Ядерный Ангел - Андрей Львович Астахов

по хребту. Тем более что Тога сообщил о повышенной радиации.

- Почти сто миллирентген, - заявил он. – Останки фонят.

- Разве такое может быть? – Я не мог оторвать глаз от скелетов.

- Может, - ответила за Тогу Кис. - Я читала архивные медицинские отчеты. Врачи, лечившие в первые дни после ракетных ударов облученных, не знали, что их пациенты сами стали источниками излучения. И тоже гибли от радиации.

Я поднял глаза и прочел надпись на таблоиде:

Говорит Живой Господь: нет больше надежды, как только во Мне! Пролью огонь и отравленную воду с неба и отравлю плоть их, и пищу их, и разрушу города их, и поражу их безумием с первого дня их жизни до последнего. Отдам этот мир во власть нечестивых и позволю им править народами и упорствовать в безумии своем. Но Я разрушаю, и Я возрождаю миры, и каждый, кто уповает на Меня, будет спасен. Я призову Ангела спасающего и человека чистого сердцем ради мира, который Я разрушил в День Гнева Моего и который восстанет в День Прощения Моего. Я восстановлю плоть вашу, и град разрушенный станет градом цветущим, и возрадуется всякий, кто исполнит волю Мою.

- Леха, что с тобой? – Тога заглянул мне в лицо.

- Ничего. – Я не мог говорить. Все расплывалось перед глазами, ноги стали чужими. – Мастер, паскуда, какую пытку придумал! Я его… я его в клочья порву, сволоту!

- Успокойтесь, - Алина коснулась пальцами моего плеча. – Вам нужно быть сильным. Этим людям уже ничем не поможешь.

- Тогда ради чего все это? – не выдержал я. – Куда мы идем? Какого хрена ищем? На кой нам сдался этот затраханный ученый фриц? Американцев спасать будем? Да насрать мне на эту Америку! Мне-то что до этих американцев, если России больше нет? Вот что от нее осталось – разрушенные города, кости в чистом поле и радиация. Четвертый Рейх, мать его так! Чем нам поможет этот сумасшедший Старик? Вы-то хоть сами знаете ответы? Не знаете, и я их не знаю. Я вообще ничего не знаю. Впору ложиться рядом с этими, - я показал на останки, - и помереть к едрене матери, чтобы всего этого не видеть.

- Леха, нам идти надо, - мягко сказал Тога. – Тут радиация.

- Плевать, - я глубоко вздохнул и полез за сигаретами. – Давайте только покурим. Надо в себя прийти.

- Только не здесь, - сказал Карагод. – Тут нас за пять километров видно. Пойдем?

Мы побрели дальше по дороге, к лесу, и тут мне в голову пришла новая и очень неожиданная мысль, заставившая забыть о только что виденном печальном зрелище.

- Слушайте, а ведь эти надписи тут не просто так сделаны, - сказал я. – Кому они в лесу нужны, а? Сами апокалиты и так все их новое писание наверняка наизусть знают. Так что это не наглядная агитация, сто пудов. А чужаков они к себе не пускают, мы только сегодня видели, как они с гостями обращаются. Для кого тогда все эти цитаты?

- Форсят, сволочи, - заметил Карагод. – Показывают, что это их лес и их власть.

- Нет, не думаю, - я повернулся к Тоге. – Слышь, Мейсон, есть тема. Помнишь, мы говорили с тобой, что все это для нас как бы игра?

- Говорили, ну и что?

- Нет, ну давай допустим, что все это игра, как любая РПГ-овина. А там, в играх, то есть, встречаются такие хинты, тонкие намеки на толстые обстоятельства. Подсказочки игроку, сечешь?

- Я что-то тебя не пойму. Причем тут подсказки?

- Смотри, Старик хочет, чтобы его нашли. Типа помогли свалить от апокалитов. Можно предположить, что все эти таблоиды содержат какую-то дополнительную информацию для нас? То, что мы должны знать, чтобы хорошо просечь ситуацию.

- Так цитаты на щитах не Старик писал.

- А почему надписи на немецком? Зачем в русском лесу оставлять надписи, стилизованные под язык Библии, сделанные на чужом языке, да еще готикой? Для ягеров сделаны? Для ягеров бы просто написали: «Стоять! Будем стрелять!» Или для упырей-коптильщиков? Копай глубже, брат. Надпись делается для тех, кто ее может прочесть. Мы можем. Это Старик подсуетился, я уверен. Надписи – его идея, а кто писал, вопрос десятый. Он ждет гостей, нас то есть. И в надписях для этих ожидаемых гостей кое-что скрыто. Кое-какая существенная инфа. Например, что нам следует знать об учении Ахозии. Или же как пройти к городку сектантов, чтобы не нарваться на минное поле или на засаду. Дороги ведь мы не знаем, верно? А он позаботился, чтобы мы по лесу попусту не шлындали и время не теряли. Заметил, что таблоид на развилке на правую ветку дороги показывал?

- Леха, - Тога посмотрел на меня с состраданием, - по-моему, ты переутомился.

- О чем вы говорите? – спросила Кис.

- Нет, и смысл этих фраз, - продолжал я, не ответив девушке, - вроде хрень многомудрая, а кое-что есть. Особенно на втором щите: «Открою путь человеку не от мира сего». Так мы с тобой не от мира сего, Тога.

- А кто у нас Ангел спасающий? Ты или я?

- Не знаю. Но встретим этого Старика, надо будет с ним перетолковать серьезно. Что-то во всем этом есть.

- Курим и идем дальше, - сказал Карагод. – Скоро солнце сядет.

- Солнце сядет? – Я посмотрел на проводника. – А разве в этом мире оно еще встает по утрам?

- Шутишь, друг, а мне не до шуток, - бросил Карагод и зашагал по дороге.

- Мне тоже, - сказал я, последовав за ним.

Глава 12 Старик

Глава двенадцатая:

Тема форума: Есть ли Господь Бог?

Разместил: Господь Бог

Холод, воющий ветер, пустота и постоянное присутствие смерти – вот как я могу описать наш путь через Могильный лес. Сейчас я даже не могу вспомнить, сколько дней мы шли через него. Останавливались на ночлег в каких-то заброшенных срубах