Хозяйка не своей жизни. Развод, проклятье и двойняшки - Дарья Мухина

Я сжала его руку, чувствуя тепло его кожи.

— Мы не дадим этому случиться, — твёрдо сказала я. — Кайонел работает с ней, учит её контролю. А Даниэль… он уже её защитник. Ты видел, как он прикрывает её на пиру, как следит за каждым её шагом? Он не даст Кирсану подобраться к ней. И мы тоже. Но мы должны доверять им обоим. Даниэлю — как наследнику, а Адриане — как нашей звезде, которой нужно время, чтобы засиять.

Лайонел посмотрел на меня, его глаза потеплели. Он накрыл мою руку своей, и я почувствовала, как его тревога отступает.

— Ты всегда знаешь, что сказать, — тихо сказал он, уголки его губ дрогнули в улыбке. — Даниэль — наш наследник, и я горжусь им. А Адриана… мы дадим ей время. Но, Катрин, обещай, что будешь осторожна. Король, Кирсан, эта аудиенция… я не хочу тебя потерять.

Я прижалась к нему, чувствуя, как его слова дают мне силы.

— Обещаю, — шепнула я. — А теперь послушай. Мария пишет, что всё готово для нового учебного года. Дети аристократов приедут, и школа выходит на новый уровень. Это наша победа, Лайонел. Но я нужна там. Мы должны вернуться скоро.

Лайонел кивнул, его взгляд стал решительным.

— Школа — твоё детище, и Мария делает всё, чтобы оно сияло. Но здесь… я боюсь за вас всех. За Даниэля, за Адриану, за тебя и малыша.

Я положила руку на живот, улыбнувшись.

— Мы справимся. А завтра я поговорю с королём. Может, он объяснит, чего хочет.

Глава 16

Дворец дышал суетой, но в моих покоях царила обманчивая тишина. Я стояла у окна, глядя на столицу, где кареты сновали по улицам, а колокола отбивали полдень. Сердце колотилось в ожидании аудиенции с королём. Что он хотел обсудить? Детей? Лейлу? Или, возможно, Кирсана, чья тень всё ближе подбиралась к нам.

Слухи о связанной магии Даниэля и Адрианы, объявленной королём на пиру, всё ещё гудели по дворцу. Служанки шептались о «юной герцогине воды» и «огненном наследнике», а маги строили теории о том, как их силы могут изменить баланс власти. Это добавляло напряжения: каждый любопытный взгляд на детей был потенциальной угрозой. Кирсан, как тёмная туча, маячил где-то рядом, и я знала, что он не упустит шанса использовать их магию против нас.

Аристократы тоже не сидели сложа руки. После объявления короля о праве детей на трон некоторые лорды искали встречи с Лайонелом, предлагая союзы или тонко намекая на поддержку Даниэля как будущего правителя. Другие, сторонники Кирсана, демонстративно избегали нас, но их холодные взгляды говорили громче слов. Я заметила, как одна леди, близкая к Кирсану, о чём-то шепталась с молодым магом в тёмном плаще, и это заставило меня насторожиться. Столица была паутиной интриг, и мы с каждым днём всё глубже запутывались в ней.

Но были и светлые моменты. Я получила письмо от Марии из земель Хардшероун. Она писала, что подготовка к новому учебному году идёт полным ходом: учителя прибыли, а первые семьи аристократов прислали подтверждения о приезде своих детей. «Школа станет чем-то большим, Катрин, — писала она. — Ты бы видела, как горят глаза у учеников, когда они узнают, что будут учиться рядом с детьми лордов. Это твоя победа». Её слова грели сердце, но напоминали, что времени мало. Мы должны были вернуться домой через несколько дней, чтобы успеть к открытию учебного года, и эта мысль добавляла спешки.

* * *

Перед аудиенцией я решила проведать детей. Даниэль и Ники были в библиотеке, окружённые свитками и книгами о магии. Даниэль, как всегда, выглядел сосредоточенным, его пальцы слегка светились от огненной магии, пока он листал страницы. Ники, сидя рядом, что-то записывал, его лицо было серьёзным, но глаза сияли любопытством. Я улыбнулась, глядя на них. Даниэль был рождён для лидерства, а Ники, хоть и без магии, был его верным спутником.

— Мам, ты знала, что парная магия может усиливать друг друга? — спросил Даниэль, не отрываясь от книги. — Если я и Адри будем работать вместе, мы сможем создавать заклинания, которые никто не видел.

Я присела рядом, чувствуя гордость.

— Это потрясающе, Даниэль. Но будь осторожен. Кирсан наверняка уже думает, как использовать это против вас.

Он кивнул, его взгляд стал жёстче.

— Я знаю. Поэтому я учусь. Если он попробует что-то, мы будем готовы.

Ники посмотрел на меня, его голос был тихим, но твёрдым.

— Я тоже помогу. Может, я не маг, но я могу следить за тем, что происходит. Я видел, как люди Кирсана шныряют по дворцу. Они что-то замышляют.

Я коснулась его плеча, благодарная за его преданность.

— Ты молодец, Ники. Держи глаза открытыми.

Адриана была в саду, тренируясь с Кайонелом. Я наблюдала издалека, как она создаёт водяные спирали, которые кружились вокруг неё, словно танцующие ленты. Её смех звенел, но я видела, как Кайонел мягко поправляет её, напоминая о контроле. Она была яркой, как звезда, но её сила всё ещё была дикой, необузданной. Я подумала о словах Лайонела: Даниэль готов к ответственности, а Адриана — ещё дитя. И всё же её потенциал пугал и восхищал.

* * *

Аудиенция с королём проходила в малом зале, где стены были увешаны портретами его предков. Он сидел на резном кресле, его лицо было усталым, но глаза — острыми. Я поклонилась, чувствуя, как воздух между нами дрожит от напряжения.

— Катрин, — начал он, его голос был низким, но тёплым. — Ты хорошо держишься в этом гнезде змей. Лейла была бы горда.

Я замерла, не ожидая услышать её имя так скоро.

— Спасибо, Ваше Величество, — ответила я, стараясь держать голос ровным. — Я стараюсь ради семьи.

Он кивнул, его пальцы постукивали по подлокотнику.

— Я слышал о твоей школе, — сказал он, и его взгляд стал внимательнее. — Она производит впечатление. Я хочу отправить туда юного герцога из дома Ларвейн. Ему пятнадцать, через два года он поступит в академию, как и ваш воспитанник Ники. Он ведь в этом учебном году уезжает в академию? Пусть проведёт два месяца в твоей школе — я хочу, чтобы он оценил твои методы нового образования. И, возможно, чтобы ты присмотрела за ним.

Я насторожилась. Предложение звучало неожиданно, я почувствовала подтекст. Король явно преследовал свои цели — возможно, хотел укрепить связи с Хардшероунами или проверить мою лояльность. Я кивнула, стараясь не выдать своих мыслей.

— Это