Ураганные хроники - Сергей Александрович Плотников

Почти не задумываясь, я рванул прямо на парня со щитом, забирая чуть влево.

Тот машинально ударил — как я и думал. Только ударил не файерболлом и не огненной волной, а водной струей из центра своего щита! Блин! Я-то думал, плазма вылетит с другого конца и порядком обожжет одного из его спутников, а вместо этого водяная плеть в свернутом пространстве потеряла свою силу и рассыпалась безопасными каплями.

Наверное, на моем лице отразилось все, что я об этом думаю, потому что парень довольно воскликнул:

— Ага, повелся!

Ни фига себе! Он что, матерый дуэлянт, который специально рядится, как огневик, чтобы вводить всех в заблуждение?.. Да нет, глупости, ордалии мало распространены среди детей-волшебников! Или специально по мою душу так оделся? Похоже на то!

Кто их, интересно, навел?.. То есть понятно, что это, вероятно, те самые патриоты Истрелии, о наличии которых среди детей-волшебников я предупреждал Свистопляса. Но не сами же они обо мне узнали!

Так, у второго парня точно именно кинжал имеет связь с сердцем, это не какая-то левая цацка. А Лалия сказала, что у них два водника и огневик. Стало быть, огневик…

Парень в алом берете выпустил по мне струю огня, я еле успел отклониться.

Парень с кинжалом заорал ему что-то по-истрелийски, очень испуганным тоном. Парень в красно-черной рубашке поднял руку с щитом, снова создавая плеть. Как у Снегохлеста, но у него, в полном соответствии с именем, плеть снежно-ледяная. А у этого просто водная струя. Ну, как просто… Водой, вообще-то, металл режут, если под высоким давлением!

Я не собирался сражаться с этой херней.

Уйдя из-под удара, я перекатом сократил дистанцию с парнем и полоснул по щиту «чистыми» энергетическими щупами, не создавая вихрей. Он вскрикнул и согнулся от боли от резонанса наших магий. Я тоже его ощутил, но я-то к этому был готов, а парень нет. (Собственно, именно поэтому нельзя трогать чужой предмет-компаньон!) Так я оказался с ним вплотную, и в ход пошли уже когти.

Нет, я не стал вырывать ему сердце. Я всего лишь вонзил когти ему в живот и, обезвесив парня телекинезом, слегка приподнял.

— Ну вот, — ласково сказал я. — Творец судил! А теперь, может, поговорим?

Выглядит такое ранение страшно и жестоко, я понимаю. Но для ребенка-волшебника — так, мелкая неприятность. Кости я не задел, тем более позвоночник, а все остальное заживет за полчаса. Если не идиот, должен согласиться разговаривать!

Парень в черной рубашке затрепыхался на «когтях», заливая кровью мою руку. Блин, свитера жалко. На прошлом Суде Творца полностью угробил один, на этом теперь другой… В огромных от боли зрачках моего незадачливого противника плескался страх.

— Вызываю тебя на Суд Творца! — крикнул парень в берете.

У него истрелийского акцента в голосе вообще не было слышно. А вот ноты ужаса — были. И все-таки он собрался драться с ужасным мной. Похвальная верность другу, я скажу.

— Хватит! — резко воскликнула Голубая Фея. — По праву Тени, я запрещаю тебе, Кармин, первым нападать на этого человека! — Она перевела палочку на парня с кинжалом. — И тебе, Пиратский Жемчуг, тоже! К этому моменту вы должны были уже понять, что Кирилл Ураганов дерется не так, как ребенок-волшебник, что у него нет предмета-компаньона, и что механизмы Проклятья в его отношении не работают. Иначе, во-первых, вас бы телепортировало в безлюдное место. Во-вторых, Кармин, попытавшись вмешаться в Суд Творца, неизбежно был бы уничтожен Проклятьем. Как и боялся Пиратский Жемчуг. Таким образом совершенно ясно, что люди, которые вас натравили на Кирилла, соврали. Либо не владели всей полнотой информации. Почему бы нам не обменяться сведениями и не составить наиболее точную картину происходящего? Полагаю, это наиболее рациональный курс действий в сложившейся обстановке.

В наступившей после этого тишине слышно было, как падают на пол капли крови.

— Да, — сказал я, — Голубая Фея всегда так говорит. Может, Лалия, ты им по-истрелийски повторишь? Для доходчивости?

И что вы думаете — она в самом деле начала повторять по-истрелийски!

Если будем общаться плотнее, нужно будет завести табличку «Сарказм!» специально для нее. Уверен, Лалия скажет искреннее спасибо и будет конспектировать случаи ее применения.

* * *

Разговор у нас вышел очень интересный. Чтобы не заляпать пол в церкви кровью, мы решили сперва дождаться в свернутом пространстве, пока с парня в черной рубашке не перестанет капать. Кстати, его звали Хрустальный Дуб, на полном серьезе! Впрочем, для истрелийского мальчика такое имя звучит совсем иначе, чем для орденского, и уж тем более иначе, чем для человека с опытом жизни в другом мире с совершенно другими языковыми традициями.

Мне до сих пор смешно, когда я вспоминаю прежние свои издевательства над именами моих Лошадок. Причем смешно дважды: с одной стороны, конечно, всякие там Левые Задние Подковы (бедная Ксюша!) — это и правда ржака. Возникшая, кстати, как раз в результате дословной кальки с истрелийского, на котором то же самое звучит вполне прилично и даже красиво. С другой — мое прежнее нетерпимое отношение теперь, спустя не такой уж долгий срок, тоже смотрится комично.

Так что я постарался не ржать над Хрустальным Дубом и не хохмить на тему «блин, ну ты реально дубовый, раз такому поверил». Тем более, что, вообще-то, версия, которую скормили ребятам истрелийские спецслужбы, в целом походила на правду…

А может быть, даже и была правдой — с определенной точки зрения.

В общем, если верить им, я был мальчиком-волшебником с какими-то невыясненными уникальными способностями, возможно, сумевший инициироваться как маг (верно). И меня взяла в оборот орденская Служба поддержки детей-волшебников (верно), которая тоже притворяется добренькой, а на самом деле — средоточие зла и исчадие Ада на Терре, тайно использующая детей-волшебников в своих целях. Как, собственно, и породивший ее Орден, который сидит на всех почти полезных ископаемых и продает их втридорога, тормозя технический прогресс.

И вот эта самая Служба использует меня и мои способности втемную, готовится к снятию Проклятья, даже не представляя, какие катастрофические последствия это принесет всему человечеству.

— Нет, я все понимаю, — со вздохом проговорил Хрустальный Дуб, сидя на полу, скрестив ноги и уныло разглядывая медленно заживающий живот. — Понятно, что те, кто только недавно присоединился к детям-волшебникам, спят и видят, как бы снять Проклятье! И те, кто давно, кому это уже все обрыдло… Но надо же не только о себе думать, в конце концов!