Участковый. Книга вторая (СИ) - Барчук Павел

— Ясно. — Ответил Сериков, а потом бросил на меня взгляд, полный такой чистой, незамутненной ненависти, что, казалось, воздух заискрился от напряжения. Он понимал, его обошли, слава досталась кому-то другому, но спорить с полковником было себе дороже.

Остаток дня прошел в бумажной круговерти. Мы с Семёновым, как зомби, писали объяснительные, рапорты, акты. Версия о невменяемости Капустина была принята за основу. Его срочно уволили задним числом, списав все странности в поведении на начинающееся психическое расстройство.

К вечеру, когда последние бумаги были подписаны, мы с Виктором остались одни в кабинете участковых. Давление всеобщей суеты спало, и в комнате повисло тяжелое, невысказанное молчание. Пришло время для самого трудного разговора.

Семёнов сидел, уставившись в пол, его могучие плечи были опущены. Он выглядел разбитым и постаревшим.

— Ваня… — начал старлей, не поднимая взгляда. — Я… я не знаю, что сказать. Прости.

— Объясни, — попросил я тихо. — С самого начала.

Семёнов тяжело вздохнул и начал свой рассказ. Голос его был глухим, лишенным всяких эмоций.

— Бабка… Таисия… была сильной ведьмой. Не знахаркой, не шептуньей. Настоящей. Она пыталась меня учить, но я… я боялся этого. После армии пришел в милицию. Думал, убегу. Но сила… она никуда не делась. Я чувствовал нечисть. Видел вещи, которые другим не доступны. И я пытался… тайком, по-своему, поддерживать баланс. Просто отказывался наследовать силу. А потом… бабка умерла. Я поехал разбирать вещи, чтоб закрыть дом, и нашел ее гримуар. «Сердце Змеи». Бабка прятала его. Я почувствовал исходящее от него зло. И…испугался. Не за себя. За всех. А потом она начала мне сниться. Честное слово. Чуть ли не каждую ночь. Смотрела на меня и говорила: «Он придет за ним. Древний. Хитрый. Будь осторожен, внучек». А тут видишь, какое дело… Я же не обычный человек. Если мне такое снится, значит… Быть беде. Я пытался понять, как уничтожить книгу. Выяснил, что нужен другой артефакт. «Скипетр Ночи». Стал искать. А потом… появился ты.

Семенов посмотрел на меня, в его взгляде читалось раскаяние.

— Я сразу понял, что ты не обычный лейтенант. Чувствовал исходящую от тебя… другую энергию. Но подумал… может, ты тот, кто прислан забрать книгу? Или наоборот, забрать Скипетр? Про инквизицию бабка тоже рассказывала, но у тебя на лбу ведь не написано, кто ты. Я решил тебя опередить. Найти Скипетр первым и уничтожить оба артефакта. А для этого… мне пришлось врать. Притворяться простаком. Использовать тебя. И из-за этого… из-за моей трусости и глупости… пострадали люди. Воронов. Аня. Да… Насчет Ани. Ерунда какая-то была. Затмение. Наверное, и правда сила должна работать. Иначе крыша едет.

Виктор замолча, снова уставившись в пол.

Я тоже молчал. Во мне боролись обида, злость и… понимание. Он не был злодеем. Он был особенным, но человеком. Он пытался справиться с наследием, которого никогда не просил, пытался сделать что-то правильное самыми неправильными методами.

— Почему не сказал мне? — спросил я, мой голос прозвучал резче, чем хотелось. — С самого начала? Мы могли бы работать вместе.

— Говорю же, был неуверен, — честно признался он. — Боялся, что ты и есть злодей. Боялся, что заберешь книгу и… исчезнешь. Или того хуже — что ты окажешься на стороне того, кто за ней охотится. Я доверял тебе как напарнику, Ваня. Но как инквизитору… Нет. Прости.

Я долго смотрел на него. На этого усатого богатыря, который всю жизнь прожил в страхе перед частью себя. И злость потихоньку уходила, вытесняемая симпатией.

— Ладно, — выдохнул я. — Проехали. Но, Виктор, давай договоримся. Со мной все в открытую. Никаких секретов. Ты — чернокнижник. А я — инквизитор. Договорились?

Семёнов медленно кивнул и улыбнулся.

— Договорились.

Мы обменялись крепким, мужским рукопожатием и благополучно разошлись по домам.

Ночью, вместо того, чтоб заслуженно отдыхать, я занялся еще одним важным делом. Требовалось доложить о случившемся основному начальству.

Ритуал связи с Лилу провалился в прошлый раз, но сейчас у меня был мощный козырь — выполненное задание и тонна праведного гнева.

Я сразу приготовил картошку, куриную лапку и свечи. Расставил все по дурацкой схеме из «Справочника», чувствуя себя полным идиотом. Но другого способа не было.

— Во имя бюрократии вечной, — пробормотал, зажигая свечи, — И всех канцелярских крыс в аду… Лилу, выходи на связь. У нас разговор серьезный.

Комната поплыла. Краски поблекли, звуки исчезли. Я снова оказался в том самом сером, безликом кабинете чистилища. За столом, поправляя стопку файлов, сидела Лилу. На ее лице играла сладкая, раздражающая улыбка.

— Ну что, агент «Урыпь-01»…– начала она, но меня сразу же «понесло».

— Хватит!– рявкнул я, затем подскочил к столу, оперся о него руками и подался вперед, едва не уткнувшись носом в Лилу. Бумажки, так трепетно укладываемые кураторшей в стопку, полетели на пол.– Ты знала! Ты знала, что в этом чертовом N-ске готовится целый апокалипсис! Ты знала, что Капустин — не мой информатор, а засланный демоном казачок! Это была ловушка! Ты использовала меня как приманку!

Лилу даже бровью не повела. Она медленно собрала разлетевшиеся бумаги и аккуратно сложила их обратно на стол.

— Милый мой Артём, — сказала кураторша с ледяным спокойствием. — А разве ты его не предотвратил? Апокалипсис. Пункт 14-б «Нейтрализация угрозы высшего уровня» тобой исполнен. И, я бы сказала, блестяще. Капустин… Ну, да. Мы знали, что он вступил в сделку с Бельфегором. И да, мы знали, насколько все далеко зашло. Мог ли ты погибнуть? Конечно. Но для тебя разве это что-то изменило бы? Ты и так, условно говоря, мертв. Однако твоя способность к импровизации и… установлению нестандартных контактов… превзошла все ожидания. Поздравляю, инквизитор. Ты успешно прошел испытательный срок. Бельфегор уже получил повестку. Теперь он не сможет взаимодействовать в миров Яви. Вообще никак.

Я смотрел на Лилу, не веря своим ушам. Испытательный срок? Это было всего лишь тестовое задание?

— У вас… — я с трудом подбирал слова. — У вас вообще есть совесть? Мне обещали исправить ошибку и даровать покой!

Лилу рассмеялась. Ее смех был похож на звон разбитого стекла.

— Покой? Милый мой, сотрудник, проявивший такие выдающиеся способности не может идти на покой. Ты знаешь, сколько у нас подобных ситуаций назрело? Такой агент, как ты, сейчас на вес бюрократического золота! У нас для тебя новое, срочное задание. Очень интересное.

Лилу протянула мне тонкую, но на удивление тяжелую папку. Я с ненавистью взглянул на нее, но все же открыл.

ДОСЬЕ: «ПРОЕКТ АДОЛЬФ», дата:1927 год.

Локация: Берлин, Веймарская республика.

Описание угрозы: Зафиксирована аномальная концентрация темных сил неестественного происхождения. Источник — малоизвестный политик и демагог национал-социалистической партии. Силы тьмы готовят своего ставленника к власти. Цель — создание глобального очага ненависти и разрушения, способного нарушить баланс во всем мире.

Задание: Проникнуть в окружение, идентифицировать каналы влияния, нейтрализовать источник угрозы.

Примечание: Агент будет внедрен под легендой. Подробности в приложении.

Я поднял глаза на Лилу:

— Речь идет… это же… о том, о ком я думаю? Но ты не можешь не знать, чем все закончится!

Кураторша ухмыльнулась, довольная произведенным эффектом.

— И что? Мы все равно должны попробовать хотя бы свести к минимуму последствия деяний этог… кхм… человека. Тем интереснее будет работа, не правда ли? Не волнуйся, твой немецкий безупречен. Вернее, будет таковым. Мы выбрали для тебя прекрасную оболочку. Молодой немец, с чистой арийской кровью. Билет, документы и форма уже ждут. Время поджимает, агент «Упырь-01».

— Подожди, а Иван? Иван Петров?

— К сожалению, около двух минут назад лейтенант Петров скончался в комнате общежития. Сердце не выдержало. Ну… Ты помнишь. Молодое, горячее, все дела… В N-ске теперь следить за порядком будет Виктор Семёнов. Видишь ли, он долгое время не хотел принимать свою силу, но… Обстоятельства подтолкнули его к правильному решению. Семёнов из очень мощной, очень сильной семьи чернокнижников. Его отказ от наследства был большой потерей для нас.