Хозяйка не своей жизни. Развод, проклятье и двойняшки - Дарья Мухина

Но мысли о предложении короля — об академии и юном герцоге — не отпускали. Мы с Лайонелом знали, что должны принять решение, и той же ночью, после ужина, когда дети разошлись по своим комнатам, мы уединились в его кабинете. Огонь в камине потрескивал, отбрасывая тени на книжные полки, а за окном шумел ветер, предвещая осень.

— Мы не можем тянуть с этим, Катрин, — начал Лайонел, наливая нам по кубку вина. Его голос был спокойным, но я видела, как напряжены его плечи. — Король дал нам время, но он ждёт ответа. Академия… это большой шаг. Для Даниэля, Адрианы, Ники. И для нас.

Я кивнула, крутя кубок в руках. Вино отражало свет огня, но я не могла сосредоточиться на его вкусе.

— Я знаю, — тихо сказала я. — Лучшая академия королевства — это шанс, о котором мы могли только мечтать. Даниэль готов, Лайонел. Его ум, его выдержка… он будет блистать там. И Ники… он заслужил это. Его преданность, его острый ум — академия откроет ему путь, даже без магии. Но Адриана…

Лайонел вздохнул, его взгляд стал тяжёлым.

— Адриана — наш самый большой вопрос. Её магия… король видел её, и он не забудет. Если она отправится в академию, её сила привлечёт внимание. Не только учителей, но и тех, кто работает на Кирсана. Она ещё не готова к такому, Катрин. Её сердце слишком открыто, её магия слишком дикая.

Я посмотрела в огонь, вспоминая водяные спирали Адрианы в саду. Она была чудом, но Лайонел был прав — она была уязвима.

— Но если мы откажемся, — продолжила я, — король может увидеть в этом слабость. Или, хуже, недоверие. Он предложил место для Ники, Лайонел. Это не просто жест — он хочет привязать нас к себе. И я не знаю, можем ли мы себе позволить сказать «нет».

Лайонел потёр виски, его лицо было задумчивым.

— Ты права. Отказаться — значит рисковать. Но отправить их сейчас… Даниэль справится, но Адриана? Ей нужно время. И Ники… он силён, но он ещё мальчик. Если он поступит в академию один, сможет ли он выдержать давление?

Я вдруг вспомнила, что скоро день рождения Даниэля и Адрианы. Через неделю им исполнится четырнадцать. Два года — и они станут шестнадцатилетними, достаточно взрослыми, чтобы справляться с вызовами академии. И тогда Ники уже будет на втором курсе, если поступит в этом году. Он сможет стать их опорой.

— А что, если мы подождём? — сказала я, наклоняясь к Лайонелу. — Даниэлю и Адриане скоро четырнадцать. Через два года им будет шестнадцать. К тому времени Адриана научится лучше контролировать свою магию — Кайонел уже работает с ней. Даниэль станет ещё сильнее, ещё мудрее. А Ники… если он поступит в академию в этом году, через два года он будет на втором курсе. Он сможет помочь двойняшкам освоиться, защитить их. Это даст нам время подготовиться, Лайонел. И король не сможет обвинить нас в отказе — мы просто попросим отсрочку.

Лайонел посмотрел на меня, его глаза загорелись.

— Это… это может сработать, — сказал он, и в его голосе появилась надежда. — Два года дадут нам возможность укрепить наши позиции здесь, в Хардшероуне. Школа растёт, союзники присылают письма. Мы сможем подготовить детей, не бросая их в пасть академии слишком рано. И Ники… он будет там, наш человек внутри. Он умён, Катрин. Он справится.

Я улыбнулась, чувствуя, как груз на сердце становится легче.

— Тогда мы согласимся, — сказала я. — Но с условием: Даниэль и Адриана поступят через два года, когда им будет шестнадцать. Мы скажем королю, что хотим, чтобы двойняшки были полностью подготовлены, чтобы их магия и ум соответствовали репутации лучшей академии. Это звучит уважительно, но даёт нам контроль.

Лайонел кивнул, его рука накрыла мою.

— Ты гений, Катрин, — сказал он, и его улыбка была тёплой, как в те дни, когда мы только поженились. — Мы защитим их. И Ники поможет. Он всегда был тенью Даниэля, но в академии он сможет доказать, что он может большее, если не упустит шанс. Но ему будет сложно… без магии.

Я сжала его руку, чувствуя, как решимость растёт.

— А школа… — добавила я. — Юный герцог из дома Ларвейн прибудет завтра. Это испытание, но и возможность. Если он увидит, что наша школа учит не только знаниям, но и равенству, это может привлечь новых союзников. И если король следит за нами через него… что ж, мы покажем ему, что нам нечего скрывать.

Лайонел притянул меня к себе, его голос стал тише.

— Ты права. Школа — твоя победа, Катрин. И мы сделаем так, чтобы она стала нашей силой. А дети… мы дадим им время, чтобы они стали теми, кем должны быть.

Я прижалась к нему, чувствуя тепло его объятий. Мы приняли решение, и оно казалось правильным. Два года — это не так много, но достаточно, чтобы подготовить Даниэля и Адриану к академии, дать Ники шанс закрепиться там, укрепить школу и наши земли. И всё же где-то в глубине души я чувствовала тень Кирсана. Он не знал об истинной силе Адрианы, но его угрозы в зале всё ещё звучали в моих ушах. Мы должны быть готовы.

На следующее утро я нашла Марию в школьном саду, где она проверяла, готовы ли клумбы к приезду новых учеников. Её волосы были слегка растрёпаны от ветра, но лицо сияло радостью. Увидев меня, она бросилась обнимать, её смех был как звон колокольчиков.

— Катрин! Наконец-то! — воскликнула она, отстраняясь, чтобы посмотреть на меня. — Я так рада, что вы вернулись. И Кайонел! Ты бы видела, как я скучала по нему. Он уже рассказывает детям истории о столичных магах, и они слушают, раскрыв рты.

Я улыбнулась, чувствуя, как её тепло разгоняет мою усталость.

— Кайонел всегда умел увлечь, — сказала я. — А ты, Мария… ты сделала чудо с этой школой. Расскажи, как всё прошло без нас.

Мы сели на скамью под старым дубом, и Мария начала рассказывать. Её голос был полон энтузиазма, когда она описывала, как учителя готовили новые уроки, как местные дети помогали украшать классы, а первые семьи аристократов уже прислали своих сыновей и дочерей для пробных занятий.

— Мы даже добавили уроки магии для тех, у кого есть дар, — сказала она, её глаза сияли. — Не такие сложные, как в академии, но достаточно, чтобы дети почувствовали себя увереннее. А ещё… знаешь, я наняла нового учителя по истории. Он из южных земель, и его рассказы