Отчаяние. Том 1 - Say Latto

Там не всё от него осталось.

Повисла тишина. Потом хмыкнул мужик у окна — тихо, как будто для себя.

— Шутка? — спросила девушка.

— Ага...

Они переглянулись. Разговор на время затих.

Пока всё кипело, мы подсобрали стол. Скатерти не было, но поставили пару свечей — не для романтики, просто других источников света не осталось. Лампу лучше не включать, ночь уже. Один из парней где-то добыл чай — мутный, из сушёных листьев. Пахло не пойми чем, но был горячим. Уже за это — спасибо.

Я сел ближе к стене. Спина к бетону — привычка. Тепло, еда, молчание.

— Меня София зовут, — сказала та, что с синяком.

— А я Маттиа, — добавила короткостриженная.

— Алессандро, — парень с повязкой на лбу.

— Франческо, — буркнул мужик у окна, не оборачиваясь.

Я кивнул.

— Ясно.

— А тебя? — София прищурилась.

— Потом. — Отрезал я. — Сейчас ем.

Суп получился… не хуже, чем в некоторых заведениях до конца света. Горячий. Солёный. Со вкусом настоящей еды. Я ел молча, слушал их болтовню: кто как выжил, кто где оказался, кто кого потерял. Много — «мама», «сестра», «не знаю, что с ними», «дом сгорел».

Маттиа коснулась моей руки. Осторожно, двумя пальцами.

— Ты ведь не просто мимо проходил, да?

Я посмотрел на неё.

— Почти просто.

— Но ты знал, что тут кто-то есть?

— Я знал, что тут дыра в бетоне. И шум. Обычно за шумом — либо смерть, либо кто-то, кто её боится.

Она кивнула.

— И ты пошёл туда. Один.

Я не ответил. Допил чай. Сладкий, как растворимый сахар с гвоздикой. Но бодрит.

— Ты можешь остаться, — сказала София. — У нас тут место найдется.

Я усмехнулся.

— Вряд ли я усну.

— Ну, хоть полежишь. Всё лучше, чем улица.

Маттиа поднялась, потушила одну из свечей. За окнами уже чёрно, как в погребе. Где-то далеко пронёсся сиплый визг. Никто не шевельнулся.

— Ладно, — сказал я. — Чуть позже. Сейчас ещё немного посижу. Послушаю, как ночь вдыхает.

Они меня не поняли. И хорошо.

Мы доели в тишине. Кто-то шептал о чём-то личном, кто-то молчал. Когда суп закончился, я помог девчонкам прибрать со стола. Не по вежливости — просто руки не любили бездельничать. Сложили тарелки, накрыли остатки еды. Маттиа вытянула губы в лёгкой улыбке:

— Не каждый день загадочные молчуны помогают мыть миски.

— Я загадочный, но не свинья, — хмыкнул я. — Да и поели с вами, значит — почти свои.

София фыркнула, но уже без страха. Настороженность была, но не паника. Привыкают.

— Пойдём с нами? — спросила она. — Мы иногда... ну, играем в карты. Чтобы не съехать с катушек.

— Карты? — переспросил я, поправляя свалившуюся свечку.

— Самодельные, — пояснила Маттиа. — Из коробок и обрывков. Придумали игру. Типа дурного покера. Правила меняются каждую партию.

Я качнул головой:

— Чуть позже. Сейчас хочу проветриться. Или наоборот — посидеть в тухлом воздухе, но у окна.

Они переглянулись и ушли, оставив за собой лёгкий запах дешёвого мыла и травяного чая. Я остался. Подошёл к окну. Франческо по-прежнему сидел там — сигарета, взгляд в темноту. Он кивнул, не оборачиваясь. Я прислонился рядом, глянул в ту же сторону. Тьма была не просто чёрной — вязкой, маслянистой, живой. Как будто мир снаружи растворился в вареве из страха.

И всё же — тишина.

Минуты три ничего не происходило. Потом — выкрик. Резкий, хриплый.

— Там кто-то… — начал Франческо.

Мы оба подались вперёд. В десятках метров от нас, на улице напротив — три силуэта. Мужики. Один с арматурой, второй с куском лестницы, третий вроде бы с монтировкой. Дерутся. Не между собой — с ночной курицей.

Существо прыгало между ними, размазанной тенью. Птеродактиль на куриных ногах, с вытянутой шеей и крокодильей мордой. Глаза — две белые капли злобы. Размер — как хренова лошадь. Но быстрая. Пугающе быстрая.

Франческо вскинул автомат.

— Надо помочь, — пробормотал он и потянулся к задвижке на окне.

Я положил руку ему на плечо. Мягко, но с силой.

— Не успеешь. И не убьёшь ты её этой штукой. Они уже трупы.

Он замер.

— Ты уверен?

Я ничего не ответил. Просто смотрел.

Курица прыгнула. Челюсти сомкнулись на спине первого мужика — и всё. Хруст. Он сложился пополам, как треснувшая палка. Второго она ударила лапой — когти, как мясные ножи, вонзились в грудь и пригвоздили его к бетону. Мужик закричал, потом захлебнулся.

Третий побежал. Без шансов. Курица заорала, взмыла в воздух, и обрушилась на него сзади. Он упал, она — сверху, двумя ударами распорола его как консерву.

Мясо. Кровь. Тишина снова.

Франческо медленно опустил автомат.

— Сколько их?

— Не знаю, — сказал я. — И не хочу проверять.

За окном курица стояла в луже крови. Дышала. Потом мотнула башкой и ушла в темноту. Легко, как кошка.

Мы остались молча. Только свеча за моей спиной слегка покачивалась от сквозняка.

— Ну и дерьмо, — прошептал Франческо.

— Привыкай, — сказал я. — Это ещё не самое страшное.

Глава 12

Я ушёл на минуту — вернулся с табуретом из кухни и двумя стаканами. Поставил один перед Франческо, сам сел рядом.

Он вопросительно на меня взглянул, но ничего не сказал.

Я достал из внутреннего кармана карту. Потёр пальцем угол, и с лёгким шелестом она выдала мне бутылку тёмного рома. Полный «капитан Морган». Обычная игральная карта, только с чужим запахом металла и озона.

— Ты сейчас… — Франческо прищурился. — Это что?

— Карта пространственного хранилища, — ответил я, откручивая пробку. — Обчистил сегодня супермаркет. Тут недалеко. Сунул все в карту.

— Где ты такое достал?

— Нашёл. С убитой курицы. Они выпадают. Из тварей. Из людей. Из всего, что убьешь

— Как фокусы у уличных магов, только с кровищей, да?

Я кивнул. Налил в оба стакана.

Франческо взял свой, понюхал, глотнул — сморщился.

— Чистый?

— Разумеется. Зато бодрит.

Он кивнул. Мы пили молча. Несколько минут. За окном снова только ночь и липкая тьма, в которой прятались мёртвые, ещё не осознавшие свой статус.

— И что теперь? — спросил он. — Просто ждать, пока нас тут заживо не выдерут?

Я качнул головой.

— Есть