Шурик 1970. Книга 2 - Петр Алмазный

девушка Лиза? Вернее, проговорится она только завтра, когда будет допрашивать меня на берегу озера Рица. Вряд ли он поймет. Я и сам не все понимал с этим временным парадоксом. Но порадовать Зину приятным вечером очень хотелось. А та уже шепталась о чем-то с Лизой, кажется, дамы нашли общие темы.

— Инкогнито из столицы. «Ревизор», — парировал я, оглядывая остальных клиентов заведения. Это и есть местная элита? Теневики и чиновники? И вряд ли с женами. Гурейки, к счастью, не видно.

Я спросил:

— Вы ведь не отдыхать приехали, а, кажется, с инспекцией, верно?

Я перехватил взгляд Кравцова. За столиком у двери сидели Сандро с Васей в компании двух молодых дам приятной наружности. Я понял, что опять сболтнул лишнее. Постарался сменить тему:

— Вы уж извините за наше внезапное вторжение, просто мы с Зиной хотели специально пригласить вас на завтрашнюю премьеру в «Восходе». Это в Лазаревском. Покажут новый фильм «Белое солнце пустыни». Зина будет выступать перед показом. Очень бы хотели вас видеть.

Лицо Кравцова смягчилось.

— Хм, признаться, я уже получил приглашение. От некого Гурейко — директора кинотеатра. Буду обязательно. И все-таки, как вы узнали, что я здесь?

— Очень просто! Увидел на стоянке ваш лимузин. Второго такого в Сочи нет, а стоять в очереди не хотелось, вот и решили воспользоваться мимолетным знакомством… Еще раз извините…

Кравцов впервые за все время улыбнулся. И даже рассмеялся. Дал знак охранникам, что все нормально, повода беспокоиться нет. Добавил:

— Извиню, конечно, если позволите потанцевать с вашей очаровательной супругой.

С Зиной Кравцов потанцевал и вообще мы чудно провели время. Отведали рябчика и ухи из осетра. Зина рассказывала про кабачок и веселые истории из театральной жизни, хохотали на всю избу. Разговаривали о разном. Кравцов, оказалось, очень хорошо разбирался в автомобилях. Спорили. Когда решили разъезжаться, Кравцов даже отказался нас отпускать. Тем более, когда узнал, что у нас завтра экскурсия на Рицу. С ним на Рицу и поехали. Ночевали в даче Хрущева, в спальне с шикарным персидским ковром на стене. А утром я сам провел для Зины и московских гостей экскурсию по достопримечательностям. Удивленная моими познаниями, Зина шепнула, что открывает Шурика заново.

Обедали там же, на берегу Рицы. Тамада подозрительно на меня смотрел, но все положенные тосты сказал, а Артурчик подарил Зине бурдюк с лучшим вином.

Вечером вместе с Кравцовым и Лизой поехали на премьеру. И смотрелся лимузин у красной ковровой дорожки не менее круто, чем «Победа». А вот вид у Гурейко был какой-то кислый. Видимо, капитан Петрович ему рассказал, что из затеи нас усыпить ничего не вышло. Но, скорее, внезапное исчезновение наивного робота — кормильца корыстного кинокрута очень огорчило. Сам же штурмовать особняк с миллионом зассал. Хотя ведь мог и абреков своих натравить.

На фуршет у коварного кинокрута мы не остались

Остаток отпуска получился, может быть, скучный, но… прекрасный! Днем мы больше никуда не ездили, валялись на пляже и купались. Кожа наша к концу недели покрылась очень симпатичным смуглым загаром. Зина пару раз сходила на процедуры, но потом все это дело забросила. Вечером за нами приезжала белая «Волга» и везла на очередную премьеру «Белого солнца пустыни» к зрителю, которому обещали встречу с пани Катариной из «Кабачка». Я опять сидел в первом ряду и опять слушал Зину. Она была на сцене прекрасна, и она не повторялась. Не говорила заученный монолог, а каждый раз смело пускалась в экспромт. И ей аплодировали, и несли к сцене цветы.

После премьер были фуршеты. И еще были подарки. Очень много подарков. Большей частью длинногорлые кувшины и кавказская керамика. Чеканка, очень много чеканки. Блюда и подносы. Лохматые папахи. Рога для вина и само вино в оплетенных бутылях. Бурка, чьи-то загнутые рога, благо, что не ветвистые, какие-то огромные раковины и ракушки, кинжалы в богатых ножнах. Я с ужасом смотрел на это все прибывающее и заполняющее номер богатство, но Зина была совершенно спокойна и даже рада. В ее тетрадке уже все было расписано, кому дома что подарить. Но как это все увезти?

В последний день Зина потащила меня на рынок, где был приобретен чудовищных размеров кожаный чемодан, в котором запросто можно было вывести взрослого человека, к примеру, меня. Если ноги в коленях согнуть, вполне влезу. Зина приволокла из санаторной библиотеки пачку старых газет, мне пришлось все это богатство упаковывать.

Утром перед выездом в аэропорт мы пошли к морю бросить монетки на память. Чтобы вернуться. Мне реально хотелось сюда обязательно вернуться. Море было словно недовольно нашим отъездом — штормило. Мы вышли на пустой пляж, я достал из кармана два пятака, дал один Зине, второй хотел бросить в набежавшую волну.

— Нет, неправильно, — остановила меня Зина. — Волна просто внесет монетки на берег, и мы никогда сюда не вернемся. А я хочу вернуться. У меня еще никогда не было такого интересного отдыха. С тобой, Шурик, не соскучишься. Так что бросать надо с пирса.

Я посмотрел, как разгулявшиеся волны заливают пирс, но спорить не стал. Мы разулись на бережку, прошлись по мокрому пирсу, подошли к самому краю. И одновременно бросили свои пятаки в серые волны.

Когда вернулись к началу пирса, обнаружили, что нашу обувь наполовину смыло. На мокрой гальке лежали один мой туфель и одна из Зининых босоножек. Как нарочно!

— Эх ты, непутевый, — громко рассмеялась Зина. — Оба мы непутевые.

Что было делать? Мы вернулись в санаторий босиком. Из обуви в номере у меня оставались только ласты и… чудовищные штиблеты Артурчика. Как они оказались в нашем шкафу, я представления не имел. Но ведь как-то оказались.

Так ласты или штиблеты?

Выбор был очевиден…

А внизу уже ждал автобус в аэропорт.

Доехали без происшествий. В аэропорту на стоянке у автобуса я увидел уже знакомый мне лимузин. Что, полетим опять вместе? Действительно, около машины стоял Кравцов в своем легком курортном костюме и что-то говорил охранникам Сандро и Васе. У ног Василия я увидел кожаный чемодан желтого цвета. И я сразу догадался, что в нем. Все понятно, обретенный «лимон» летит в Москву.

Я кивнул Кравцову, тот ответил легким кивком и снова повернулся к охранникам. Все ясно, ему не до меня, да и мне… как бы с багажом разобраться. Два огромных чемодана, не считая сумок.