Ревизор: возвращение в СССР 24 - Серж Винтеркей

в его судьбу, то надо это делать сейчас. А то самое ценное растащат по коллекциям разных музеев. Хорошо бы его за нашим будущим музеем оставить.

– Вот, это нам и нужно! – пояснил Сатчан. – С таким кладом уже музей из сельского во вполне себе приличный превратится. Легче все обоснования будет проводить, зачем он вообще нужен. «Полет» же тоже не сам по себе, а под министерством ходит. Заранее согласуем, так сразу и аргумент, зачем нужно такое большое здание. И это, старшие товарищи очень хотели бы цену узнать клада. Тебе поручено доклад по нему сделать.

– Понял, всё узнаю, доклад подготовлю, – кивнул я.

Дома меня ждала взъерошенная жена. Если первый день на работе её совсем не впечатлил, просто прикрепили к одной из сотрудниц и ходила за ней хвостиком, ничего не делая, то сегодня её огорошили, что завтра ей предстоит сопровождать гостей из Британии в прогулке по Москве и в Большой театр.

– Вспоминай срочно английский, – усмехнулся я.

– Да у меня переводчик будет, – махнула Галия рукой. – Что мне надеть?

– Одевайся как обычно, главное, чтобы обувь была удобной, если ходить много придётся. Это самое важное!

Но Галия откровенно была в панике. Ну как же, иностранцы!

– Дорогая, ну что ты так переживаешь? У тебя Фирдаус иностранец, Альфредо тоже. Ещё Мартин, хоть и из соцлагеря, но тоже иностранец… Чего ты так волнуешься? Они такие же люди, как и мы. Да вот хоть у Дианы спроси, – сказал я больше в шутку, но жена, реально, побежала ей звонить на ночь глядя.

Но, кстати, сестра быстро привела мне жену в чувство, Галия заметно успокоилась после разговора с ней и спокойно легла спать. Спросил её, поздравляла ли она пани Нину с Новым годом? Оказывается, они обмениваются поздравлениями, и в ноябре тоже слали открытки. У меня прям от сердца отлегло.

– Талончик там тебе в Детский мир положил на январь, видела? – напомнил я.

– Видела, видела, уже в кошелёк убрала, – чмокнула меня жена. – Завтра буду поздно. Сначала Большой театр, потом иностранцев в гостиницу «Националь» проводить.

– Хочешь, я за тобой приеду? – предложил я. – Как ты одна домой поедешь? Позвонишь мне, как спектакль закончится.

– Ну, давай, – кивнула жена.

В четверг встал пораньше и побежал с псом в гараж. Надеюсь, сегодня машина меня не подведёт и заведётся. В воротах столкнулся с председателем.

– О! Журналист! Привет! – обрадовался он и протянул мне руку. – Как дела?

– Спасибо, Виктор Георгиевич, – поздоровался я с ним за руку. – С Новым годом вас.

– И тебя.

Хотел уже бежать дальше. Но тут меня осенила одна мысль. Ага!

Глава 12

Москва. ГСК.

– Виктор Георгиевич! – развернулся я к нему обратно. – Вопрос на засыпку! У нас в кооперативе машину никто не продаёт?

– У тебя же есть.

– Другу надо.

– «Москвич» разве что, вроде кто-то говорил… а вот «Жигули», точно, никто не продаёт…

– А не «Жигули»?

– «Волга», что ли, нужна? – удивлённо посмотрел он на меня.

– Да нет! У меня простой друг. Капитан милиции. «Волга» ему не по карману.

– Ха! Простой друг! – передразнил меня Георгич. – Ой, Павел, Павел… Вот, вспомнил, кто может продать… Мужики недавно говорили, что от Матвеича машина осталась! И он же, кстати, тоже мент был. Надо со вдовой его поговорить. Она точно водить не будет, боится за руль садиться…

– А что там за машина?

– Отличная машина, «Москвич»! Матвеич её так вылизывал, так за ней следил, некоторые за детьми так не следят. В идеальном состоянии.

– А года какого?

– Да какая разница? Важен не год, а забота. Тем более он на ней мало ездил, служебная же была в полном распоряжении. Да, кстати, говорили, что и мотор он недавно перебрал! Неделю всего как помер, бедолага…

– Бандитская пуля?

– Не, грузовик сбил, когда на работу шел. На льду занесло. Не повезло…

– Понятно… А как машину посмотреть?

– Да подожди смотреть. Надо вдову сначала уговорить продать.

– Если реально машина в идеальном состоянии, с нас причитается, – пообещал я председателю, чтобы он начинал уже уговоры.

Тот кивнул и ушел.

Подумал, позвонить ли сразу Васе? Решил, что нет, пусть вначале вдова добро даст на продажу. А то только зря обнадежу друга…

«Варшава» моя завелась. Помню, Карнабеда, когда перед зимой машину ему оставлял на обслуживание, учил меня сразу не заводить, а включить сначала фары, постоять минутку-две, дать машине проснуться.

– А когда уже заводить будешь, – говорил тогда он, – слегка-слегка подгазовывай.

В этот раз я всё так и проделал. И машина меня не подвела. Решил сегодня на машине ехать, иначе не успею нигде. С утра надо в Институт археологии попасть, насчёт клада поговорить. Потом в университет. Надо с Эммой переговорить по поводу экзаменов, а то послезавтра уже первый. Потом в библиотеку, собирать материалы для Межуева. Оттуда на лекцию от общества «Знание», оттуда, если успею, в типографию, узнать, как у Ганина дела со вторым томом Конан Дойля, а потом на совещание на завод «Полёт», доклад по кладу и типографии, а оттуда за женой в «Националь».

Вернувшись к завтраку, договорился с Галиёй, что, если ей понадобится мне что-то передать, она будет звонить домой. На рабочем номере её сегодня будет не поймать…

***

Москва. Квартира Эль Хажжей.

За завтраком Диана сидела задумчивая и молчаливая. Фирдаус с беспокойством поглядывал то на неё, то на обескураженную Аишу. Одними глазами он спросил племянницу, что это с Дианой? Но та лишь едва заметно пожала плечами в ответ.

А Диана всё думала о вчерашнем разговоре с братом. Сначала она не придала ему очень серьёзного значения, но, когда она заговорила на тему провалов и предательства с капитаном Артамоновой, та даже растерялась на мгновение и Диане показалось, что она заметила испуг в её глазах. Конечно, Мария Юрьевна быстро взяла себя в руки и начала объяснять, что от таких моментов никто ни в одной разведке мира не застрахован, но надо,