласкать сироту. Когда барон Балас захватил опустевший замок, паренёк уже помогал при кухне, и его так и оставили на этом месте. Но он рос, и близилась пора, когда его начнут учить держать меч. Ицкоатль подумывал забрать мальчика в свой отряд, но окончательное решение его участи было за бароном.

— Кто, я?! — взвился Матьяс. — Да я вообще ничего не боюсь! Ну, может, тётушку Джизи… Немного.

— Страх — это полезное чувство, — донеслось от входа. — Он улучшает работу мысли, повышает сопротивление болезням и даже приносит жизненный опыт. Поэтому им можно и нужно учиться управлять.

За то время пока Ицкоатль беседовал сначала с бароном и дознавателем, Халлар успел помыться, отдать в стирку одежду, пропахшую дымом кузни, забрать свою старую одежду из стирки, одеться и подняться на кухню. И быть при этом вполне довольным жизнью.

— Так что там про страх, кто кого должен бояться, и самое главное — зачем?

— Да вот послали меня искать человека, который пропал в Страшной Яме, — пояснил Ицкоатль. — По крайней мере, сказал, что пойдёт туда, и пропал. Ты что-нибудь об этом месте знаешь?

— Только то, что этой ямой пугают детей, — ответил бард.

— Госпожа Джизи говорит, там пропадают несколько человек в год, — Ицкоатль взглянул на поварёнка. — Вот даже не знаю, брать ли тебя с собой. Тут на кухне дел много, без тебя не справятся.

Старшая кухарка заворчала — мол, какая она госпожа, но видно было, что ей приятно. Матьяс надулся, как мышь на крупу.

Обсидиановый Змей вопросительно посмотрел на побратима: брать ли мальца, и пойдёт ли тот с ним?

— Это уже интересно, — отозвался Халлар и подмигнул поварёнку. — Но тренировки на страх лучше проводить не там и не так.

— А как и где? — Матьяс сменил гнев на милость и с живым интересом ждал ответа.

— В собственной кровати, — с улыбкой ответил бард. — А вот как… Пока не скажу. Без присмотра со стороны опытного товарища их лучше не проводить.

И невпопад добавил:

— Разное бывало.

Можно было не сомневаться — к их возвращению, каким бы оно ни было, мальчишка порвётся от любопытства на дюжину маленьких поварят. Но деваться было некуда, только ждать. Матьяс вздохнул и потащился выполнять свою работу — носить вёдра с помоями в свинарник.

— Ты со мной? — уточнил Ицкоатль, направляясь к дверям кухни.

— Пошли, — легко согласился Халлар и поправил ремень гитары.