Ураганные хроники - Сергей Александрович Плотников

class="p1">— Так мы ведь и думаем не только о себе, — заметил я. — И совсем Проклятье отменять не собираемся. Хотим его модифицировать, чтобы можно было из него выйти по желанию. А кто хочет — пусть остается. Опять же, со стороны Междумирья видно, что Проклятье еще и немного Кромку укрепляет. Или много. Хрен его знает, что будет, если просто так его демонтировать! Может, опять чудовища волнами попрут.

— Вы уже и на Кромке были⁈ — удивился мальчик в красном берете, Кармин.

— Да, конечно. Откуда бы мы еще выяснили, что Проклятье можно частями снять?

— Разве такое вообще возможно? — недоверчиво спросил Пиратский Жемчуг. — Нам ни слова не сказали, что вы уже и в Междумирье выходили!

— А между тем, я точно знаю, что по дипломатическим каналам в другие страны уже ушла общая информация о том, что мы делаем, — едко сказал я. — Ну, как раз чтобы снятие Проклятья врасплох никого не застало. В качестве любезности и жеста доброй воли. Так что вы бы расспросили своих кураторов. Они стопроцентно больше знают.

— А ты уверен, что тебя правда не… Обманывают? — запнулся с подбором слова Кармин.

— Как в этом можно быть уверенным? — вопросом на вопрос ответил я. — Всегда есть какие-то неучтенные факторы. Но… Скажем так, у одного из руководителей Службы, с которым я непосредственно работаю, есть максимально искреннее желание освободить детей-волшебников от Проклятья. И он полностью выкладывается, чтобы добиться этой цели — в этом я уверен на все сто десять процентов. Что касается других целей Службы или Ордена — тут, конечно, понятия не имею. Но мне это и не важно. Мне важно, чтобы Проклятье было снято и мировая война при этом не разразилась. Все остальное на себе тащить — я все-таки не Творец! И даже не ангел.

Почему-то Голубая Фея при этих словах хмыкнула. Чуть ли не впервые я от нее услышал спонтанный смешок. Видно, тема взятия на себя слишком большой ответственности была ей близка.

— Мировая война? — удивленно спросил Хрустальный Дуб.

— Ну да, а ты как хотел? Раньше дети-волшебники не давали государствам всерьез воевать. Потом научный прогресс ускакал вперед, и теперь это уже не фактор. Но успело сложиться какое-никакое равновесие, государства привыкли сосуществовать. Правда, инерции надолго не хватило, теперь все трещит по швам. Про гонку вооружений слыхал? Вот, магия — это новая гонка вооружений. А я засветился, как парень, который какую-то странную магию умеет творить, вот мною и заинтересовались. Вы, кстати, что со мной должны были сделать? Убить в поединке?

Кармин покачал головой, Пиратский Жемчуг поморщился, а Хрустальный Дуб со вздохом сказал:

— Нет, мы должны были тебя связать и отнести на подводную лодку.

— Подводную… Что⁈ — не поверил я. — Лодку⁈ Где она стоит-то вообще⁈

— Да тут недалеко, в общем-то… — начал Хрустальный Дуб, но Пиратский Жемчуг резко перебил его на истрелийском, и Хрустальный Дуб замолчал, только бросил на меня сердитый взгляд.

— Ага, не хотите истрелийскую лодку сдавать, — сказал я. — Ну и ладно. Ее наверняка уже все равно засекли, если она недалеко, мы вон сколько уже болтаем. Лалия, может, снимешь свернутое пространство? Мне бы позвонить.

— Да, ранение Хрустального Дуба уже едва ли осквернит священную землю, так что можно, — кивнула девочка.

После чего снова взмахнула волшебной палочкой, и мы оказались в знакомой церкви, где за прошедшие полчаса практически ничего не изменилось. Может быть, свечи прогорели сильнее. А, нет, появился служитель в черной рясе, который что-то делал рядом с алтарем: наверное, как раз за свечами следил. Он аж вздрогнул при нашем появлении, отшатнулся, чуть на попу не упал.

— Будьте осторожны, Валентин Михайлович, — сказала ему Лалия.

Вряд ли служитель заслуживал именования по имени-отчеству: у него еще даже борода росла как-то кустиками, такой он был молодой, и прыщи не до конца сошли. Он хрипло прочистил голос и сказал:

— Уважаемая Фея? Это с вами?

— Да, мы уже уходим, — кивнула Лалия. — Не бойтесь, в самом храме не происходило ничего предосудительного.

Затем она обернулась к нам.

— Пойдемте, ребята. Я так думаю, что истрелийцам тут больше делать нечего. Вы вряд ли захотите по доброй воле повторить свой рассказ орденской Службе или СВБ, не так ли?

— Не захотим, — угрюмо мотнул головой Хрустальный Дуб.

— Тогда, как Тень, которая обязана позаботиться о детях-волшебниках, я сейчас телепортирую вас в ближайшее убежище, — кивнула чему-то Лалия. — А ты, Кирилл, звони. Думаю, если лодку еще не нашли, с твоей информацией найдут обязательно.

Нет, все-таки потрясающая личность эта Лалия! Так даже и не поймешь, помогла она мне или помешала. Хотя нет, помогла, конечно. Просто именно что с максимальным соблюдением интересов этих троих «покушенцев», да еще и церковь от вандализма уберегла. Достойная Тень!

В общем, Голубая Фея вместе с остальной незадачливой троицей исчезла, а я вышел из храма на свежий воздух, достал сотовый и набрал Теневого мага.

— Привет, Кир, — он ответил мгновенно, несмотря на поздний час. Почему-то я и не сомневался. — Я сейчас немного занят, говори коротко.

Эта фраза тут же сказала мне, что он не дома с женой, а все еще в делах. Впрочем, я бы его даже в первом случае оторвал бы, дело-то важное.

— Меня только что пытались похитить, — сказал я. — Чтобы отнести на подводную лодку, пришвартованную у побережья.

Последовала короткая пауза.

— Так. Давай подробности.

— Да подробностей тоже не особо много. Похитители — трое детей-волшебников из Истрелии. Напали на меня в церкви, куда я по стечению обстоятельств зашел. — Я умолчал, что, как дурак, летел над морем: небось, тут-то меня и засекли! С другой стороны, удачно, что меня нашли именно в поселке, а не в санатории. Хоть девчонок не разбудили. — Нападавших науськали домашние спецслужбы. С помощью Лалии я обезвредил самого бойкого, потом они вняли голосу разума. Поговорили, разошлись. Лалия выступила как защитник их интересов, увела в Убежище, поскольку дать показания в СВБ-один они, конечно, желанием не горели.

— СВБ, хоть один, хоть два, бы в любом случае юридически не может обязать к сотрудничеству ребенка-волшебника, — довольно холодно проговорил Аркадий. — Что ж. Выходит, это была твоя подлодка. Значит, мои планы на вечер снова меняются!

— Что значит, «моя»