Право победителя (СИ) - Романов Герман Иванович

В небе постоянно подвешивались «люстры» — осветительные снаряды делали свое дело, вражескую эскадру было хорошо видно. Два линкора типа «Исе» отходили от острова к югу, а три линкора контр-адмирала Олендорфа их преследовали. Корабли обменивались убийственными залпами — у противоборствующих сторон было по две дюжины стволов, только у японцев 356 мм против 406 мм, и залп соответственно в полтора раза меньше. Но кроме линкоров сейчас сражались эсминцы и крейсера, бой шел ожесточенный, и в любую секунду палуба под ногами могла подпрыгнуть от чудовищного подрыва японских торпед, необычайной мощности, что уже проверили на себе американцы. Но то неизбежный риск, которого никак не избежать, вся надежда на були и противоторпедные переборки, здесь американские линкоры имели отличную защиту. Да и забронированы были по схеме «все или ничего», когда наиболее толстыми плитами прикрыта цитадель, где находятся самые уязвимые места — котельные и турбинные помещения, да артиллерийские погреба, тут броневой пояс был в тринадцать с половиной дюйма. Да, незащищенные оконечности разнесут, появится дифферент и крен на борт, но острова близко, если совсем станет худо, каждый командир имеет полное право спасать свой корабль, зайдя в ближайшую бухту. Но это совсем крайний случай, все поврежденные корабли должны дойти до Петропавловска, который за полгода стараниями союзников превратился в первоклассную военно-морскую базу, с великолепным портом. А оттуда после короткого ремонта направятся в Калифорнию, где пройдут уже «капиталку» — и через три месяца снова возвратятся к ставшим родными берегам Камчатки…

— Ваши эсминцы выпустили торпеды, Хорди, японцы свои «лонг лэнсы» тоже, надо показать им корму. Не хотелось бы этой ночью искупаться, хоть июнь скоро начнется, но вода студеная, как вы говорите.

Чарльз МакМоррис сплошное хладнокровие, и при этом хотя и держится по-товарищески, но испрашивает как бы согласия на уже отданный им приказ. И полностью прав — он командует бригадой, как и Олендорф, и они ведут бой, сам Левченко вроде как номинальный командующий соединением, и только наблюдает за сражением. И остается загадкой, как американец понял, что лидер «Баку» с эсминцами вышел в атаку, остается только гадать. Но если говорит, так оно и есть — за все время этот американец с кельтскими корнями еще ни разу не ошибся. Да и сами корабли после капитального ремонта и перевооружения были совсем не теми «семерками», которыми уходили. Артиллерия главного калибра была заменена — вместо 130 мм орудий янки поставили свои 127 мм универсальные пушки. Поставили свои СУАО, радиолокаторы и асдик, напихали полдюжины спаренных 40 мм установок «бофорс», десяток 20 мм «эрликонов», установили у носовой надстройки пару бомбометов. Лидер вооружили чуть сильнее, но так у «Баку» и водоизмещение намного больше. А вот торпедные аппараты оставили советские, и разъяснений давать не стали, что навело на печальные мысли. Тут одно из двух — или у них принято скрывать новейшие разработки, и не хотят поделиться секретами, либо их торпеды хуже, во что не верилось. Но сейчас неважно, лишь бы попали и взорвались. А темнота тут же стала превращаться в новогоднюю елку с горящими лампочками — подрывы загремели один за другим, то выпущенные торпеды нашли свои жертвы. И первыми под удар попали американцы — прикрывающий линкор эсминец неожиданно вышвырнуло из воды, как пушинку, и огромный гейзер кипящей воды обрушился сверху на несчастный корабль. И таких взрывов было несколько, три или четыре, разобраться было сложно, в кого именно попали, но в один из линкоров головной бригады точно. Оставалось только ждать докладов, и они последовали, неутешительные, да что там — скверные.

— Один из ваших эсминец потоплен, надвое разорвало, да и крейсер торпеду получил, мне жаль…

МакМоррис недоговорил, заорал, сбросив маску хладнокровия — до японцев дошли русские и американские торпеды, и две из них попали в горящий линкор, у борта которого вспенились гейзера, пусть не такие впечатляющие. Но этого хватило — избитый снарядами японский линкор еще двигался несколько минут, его продолжали расстреливать, а затем повалился на борт, и спустя минуту перевернулся под громкие крики и ругань на двух языках. Кроме него, торпеды «подловили» еще три японских корабля, но какие разобрать было трудно, все же ночной бой имеет свои нюансы.

— С утра катера и тральщики выловят уцелевших, — спокойно произнес контр-адмирал, — да и как отойдем, то эсминцы спасут кого только возможно. Японцы отходят, наши скоро отстанут — у врага скорость больше, да и ночь, а радары уже толком не функционируют, все настройки сбиты. Но утром мы им дадим взбучку, решат ли они уйти от островов, или дать новый бой — наша авиация их перетопит в любом случае. Так что, сэр, теперь можно сказать вполне официально — это победа. Я могу поздравить русских моряков — один линкор на вашем счету точно, другой корабль наша заслуга…

— У нас общая победа, Чарльз, не стоит считаться, каждый внес в нее свою лепту. К тому же не стоит делить шкуру неубитого медведя, есть у нашего народа такая поговорка.

— Вы правы, Хорди, с утра начнется тяжелый день, а сейчас нужно уйти в сторону, могут рыскать вражеские эсминцы. Да и повреждения исправить нужно, японцы метко стреляли, надо отдать им должное.

Американец замолчал, а Левченко только сейчас ощутил, насколько он устал. Сейчас начался «откат», нервы все же не железные. Но расслабляться никак нельзя, сражение не окончено, в ночи были сплошные сполохи от артиллерийской стрельбы, под тусклым светом «люстр»…

И такое тоже частенько бывало на войне, когда одни корабли под флагом Восходящего Солнца гибли под шквалом снарядов, а другие были вынуждены оставлять их на скорую погибель, выходя из безнадежного для себя боя…

Глава 33

— Против нас пять линкоров — «гэйдзины» стянули все, что у них есть. И намерены сегодня драться до конца…

Ямамото остановился, не договорив — он прекрасно осознавал, что сделав ставку на ночной бой, он проиграл его в самом начале. Соединение Какуты разбито в дебюте, первые японские «супердредноуты» не выдержали схватки с американскими линкорами, хотя каждый из них по весу залпа не уступал противнику. Бронирование в ночном бою не играет такой роли как в дневном сражении, на близкой дистанции главный фактор победы в количестве стволов главного калибра и в умении стрелять. И вот тут боги отвернулись от Какуты — слишком быстро американцы потопили «Фусо», а затем настала очередь «Ямасиро», и этот линкор буквально засыпали снарядами, приведя в беспомощное состояние.

И сейчас подобное происходит и с его линкорами, и лишь намного большее водоизмещение и лучшее бронирование позволяем им держаться под настоящим «ливнем» из четырнадцатидюймовых снарядов. Командующий «Объединенным флотом» прекрасно понимал, что американцы в последний момент ввели его в заблуждение, и против его отряда задействовали не всю свою «большую пятерку», а исключительно линкоры с 356 мм артиллерией главного калибра. А это шестьдесят орудий против двадцати шести, пусть и большего калибра, и хотя общий вес залпа пяти вражеских кораблей примерно равен трем японским, но сейчас определяющую роль играет именно скорострельность пушек, а у противника она больше. Хотя один фактор играет в пользу его «суперлинкоров». Дистанция такова, что она перестала играть роль, но есть одно отличие от боя у Гуадалканала — попадания вражеских снарядов 420 мм плиты цитадели «Ямато» и «Мусаси» держат вполне уверенно, 14 дюймов это вам не 16 дюймов, снаряд вдвое легче. Флагман «Ямато» мало пострадал, попало в него намного меньше вражеских снарядов. «Мусаси», всего как полгода как вошедший в строй, для которого этот бой первый, уже достаточно серьезно избит вражескими снарядами. Хуже всего «Нагато», линкор горит, но вполне может сражаться. Хотя схватка идет только четверть часа — но новые системы управления огнем делают бои скоротечными, и успех либо достигается в самом начале, или его вообще не будет. И сейчас нужно принимать решение, которое, возможно, определит исход войны для Страны Восходящего Солнца.