Дионисов. За власть и богатство! IV - Андрей Валерьевич Скоробогатов

где-то неподалёку бог виноделия Дионис. — Будешь в следующий раз знать, как попадать разумом в тело молодого романтика.

Так или иначе, я был счастлив в ту ночь, но выспаться мне так и не удалось.

Я, конечно, даже уже подумал прогулять назначенную на шесть утра охоту на элементалей в Природном Парке, но всё-таки поборол себя и проснулся по будильнику полпятого. Ведь скоро будет Конклав Князей — и всем будет совсем не до этого.

Поправил одеяло у спящей Северины, вытащил Артефакт Созревания из кладового помещения, проинструктировал уже заступившего на вахту Кристобаля по поводу дамы в моём номере — и направился к отелю.

На стоянке судов перед отелем прибавилась ещё одна яхта — поменьше и победнее моей, но весьма основательная, с парочкой пулемётных турелей и бронированными бортами. А в отеле было много народу. Как-то чересчур много для столь раннего часа. Типичные мордовороты в штатском, и… как будто бы даже некоторые с неприятно знакомыми рожами.

Какой-то очередной богатый феодал приплыл, понял я. Что ж, ожидаемо — я жил в одном из лучших отелей на этом континенте. Поднялся на этаж, растолкал Ваку Два Пера и Фрола, сказал собираться для прогулки, а сам переоделся в походное — гардероб я для удобства перенёс из яхты в своё номер.

В самый разгар переодевания у меня зазвенел телефон. Я поднял трубку, подумав — звонит администратор по поводу завтрака.

Но звонил совсем не администратор. И вовсе не по поводу завтрака.

Этот голос заставил зашевелиться волосам у меня на спине.

— Двадцать дней прошло, — сообщил голос.

— Я помню, Ваше Сиятельство, — ответил я Болотникову. — Доброго утра, вернее, доброго вечера.

— Вы получили мой подарок? Встретились со своим дядей, Александр?

— Никак нет, мы разминулись. Он отправился на поиски в полисы данайцев.

Не то, чтобы это было стопроцентной правдой, но мне казалось, что Аристарх Константинович сделал бы именно это.

— Это мы проверить не можем. И этим должны были заниматься вы, ведь так?

— Будем считать, что я делегировал ему эту задачу.

— Хм. Лучше скажите, что вы делаете в Нововаршавске, Александр, и как проходят ваши поиски? Особенно если учесть, что Пустынников там уже был и всё проверил.

Врать я не любил. И не хотел, и собеседник был таким, которому лучше не врать.

Я не забывал ни на минуту, что беседую с врагом, и очень серьёзным врагом. Не то, чтобы я испытывал благоговейный страх перед Болотниковы, при всём их влиянии и при всей их «долгорукости». Но ресурсы надо беречь. Поэтому лучшая тактика при общении с врагом, который не знает о том, что он тебе враг — прикинуться другом и надёжным партнёром.

Подлость, скажут некоторые, и будут неправы — большая политика и военная стратегия наглухо лишены привычных эмоциональных категорий. Не подлость, а стратагема, тактический ход, вот, как я рассуждал.

— Поиски продолжаются, ваше сиятельство. Я должен убедиться, что её следов здесь не было. К тому же здесь — центр урбанизированной цивилизации на континенте, все пути прибрежных колоний ведут сюда. А вместе с ними — сюда стекаются все слухи.

— И что? Что говорят слухи?

По правде сказать, по слухам я нарыл очень немного. На досуге пролистал местную прессу за прошлые месяцы — была пара подозрительных заметок о бродяжках с навыками алхимика, но, учитывая население в пять миллионов — не удивительно. И вряд ли Марина Дмитриевна стала бродяжничать в городе.

Ещё я ежедневно выслушивал доклады моих «пиратов» о сплетнях в Старом Порту — правда, больше для других моих задач, но и по поводу принцессы — тоже.

Ещё я заходил на данайский рынок в фавелах, по дороге к домику надиной тётки. Послышал немного заунывные данайские песни — ничего особенного не было. Хотя про Искандера Бестибойцу, конечно, спели.

Но было и ещë что-то.

— «С севера пришла, волосы как снег, взгляд как у орла, силою как лев», — процитировал я.

— К чему мне эти посредственные стихи? — резонно спросил Верховный Канцлер.

— Увы, на Великодержавном барды-данайцы всегда сочиняют посредственно, хотя уже давно тут почти все его знают. Это был предпоследний куплет в длинной песне про какую-то междуусобную войну высокогорных кланов.

— А последний куплет?

— Что-то про огонь на головы врагов и победу, точно не запомнил.

— Хм… интересно. Полагаешь, еë почерк?

— Возможно, — кивнул я.

Разумеется, умолчав о том, что мог переврать пару слов, как и том, что девушка может оказаться кем угодно — мощной колдуньей, то есть магейрой по местному, какой-нибудь заезжей гастролёршей из колоний с высоким алхимическим рангом, а то и вовсе — жрицей или новым воплощением богини Дан.

Либо, что ещё более вероятно — что-то перепетое и переделанное из старых легенд.

— Откуда именно песня?

— Бард сказала, что её пели в полисах на берегах Данайского Моря.

— Почему ты до сих пор не там?

Голос становился всё суше и твёрже. И перешёл на «ты».

— Ваше Сиятельство. Потому что песня может быть откуда угодно. На континенте сто или двести миллионов человек, несколько тысяч полисов данайцев, есть деревни, есть кочевники и прочее. Гораздо вернее произвести разведку в местах, куда стекается информация. Я обязательно отправлюсь в полисы. Но — потом. Сейчас это всё равно, что…

— Не говори мне про «иголку в стоге сена»! — хрипло крикнул мне в трубку Болотников. — Не представляешь, сколько я слышал эту грёбаную фразу за последние месяцы. И не испытывай моё терпение, потому что…

Всё-таки я вывел его из себя! Наверное, именно этого я и добивался.

— … Это всё равно, что искать иголку в стоге сена, — всё-таки закончил я фразу. — И вы это знаете, Ваше Сиятельство. Я в вашей полной власти, я это прекрасно понимаю. Но мы на одной стороне, это наша совместная операция. И нет причин мне не доверять. Я искренне, действительно хочу найти её. Потому что верю, что это должно спасти Империю.

По правде сказать, я в это даже не врал, по-настоящему верил. Только вот для кого её найти. И что будет потом…

Уж не знаю, насколько вдохновенно и убедительно звучали мои слова, но орать собеседник после них перестал, и даже снова вернулся на «вы».

— Ладно. Организуйте экспедицию в данайские полисы через две недели — минимум. Я прослежу за вами, помните.

— Меня слабо мотивируют угрозы, Ваше