Хозяин антимагии #6 - Миф Базаров

Павлов тут же метнул в виверну шаровую молнию. Разряд брызнул снопом искр в её бронированную морду. Кучумов направил с десяток фаерболов, пытаясь достать до глаз. Но виверна лишь фыркнула, а пламя слегка опалило её веки, не причинив реального вреда.

Она была практически неуязвима для магии огня.

Я выхватил пистоль с рунами, прицелился в ближайший немигающий глаз твари и нажал на спуск.

Раздался оглушительный хлопок.

Я ожидал как минимум увидеть смертельную рану, а максимум разорванную морду. Ведь это был не простой пистоль, а с рунами.

Пуля попала точно в цель. Но я смог лишь лишить тварь глаза. Остатки студенистой жидкости брызнули в разные стороны.

Чудовище взревело от нестерпимой боли и дёрнулось назад, с размаху задев один из бортов.

Пистоль выпал у меня из рук и, звякнув, улетел в тёмный угол разрушенного отсека.

Тварь, разъярённая до предела, вновь начала собирать в пасти багровый сгусток энергии.

Командной рубки больше не было, а следовательно, и антимагического модуля.

Я потянулся в ту сторону, где лежали ящики с антимагическим веществом, но было слишком поздно. Сгусток в пасти уже сформировался в здоровый огненный шар.

И тут, откуда ни возьмись, на морду чудовища вскочил Мотя.

Мой маленький бесстрашный зверёк словно разъярённая белка впился коготками в кожу вокруг уцелевшего глаза и принялся яростно его царапать.

Виверна замотала головой, пытаясь сбросить назойливого вредителя.

Сгусток энергии в её пасти поплыл, потерял форму. В этот миг хвост чудовища, взметнувшись, обрушил потолок в отсеке, где хранились мои сундуки с антимагическим веществом.

Раздался оглушительный грохот.

Я увидел, как часть отсека вместе с сундуками отделилась от корабля и полетела вниз.

А один сундук раскрылся в воздухе, и несколько пробирок выпали.

Одну из них на лету поймал Сергей.

— Кирилл! — крикнул он.

— Давай сюда! — ответил я, находясь ближе всех к монстру.

Бадаев метнул в меня бесценную пробирку.

Ловля почти в кромешной тьме, под рёв чудовища…

Но я поймал.

Холодное стекло упёрлось в ладонь.

И в этот самый момент виверна, наконец стряхнувшая Мотю, снова собралась плюнуть в нас огнём.

Я не раздумывая швырнул пробирку с антимагическим порошком прямо в разинутую пасть. И та, попав в сгусток формировавшейся энергии, разорвалась на множество осколков.

Тварь словно захлебнулась, затрясла головой, пытаясь откашляться.

Багровое свечение в глотке погасло, сменившись клубами чёрного дыма, вырывавшегося из ноздрей.

Виверна не могла больше использовать магию! Но её ярость лишь удесятерилась. Тварь с новой силой принялась крушить всё вокруг, отламывая от гондолы всё новые и новые куски.

И в одну из образовавшихся дыр с криком провалилась Ольга.

Я тут же рванул к ней, чтобы спасти, но схватил лишь воздух.

Успел увидеть, как фигура девушки кувыркаясь катится вниз по одному из гигантских листьев.

Её одежда — прочный костюм военного кроя с ремнями — зацепилась за острые, как бритвы, шипы ядовитого растения.

Через мгновение Ольга повисла вниз головой на армейском ремне. Явно растерянная, напуганная, но она была жива.

Следующие десять минут стали бесконечной пыткой. Ослеплённое чудовище, ведомое лишь яростью и болью, не прекращало атак.

Мы отстреливались из всего, что было под рукой: пистолей, ружей, даже сигнальных ракетниц. Пули и заряды отскакивали от прочной чешуи, словно горох от стены, лишь сильнее распаляя виверну. А мой пистоль с имперскими рунами, с трудом найденный в тёмном углу, больше не мог причинить вред из-за антимагии, действовавшей в зоне головы чудища.

Павлов и Кучумов, слившись в едином порыве, пытались пробить корпус виверны, но огнём сделать это было невозможно.

Мы пятились по изуродованному коридору, отчаянно отбиваясь и чувствуя, как с каждым ударом когтистых лап по корпусу наша «Гордость графа» всё ближе к окончательной гибели.

В воздухе висели пыль, дым и горький привкус безысходности.

Мы не столько сражались, сколько отсрочивали неминуемый конец, покупая драгоценные секунды ценою последних сил.

Радовало только то, что Ольге удалось скрыться и, возможно, она выживет и встретит помощь, а также доложит о том, что мы видели в седьмом кольце миров.

Люльки не осталось, мы лезли по каркасу дирижабля внутрь, в технические помещения. Возможно, там я найду что-то, что сможет нам помочь.

И тут с нижнего яруса донёсся истошный, полный боли и ужаса вой.

Это была вторая виверна.

— Мы погибнем! — зарыдала Мила.

Цеппелин, еле передвигавшийся по обшивке корпуса, нашёл в себе силы подойти и обнять княжну.

А я посмотрел в здоровую дырку, где ещё минут десять назад была пассажирская люлька с рубкой.

Из дыма прямо по растениям ползла серая виверна.

В тот же миг угольно-чёрная тварь, до этого занимавшаяся выковыриваем нас из корпуса, вспорхнула.

А дальше произошло нечто невообразимое.

Серая особь резко взметнулась вверх. Она набрала высоту и тут же спикировала, но не на нас, а на старшую, чёрную.

Молодая вцепилась ей прямо в шею! А потом направила внутрь раны огненную магию. Прошло уже минут десять-пятнадцать с того момента, как антимагический порошок взорвался у чёрной во рту. Антимагия больше не действовала.

Огромная старая виверна, ещё секунду назад бывшая владычицей положения, затрепетала в предсмертной агонии, её тело обмякло, и она рухнула вниз, увлекая в бездну и убийцу.

В наступившей тишине, оглушительной после грохота боя, мы так и стояли, минут, наверное, пять, а может, и десять, пытаясь переварить увиденное.

Даже не верилось, что мы выжили, и было непонятно, почему молодая виверна напала на старую.

Да и как она могла лететь, она же была ранена в крыло?

И тут из дыма, прямо к нам, по изгибающейся от тяжести растительности, поползла серая особь.

А на шее у неё сидела Ольга, испуганно смотревшая в нашу сторону.

— Вы живы⁈ — первое, что сказала девушка, когда мы её втянули в корпус разбитого дирижабля.

— Зоокинез… — прошептала Мирослава, отшатнувшись от Потоцкой, словно от чумы.

— Но… это же запрещено! За это… за это смертная казнь в империи! — прошептал ошеломлённый Бадаев.

Все смотрели на Ольгу со страхом и какой-то брезгливостью. Все, кроме меня.

Потоцкая, тяжело дыша, обвела взглядом присутствующих и остановила его на мне.

— У меня не было выбора, — тихо сказала девушка. — Это был единственный способ спасти вас.

Потом её взгляд снова устремился на меня, полный вопроса и вызова:

— А ты, Кирилл, почему ты не удивлён?

— Знал, — просто ответил я.

— Ты… знал? — переспросила Ольга, и в её голосе прозвучало недоумение.

— Да. Ещё год назад, когда ты помогла мне с Мотей, я попросил одного друга с хорошими связями узнать про тебя.

Девушка с