Король мертвецов - Василий Анатольевич Криптонов

— Ладно, — сменил гнев на милость я. — Считай, мы в расчёте. — Снова сел на кобылу верхом, въехал обратно во двор. — До конца дня отдыхай, потом решу, что с тобой дальше делать.

Передал верёвку-повод Даниле и потопал в дом.

После великолепной трапезы как следует выспался. Восстановление сил третьего уровня — это хорошо, а просто отдыхать — не только приятно, но и полезно. Рекомендую от души. Когда проснулся, солнце клонилось к закату.

Офигеть. Оглянуться не успел — уже август заканчивается. Хотя осенью, думаю, тоже будет хорошо. И тебе деревья красивые, и урожай с полей уберут — он, по словам Тихоныча, должен быть отменным. Уровень материального благосостояния отдельно взятого графа существенно повысится. Тем более, что на подносе для корреспонденции, стоящем на столе, меня дожидалось письмо от Ползунова: получил несколько весьма выгодных заказов, поздравляет компаньона с удачным началом совместной деятельности.

Красота, в общем! Если б ещё только всякие Троекуровы не гадили. Кстати, о Троекуровых.

— Отбываю в Смоленск! — перегнувшись через перила, крикнул я. — К ужину не ждите!

Повесил за спину меч и шагнул в нуль-Т кабину.

— Здравствуйте, господин граф Давыдов, — обрадовалась мне девчонка травница. — А я уж думала, долго вас ждать придётся!

— Это ты зря. Не имею привычки заставлять ждать прекрасных дам. А ты моё имя откуда знаешь?

Девчонка кокетливо стрельнула глазами.

— Да уж такой вы известный человек! За травкой-то я к знакомой бегала, она в наши края из дальней деревни выбралась. Как услыхала про охотника в благородной одежде, так и ахнула. Да это ж, говорит, сам граф Давыдов к тебе в лавку пожаловал! Про подвиги ваши рассказала, как вы у них в деревне, вместе с барышней-охотницей, сенной сарай потушили, а после тварей порубали целую кучу. И в окрестных деревнях тоже. Дочка её малая с вами разговаривала даже. Помните?

— Нет, — честно сказал я.

Девчонка улыбнулась.

— В общем, я уж для вас постаралась не на страх, а на совесть. Вот, держите, — протянула мне полотняный мешочек. — Травки — самые наилучшие, не сомневайтесь!

— Не буду сомневаться, — пообещал я. — Удачной торговли.

— А вам доброй охоты, господин граф! Ежели ещё что понадобится, завсегда жду. Я, если надо, и зелья всякие готовить умею. И лечить маленько.

— Да маленько-то и я умею… Ладно.

Я кивнул девчонке, сунул мешочек за пазуху. Выйдя из лавки, переместился в Оплот. Выражение лица Прохора, выскочившего навстречу, мне категорически не понравилось.

— Владимир! Беда!

— Ну, началось, — вздохнул я. — Что тут у вас? Дед сбежал?

Дед действительно сбежал. Но не просто так, а с музыкой и фейерверками.

Экспозиция выглядела следующим образом: дверь в пристройку выбита, из пристройки ползёт наружу дым. Мастер Сергий лежит шагах в десяти.

Его жутковатый помощник валялся ближе, и опытным взглядом я сразу определил, что там спасать нечего. А вот за мастера Сергия ещё можно было побороться.

— Восстановление сил, Заживление, даже Остановить кровь делал, — бормотал Прохор над телом. — Лежит… Вроде живой, а…

— Противоядие кастовал? — спросил я.

— На кой? Не травили ж его.

— Умники, блин! — Я кастанул Противоядие. — Он же дыма надышался!

Оставалось надеяться, что Знак поумнее местных охотников и распознает дым как яд. И он распознал.

Мастер Сергий открыл глаза, закашлялся. Сильно, хорошо — даже покраснел.

— Воды чистой принеси, — сказал я Прохору.

Хорошо бы ещё аппарат ИВЛ, да только где ж его взять. Это тебе не водопровод в хату провести, тут думать надо. Хотя, технически… Меха-то в кузнях и баянах есть? Есть. Хм. А чего я гоню? Элементарная ж тема. Надо будет с местными медиками перетереть.

Единственное — автоматика нужна. Держать штатного ИВЛьщика, наверное, никто не захочет. А вот с автоматикой — тут да, беда. Нет, ну в стационарном медпункте, наверное, можно наколхозить что-то. С той же паровой тягой или ещё как…

Из инженерных мыслей меня вырвал Прохор, вернувшийся с ведром воды. Сунул ковш мастеру Сергию. Тот сперва прополоскал рот, сплюнул. Потом глотнул и тут же сблевал. Снова прополоскал рот. Напился — теперь уже от души. И, наконец, вылил ковш воды себе на голову. Жестами показал, что хочет сесть. Мы с Прохором помогли ему.

— Чего было-то? — спросил я, обращаясь сразу ко всем.

Прохор только руками развёл.

— Я на крик выбежал, а тут — дым коромыслом, огонь. Давай тушить.

— Что за крик?

— Знамо: «Пожар!»

— Кричал-то кто? Ты один тушил?

— Как перст, один. Местные будто вымерли.

Вот это было очень странно. Про деревенских людей текущей эпохи можно, конечно, немало неприятного сказать, если уж прям упороться и закопаться. Но на пожар просто обязана была подняться вся деревня. И дело тут даже не столько в альтруизме, сколько в шкурном интересе. Загорелся один дом — огонь легко перекинется на другие. Глазом моргнуть не успеешь — вся деревня в погорельцах.

Я огляделся. Ни одного огня, тишина. Хм…

Достал один из тех амулетов, что всегда ношу с собой, потому как всегда могут пригодиться. Сжал его в руке — и картина неуловимо изменилась.

Где-то гавкнула собака. Где-то с полуноты заиграла гармонь. Долетел девичий смех.

— Морок, — сказал я. — Наложили, видимо, какой-то двойной. Отсюда кажется, что в деревне тишина, а из деревни — что здесь всё хорошо. Хитро задумано. Этак средь бела дня можно куда угодно прийти и техасскую резню бензопилой устроить — комар носа не подточит. Остаётся лишь один вопрос: это кто всё устроил?

— А чего тут думать? — изумился Прохор. — Этот, твой! Дедок-убивец. Ох, зря ты его сюда притащил! Надо было сразу…

—