Война, торговля и пиратство… (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович

Но сейчас идея была в другом. По окончании праздника с листов аккуратно снимут остатки лака и зальют рисунок смесью воска и стеарина[3], а затем аккуратно разделят металлическую основу и оттиск. Думаю, дальше понятно? Правильно! Изготовят литейную форму, сделают отливку из свинца, потом подшлифуют, смочат типографскими чернилами и начнут печатать «открытки».

Да, выяснилось, что классическая типография тут не окупится. Даже тиражи в сотню-другую экземпляров — слишком велики для продаж. А меньшее количество проще доверить переписчикам, что мы и начали делать. В Армавире осталось пять рабов-греков, посаженных нами переводить персидские трактаты на койне и язык айков, после чего размножать переводы.

Вообще, стараниями Александра Великого образованных рабов на рынке хватало. Мы вот прикупили пару философов и трёх обычных переписчиков, а Гайк с дедом — и вовсе патентованного архитектора из Тира. Как судьба занесла грека в этот финикийский город — понятия не имею, но теперь он руководил строительством деревянного моста через реку Хураздан. Как сформулировали в ТЗ мои старшие родичи: «чтобы мост стоял крепко и выглядел красиво, и чтобы груженая повозка с лошадью могла проехать».

В феврале, пользуясь сильными морозами, рабочие вбили сваи посреди реки, а теперь насыпали дамбу, чтобы слегка сократить длину моста. К греку применили классический метод «кнута и пряника»: пригрозили, что если мост не устроит заказчиков, то отвечать он будет собственной шкурой, и посулили, что ещё после нескольких мостов и других сооружений дадут вольную, дом в городе и начнут платить деньги за работу.

М-да… Вот такие здесь и сейчас нравы царят. Хотя… Строительство такого моста означает, что процесс создания города на базе нашей промзоны уже вовсю идёт.

Вот и для меня, моих жён и будущих детей строят отдельный дом уже в центре будущего города. А по соседству — обоим дедушкам, а также, разумеется, и ещё куче ближней и дальней родни. Впрочем, дело это долгое, пока что живём в доме деда. Прежнее жилище, что в башне, Софии не очень подходит. Всё же уже на восьмом месяц беременности, бегать по нескольку раз за день на второй этаж и обратно — не очень удобно. Да и химические запахи с третьего этажа — тоже не очень способствуют сохранению её здоровья и хорошему самочувствию будущей мамы и малыша.

Впрочем, последние два года род Еркатов богател, пристроек и ломов возводилось много, так что место на первом этаже нам нашли. Целых две комнаты — София — на первом этаже, Розочка — на втором, а я — как Фигаро, то тут, то там.

Чёрт, я снова отвлёкся! Так вот, выяснилось, что типография для книг тут избыточна. А вот на «открытки» или «лубки» спрос имелся. Простенькие. Рисунок и короткая подпись к нему. Самые разные. Виды красивых сооружений и местности. Портреты. Карикатуры. Даже намёки на эротику регулярно поступали, но я отказался, а родня меня поддержала. Мало ли, кого этим можно задеть. Прибыль — копеечная по сравнению с прочими направлениями, а вот проблемы могут быть серьёзные.

Вот и сейчас «открытки» с рисунками машины и отдельных её частей будут размножены невиданным здесь тиражом в 1000 экземпляров и разосланы по самым разным адресам — ко дворам царей и наместников, всем известным мудрецам Персии, Египта и Греции, в только ещё создающуюся Александрийскую библиотеку… И всюду будет написано, что «сие придумано и создано Русой Еркатом из города Хураздан, сыном Ломоносовым». Пи-ар в культурной среде и закрепление приоритета.

Разумеется, что-то будет отправлено и ко двору Александра. Набор из нескольких десятков открыток и цветной рисунок — для нового царя царе й. Как приговаривал Глава Арцатов: «Этот день запомнят надолго!»

— И-и-и-р-раз! И-и-и-р-раз! — ритмично и спокойно задавал ритм гребной указчик. Давно прошли времена, когда экипаж «Однорогого тура» переживал, заходя по неширокому проходу в Море Белого золота или покидая его. Нынче это была привычная работа. На обычных и комфортных для долгого похода восемнадцати гребках в минуту.

— Корабль по правому борту! — закричал наблюдатель. И чуть погодя поправился! — Отставить! Три корабля по правому борту!

Вардан Рыжий всмотрелся, приставив ладонь ко лбу. Так и есть, три «мышиных ладьи» приближались с севера, пользуясь попутным ветром.

«Уйти не дадут!» — понял он. Нет, при равных условиях его экипаж имел серьёзные шансы на победу в этой гонке, но сейчас, загруженный по максимуму, его корабль был обречён на бой. Иных вариантов не просматривалось: народы, селящиеся по берегам Восточного моря «мышиных ладей» для торговли не использовали, зато их обожали здешние морские грабители.

— Поднять парус! — распорядился он. Пусть преследователи измотаются в гонке. Это подымет шансы его команды в бою. — Курс — юг-юго-запад! Держать темп восемнадцать!

С командой надеть броню и вооружиться спешить не стал, час-другой у них ещё имеется. И не только на это, но и на прочую подготовку. К счастью, Руса и его родня после покушения на него сообразили, что могут быть и другие попытки нанести им ущерб, например — прекратить поставки сырья. И заблаговременно предупредили Вардана. И не только предупредили…

Пиратские капитаны мудрить не стали, и привычно охватывали «Однорогого тура» «подковой» на догоняющем курсе. Один строго сзади, второй — слегка сзади и справа, третий — слегка сзади и слева.

— Огонь! — скомандовал Рыжий, и корабельная катапульта отправила свой первый зажигательный снаряд в правый корабль. Расстояние было невелико, скорость сближения — тем более, но всё равно попали на удивление удачно. Снаряд разбился у подножия мачты и почти моментально сумел поджечь парус. Команде пришлось прекратить грести и срочно принять меры по борьбе с пожаром. Но Вардан не собирался оставлять их в покое, и ещё парочка зажигательных снарядов отправилась туда же.

У пиратов свои каналы распространения информации, а на «Черном Дельфине» в том легендарном рейсе, закончившемся сокрушительным разгромом таврских пиратов, плыло аж два бывших соратника Рыжего. Разумеется, пусть и не моментально, но слухи до него дошли. Вот он, узнав о возможных проблемах, и попросил Еркатов поделиться с ним таким замечательным лаком. А вместо этого получил их настоящие боевые зажигательные снаряды. С уверением, что «это — намного лучше, даже водой не сразу потушат!»

— Спустить парус! Табань[4]! — скомандовал Вардан. — Огонь по левой ладье!

Он почти полностью повторил рисунок боя «Чёрного дельфина». Да, противник имел почти двойной перевес в команде, но его люди были распределены по трём кораблям. Выведя ненадолго два из них из строя, Рыжий сумел быстро справиться с экипажем третьего, после чего экипажам «калек», и без того пострадавшим, был выставлен безжалостный ультиматум: капитуляция или смерть без возможности вступить в ближний бой.

— Хорошо, что наши нанимателя — кузнецы с кучей железа, и не скупятся, делятся, когда это нужно! — с чувством сказал Борода, глядя, как прикованные к вёслам пираты ведут уже четыре корабля курсом на Александрополис.

— Хорошо! — согласился с ним капитан. — Но это только на этот рейс, пленных пиратов придется отдать Еркатам. Очень уж они о сохранности тайны пекутся. Так что думай, кого из прежних товарищей мы можем на вёсла завлечь. Сам понимаешь, чем больше у нас кораблей, тем больше выручка!

— Они нас на выходе ждали, какая уж теперь тайна? — задумчиво протянул Борода.

— Тем более! Раз маршрут известен, нам нужны не рабы на веслах, а соратники! — отрезал Рыжий. — Вот и думай, кого мы можем завлечь, и как быстро! Бросать это дело я не намерен, а пираты, как мне кажется, только начинают входить во вкус!