Специалист по кадрам - Дмитрий Яковлевич Парсиев

говорю не слишком быстро, но с некоторым напором, давая понять собеседнику, что из нас двоих в разговоре заинтересован вовсе не я. Что у меня таких как он «Санов» вагон с телегой и рассусоливать с ним я не собираюсь.

— Да, подавал, — торопливо заверил меня господин Сано.

Ну вот, я успешно применил приём, которому меня когда-то обучила тетя Ева. Она сказала как-то по случаю, что если ты заставишь человека дважды сказать «да», ему становится намного труднее сказать «нет» в дальнейшем. А я именно так и сделал. Я заставил господина Сано дважды сказать «да».

Тетя Ева, правда, предупреждала, что приём этот надо применять с осторожностью. Если человек догадается, что ты им манипулируешь, он оскорбится и откажет уже из принципа. Но с господином Сано, кажется, прокатило.

— Вам назначено собеседование завтра на двенадцать тридцать в нашем офисе, господин Сано, — я решил сразу отсечь все эти перетягивания каната в ключе: «в двенадцать не могу, но возможно могу в три… хотя это не точно». Перебьется. Сказано в двенадцать тридцать, значит в двенадцать тридцать и ни минутой позже, — Вы подтверждаете намерение претендовать на вакансию?

— Да, подтверждаю. Конечно, когда, вы говорите…

— Двенадцать тридцать. При себе иметь документ, подтверждающий личность. Всего хорошего, господин Сано. Попрошу не опаздывать, — отключаю связь, не дожидаясь ответного прощания.

У Есико округлились глаза. Она впечатлена и возмущена одновременно.

— Каратоси-сан, — сказала она сурово после долгой паузы, — Вы не проявили достаточной вежливости в беседе.

— А вот тут я с вами позволю себе не согласиться. Я говорил по делу. Не отнимая у клиента время на пустую болтовню.

— Но это звучало как-то… грубо.

— И опять я с вами не согласен, Ямасаки-сан. Я совершенно точно не грубил, не выставлял себя выше собеседника. Я говорил ровно и без давления.

— У нас так не принято, Каратоси-сан, — мое упрямство девушку расстроило.

— Ямасаки-сан, вам, в конце концов, шашечки или ехать? Давайте следующего.

Есико не нашлась, что ответить про шашечки, и позволила мне действовать дальше. Я обзвонил еще семерых кандидатов и только двое из них отказались придти в назначенное мною время. Есико все это время таращилась на меня с немым вопросом: «а что, так можно было?»

— Пять… — прошептала она, — … пять минут на восьмерых кандидатов. При этом шесть из восьми согласились придти на собеседование.

Похоже, девушка испытала культурный шок. Эх, это она еще не знает тетю Еву.

Глава 2

— Какие наши дальнейшие действия? — спрашиваю бодро.

— До обеда у меня в планах стоял обзвон кандидатов, — растерянно ответила Есико, — Но вы их всех обзвонили, Каратоси-сан… за пять минут.

— Тогда предлагаю пообедать, последний раз я ел вчера.

— До обеда еще сорок минут, — наставительно сообщила Есико, но затем добавила, — Но если вы не ели со вчерашнего дня…

Мы поднялись и отправились на выход. Я уже вижу как минимум одно преимущество рабочего места у выхода — всегда можно улизнуть, не обратив на себя лишнего внимания. Выйдя на улицу, Есико задумалась.

— Знаете, Каратоси-сан, обычно я хожу на обед в кафе за углом. Но раз уж мы ушли на сорок минут раньше, можем проехать две остановки на автобусе до моего любимого ресторанчика. Там очень вкусно кормят.

— Всецело вам доверяю, Ямасаки–сан. Давайте прокатимся.

Я нащупал в кармане и достал пластиковую карточку, которой меня снабдила заботливая тетя Ева. Вряд ли на этой карте крупная сумма, но спасибо и на этом.

— Техиро-банк, — прочел я название на пластиковой карте, — У вашей… в смысле у нашей корпорации есть свой банк?

— Есть. У Техиро все есть, — Есико энергично закивала, подтверждая крутость корпорации.

Автобус подошел почти сразу. Мы проехали две остановки и вышли прямо возле заведения.

— Удобное расположение, — похвалил я, — Вышел из автобуса и ты уже у входа.

— Так и есть, — Есико так обрадовалась, будто я похвалил ее саму, а не ресторан.

Едва уселись за столик, к нам подскочил официант. Я почему-то думал, что в Японии принято есть рыбу и рис, но нам принесли лапшу с курицей. Тоже неплохо, главное вкусно.

— Расскажите мне еще о корпорации, Ямасаки-сан, — попросил я, — Чем еще она занимается?

— Всем, — с бойскаутской убежденностью ответила Есико.

— Да ладно, разве так бывает? — я не поверил.

— Ну не всем, — поправилась девушка, — Но очень многим. Корпорации торгуют всем подряд и владеют всем подряд.

— Однако… не знал, что корпорации в Японии такие всеядные.

— Я вас не обманываю, Каратоси-сан, — Есико, кажется, обиделась на мое недоверие.

Я вроде бы начал привыкать к ее преувеличенно эмоциональным реакциям, но предугадывать их пока получается не всегда.

— Пожалуйста, не обижайтесь, Ямасаки-сан, — У меня и в мыслях не было подвергать ваши слова сомнению. Просто я удивлен.

— На самом деле корпорации очень могущественны, — Есико меня сразу простила и продолжила просвещать, — Любой, кто хочет чем-то торговать, предпочитает развиваться в рамках корпорации. Самостоятельно заниматься бизнесом очень и очень трудно.

Все же она не дура, хотя ведет себя так, будто ей пятнадцать лет. Обижается на ерунду, радуется какой-то фигне. Ну вот какой смысл так радоваться, когда я похвалил ее любимый ресторан? С другой стороны, если подобный инфантилизм является японской национальной чертой, то я только рад. Как говорил один персонаж: «попал в страну непуганых идиотов».

— Вот оно что, предпочитают развиваться в «рамках корпорации», — продолжаю вытягивать информацию, — Иными словами корпорации дают крышу?

— Крышу? — не поняла Есико.

— Защиту, — поясняю, — Если хочешь вести бизнес без проблем, платишь своей крыше.

— М-м… не совсем так, — возразила Есико, — Не просто платишь. Все происходит официально. Корпорация становится соучредителем.

— У этого ресторанчика тоже есть такой соучредитель?

— Наверняка есть. Мы же в самом центре Киото. Без помощи одной из корпораций в центре не позволят открыть бизнес.

— Понятно. Теперь понятно. Где корпорации, там и коррупция.

— Не коррупция, а лоббизм, — Есико сделала мне очередное замечание.

— Пусть будет лоббизм, — соглашаюсь покладисто, терминологию оспаривать не собираюсь. Пусть эта Япония живет как хочет, мне тут нужно всего лишь перекантоваться год-другой. Оставаться здесь жить насовсем не