Некромант на страже человечества. Том 8 - Никита Клеванский

Хотя и так тоже пришлось весьма непросто.

Максимально усилив Несокрушимую Крепость Некроманта, я приказал личам использовать все доступные им защитные заклинания, выстроив те на пути вражеских чар. И при этом добавил туда же два собственных Призрачных щита.

Сделал бы больше, да банально не успел.

В мгновение ока наступил решающий момент схватки.

Поток ревущего пламени врезался в многослойную защиту, проходя через завесы и барьеры, как пуля сквозь яичную скорлупу. Плетения разлетались разноцветными осколками, неспособными даже замедлить напор, не говоря уже том, чтобы его ослабить. Та же участь постигла и мои собственные Щиты. Лишь стена Крепости сумела на целую секунду задержать огненный бур, но и она сдалась, поддавшись мощи эльфийского заклинания.

Вражеские чары ворвались в мой бастион последней надежды. Я едва успел спрятать стоявшего у них на пути цедрика в Теневой могильник и отскочить в сторону. Время мне выиграл Катур. Уперев свой ростовой щит в пол, тот стоял, сверкая фиолетовым, словно непоколебимый утес под натиском шторма. Только в этот раз стихия оказалась сильнее, и мертвый дварф вспыхнул спичкой, но спас своего хозяина.

Я откатился в сторону, а пламя, лишь слегка меня опалив, пронеслось мимо и пробило заднюю стену Крепости. Пришлось отозвать и ее.

Своей последней защиты я все же лишился.

А значит настало время играть ва-банк.

Вскочив на ноги, я резко вздохнул и вывалил на пол сразу несколько десятков трупов. Меньше чем за секунду я вздернул их на ноги и отправил прямо на Фингалинора. Затем воскресил следующую партию. И еще. И еще.

Всего за несколько ударов сердца помещение наполнили ожившие мертвецы. Слабые. В основном зомби и гули с редкими вкраплениями умертвий. В этот раз я решил сделать упор на скорость и массовость, а не на силу.

Бесформенной толпой нежить перла на эльфа, не считаясь с потерями и даже не пытаясь защищаться. Элементали и ифриты с легкостью уничтожали моих прислужников, превратившись в два огненных островка свободного пространства. Сам нелюдь действовал еще эффективнее, не подпуская к себе никого на расстояние удара.

Резко запахло паленой плотью. Ввысь устремился поднятый потоками горячего воздуха пепел. А я продолжал бросать в топку все новых и новых покойников, заставляя их идти на убой.

Но, конечно, не просто так.

У меня был план.

— Это все, что ты можешь, Некромант-Освободитель? — с издевкой бросил князь, огненным кнутом, очищая вокруг себя пространство. С каждым его касанием слабая нежить вспыхивала, словно сухой порох, мгновенно сгорая без остатка. — Ты даже не представляешь, что такое истинное могущество мага, признанного богами! Любуйся пока можешь, чел. Ведь скоро ты станешь частью вашей ничтожной истории!

Я ничего не ответил, продолжая колдовать, и в какой-то момент разом выпустил четыре десятка приведений и призраков, натравив их всех на своего врага. Воздух наполнился полупрозрачными бестелесными сущностями.

Филангор смел их одним единственным взмахом огненного крыла. Но едва то пронеслось над головами колышущейся толпы, как из первых рядов выпрыгнула фигура светловолосого воина, вооруженного мечом. То был Аскар. В суматохе схватки он прокрался максимально близко к эльфу и готовился нанести смертельный удар сверкающим фиолетовым светом оружием.

Коршуном умертвие падало на нелюдя, но тот не сплоховал и встретил угрозу мощной Огненной стрелой, начисто спалившей верхнюю часть туловища Аскара.

Еще один неоднократно выручавший меня прислужник окончательно погиб, но перед смертью он метнул свой меч прямо в князя.

Тот с легкостью его отбил.

Однако швырнул воин и еще кое-что. Ничем внешне не примечательный кинжал, который я специально вручил ему перед миссией.

Кинжал Фингалинор также отразил, вот только тот оказался отнюдь не обычным. Едва сменив направление, тот обратился в умертвие, которое, оттолкнувшись, казалось, прямо от воздуха, вновь устремилось к эльфу.

Нелюдь встретил его быстрым Огненным шаром. Однако умертвие разделилось на двух ассасинов, пропустивших угрозу мимо себя. И таким образом они оказались на расстоянии вытянутой руки от князя с занесенными для удара клинками. Один спереди, а другой за спиной у своей цели.

Прекрасное приобретение, великодушно подаренное мне культом Шахака. К счастью, в процессе воскрешения мне удалось сохранить все необходимые умения необычных воинов, и те уже доказали свою эффективность, прикончив Селунгила. Ведь магу крайне сложно справиться с внезапно возникшей вблизи опасностью.

Все эти события произошли за считанные мгновения, и теперь остро наточенная сталь с двух сторон приближалась к князю. В моей груди уже зародилась надежда на успех, когда одно умертвие смел залп ифритов, прикрывших своего хозяина, а другое уничтожил сам Фингалинор, оттолкнув его объятой пламенем ладонью.

Все-таки три эволюции это вам не кот насрал. И раз от такой атаки смог защититься я, то сумел и зашедший дальше меня на пути совершенствования эльф. Даже несмотря на всю мою подготовку по отвлечению внимания.

Но оказалось, что нелюдь и сам не просто все это время пережигал направленную на него нежить, а готовил свою собственную решающую атаку.

Вспоров и без того оплавленные каменные плиты, из-под земли вырвался огненный протуберанец спрессованного пламени. Такой плотный, что походил скорее на плазму. А может и вовсе ею являлся. К тому же полностью сформированный из переработанной Межмировой Энергии.

Быстрее выпада кобры заклинание метнулось в мою сторону и врезалось мне прямо в грудь. Почти не встретив сопротивления брони, изготовленной из костяной пластины Императорского Трицебыка, оно прожгло одежду, затем кожу, мышцы, ребра, а следом и сердце, оставив в нем черную шипящую дыру.

Мне показалось, что в меня вонзился раскаленный прут. Боль затопила все мое тело, вынуждая бежать, спасться, но… делать что-либо было уже поздно. Даже с двумя эволюциями человек не может жить, получив такую рану…

Поверхность кожи покрыл холодный пот. Перед глазами все поплыло. Мир потерял краски.

Пошатнувшись, я упал на пол и больно ударился затылком об камень. Но эта боль была ничем по сравнению с болью в груди. И с ужасом от мгновенного осознания грядущей катастрофы.

Я уже не смогу воскресить родителей.

Все, кто пришли со мной в Мифаллас, умрут.

Без меня они даже из-под Купола выбраться не сумеют.

Я всех подвел…

Пусть мне и доводилось уже умирать прежде, но в этот раз я испытывал куда большие страдания, чем тогда, во время Первого Вторжения. Ведь именно в этой жизни я успел познать счастье любви и семейных уз.

Мой затухающий разум уже плохо воспринимал происходящее, но я все же разглядел, как, пробравшись сквозь остатки уцелевший нежити, ко мне подошел убивший меня Фингалинор. Мои прислужники стояли неподвижными истуканами