Князь Голицын - Дмитрий Лифановский

казачьих разъездах, которые, впрочем, периодически к нам и подъезжали. Точнее их старшие. Сопровождающие казаки оставались в стороне, настороженно постреливая взглядами в нашу сторону. Видимо действительно слухи уже широко разнеслись, раз казаки побаиваются. Этот момент я и решил уточнить:

— Скажите, урядник, разъезды и патрули по всей округе выставлены? — спросил я старшего.

— Никак нет, Ваше сиятельство, — ответил урядник, сдерживая горячащегося коня, — По всей губернии. Калугу от слухов трясет. Пришлось наряды дополнительно выставлять, чтобы беспорядков избежать. В Калугу из Москвы и окружающих мест народ разный прибывать стал. Намедни даже двух революционеров задержали, они как раз в розыске были.

— А этим то что здесь понадобилось? — изумился я.

— Не могу знать, Ваше сиятельство, — ответил тот.

— Так у нас в Калужской губернии военное положение объявили что ли? — я удивленно вскинул брови.

— Официально, нет. Но, как объяснили, в связи с наплывом народа разного, и слухов к беспорядкам призывающим, введены дополнительные наряды в Калуге и Калужской губернии, — ответил урядник.

— О чем слухи хоть ходят? Просветите, — попросил я урядника.

— После железнодорожной катастрофы возле села Кукуевка брожение умов в народе началось, — начал тот.

— Постойте, железнодорожная катастрофа на Тульской дороге произошла, — перебил я его, — Причем здесь Калуга? Урядник замялся, явно не зная как ответить. — Говори как есть, — подбодрил я его.

— Понимаете, Ваше сиятельство, — после заминки начал он, явно подбирая слова, — Происшествие на станции Ферзиково все изменило. Народ шептаться начал, что благословенный появился. И он с катастрофой связан. Теперь будет всех кто технику использует по своему благословлять. А дар этот у него разрушительный и болезненный. Не знает народ, как на это реагировать. Вот и пошли у нас брожения, а тут еще и приезжие воду мутят. Вынюхивают все что-то, да слухи распускают.

— Так, — задумчиво начал я, — Позови ка сюда своих казачков, — сам в это время спустился с коляски и подобрал валяющуюся у дороги небольшую ветку. После того как подъехали казаки, я продолжил: — А что, казаки, интересно ведь посмотреть как мой дар действует? Да и похвалиться будет чем, так ведь?

Казачки замялись по началу, но дружно ответили, что да мол, интересно. Я недолго думая подбросил ветку в воздух и направил на нее молнию. Трухлявая ветка эффектно разлетелась на щепы. А я продолжил:

— Те, кто слухи распускает — дураки необразованные в основном, таким сразу кулаком в лоб прописывайте. Ума не добавится, но болтать меньше будут, — казачки согласно усмехнулись, — Вот с упертыми не знаю, но тут власти есть, они знают, как с бунтовщиками быть. Разберутся. А на словах всем передайте: «Калуга мой город! Я здесь живу, мне и ответ перед всем миром держать. И мне не нужны беспорядки и мятежи. Я мал еще кулаками махать. Так что буду вразумлять непонятливых, так как смогу и понимаю. Даром и силой своими. Прогресс не остановить! Да и нужен он как воздух государству и народу. Это жизнь наша». Вот так и говорите всем, — после чего поднялся в коляску и мы уехали.

Вот и все. Изменения пошли. Правда на уровне слухов, но ведь и документально они тоже зафиксированы. А значит их уже не забудут в будущем. Пусть и незначительные, пусть в будущем их могут проигнорировать. Но они уже вписаны в историю. Документально вписаны. А дальше поглядим, я еще смогу тряхнуть этот мир!

Проехав какое-то время в молчании, решил продолжить разговор:

— А ведь эти брожения от чудовищной безграмотности народа. У нас в Империи наметился разрыв между грамотностью населения и техническим прогрессом страны. В такой ситуации любой грамотный смутьян может подбить народ на бунт, просто играя словами. Подождите матушка, я объясню. Безграмотный крестьянин легко внушаем и управляем. Любой кто имеет более или менее нормальное образование спокойно поведет народ за собой. И устроит революцию. Примера Франции я думаю достаточно будет. И поверьте мне она еще не раз будет приведена в пример. Вот на таких примерах мы и видим, что бунты и революции устраивают образованные люди, а это у нас дворяне и как любят говорить французы буржуа. Так кому настоящее положение дел и существующий строй мешает? Что неужто дворянству? Чушь! Значит тем кто относится к среднему классу населения! А это у нас купцы, промышленники и банкиры. Ну еще возможно обедневшее дворянство, из тех у кого рот разевается шире чем они переварить могут. А ведь есть еще казнокрады, мздоимцы, пьяницы и игроки. Эти при любой власти были, есть и будут. Но их, к сожалению, становится с каждым годом все больше и больше. Оглянуться не успеем, как их станет большинство. А ведь за ними и аристократия тянется, в празднестве, бездумных кутежах, во вседозволенности, поправ законы человеческие и Божьи, проводя никчемные дни свои, забыв, изначальное значение понятия «аристократия», что сиречь есть «владычество лучших». Лучших! — я в сердцах стукнул кулаком покрытым переливающимися тоненькими паутинками молний по лакированной стенке экипажа, оставив на ней черный след. Запахло горелым. Щека сама собой нервно дернулась, ноздри раздувались с шумом втягивая и буквально тут же выбрасывая ароматный, пахнущий землей и разнотравьем воздух. Поймал на себе встревоженный взгляд матушки и опасливо — укоризненный дядьки. Так. Надо успокоиться. И что завелся-то? Но ведь обидно. За Державу обидно! Несколько раз глубоко вздохнул, ненадолго задерживая дыхание. Молнии тут же успокоились. Нельзя мне так нервничать. Спалю кого-нибудь ненароком. Помолчав, приведя чувства в порядок и продолжил:

— Как там звучит кодекс Чести Русского Офицера от тысячи восемьсот четвертого года? — я прикрыл глаза, припоминая, и начал цитировать, выделяя голосом и интонацией каждую фразу, и делая задержки перед зачитыванием каждой новой фразы. Что бы каждый пункт доходил до сознания слушающих:

— Не обещай, если ты не уверен, что исполнишь обещание.

— Держи себя просто, с достоинством, без фатовства.

— Необходимо помнить ту границу, где кончается полная достоинства вежливость и начинается низкопоклонство.

— Не пиши необдуманных писем и рапортов сгоряча.

— Меньше откровенничай — пожалеешь. Помни: язык мой — враг мой.

— Не кути — лихость не докажешь, а себя скомпрометируешь!

— Не спеши сходиться на короткую ногу с человеком, которого недостаточно узнал.

— Избегай денежных счетов с товарищами. Деньги всегда портят отношения!

— Не принимай на свой счет обидных замечаний, острот, насмешек, сказанных вслед. Что часто бывает на улицах и в общественных местах.

— Если о ком-то не можешь сказать ничего хорошего, то воздержись говорить и плохое.

— Ни чьим советом не пренебрегай — выслушай! Право же, последовать ему или нет,