Жена-беглянка. Ребенок для попаданки - Константин Фрес

Как будто и не ревела только что!

— Ты кто такова будешь? Это моя земля! Кто тебе позволил тут кататься на твоем осле, толстуха? А ну, марш отсюда!

— Марта! — изумилась я. — Вот, значит, как ты гостей встречаешь! Неудивительно, что живешь одна. О гостеприимстве что-нибудь слышала?

Услышав мой голос, Марта только руками всплеснула:

— Это ты?! Неужели это ты?!

Оглядев осла, потрогав ладонью его бархатную морду, унюхав колбасу, чесночное сало и окорок, Марта так и разрыдалась, отирая мокрое лицо ладонью.

— Неужто все получилось?! Ты продала эту дорогую монету?!

Я только кивнула и стащила с головы чепец.

— Полный кошелек денег привезла. Ну, давай разгружать, что ли, пока совсем не стемнело?

Я стащила все обновки, с облегчением вздохнув.

Марта тут же натянула синюю теплую юбку и кофту, и осталась очень довольна.

Ужина она не дождалась, отрезала ломоть от каравая, отпластала кусок от копченого окорока и съела, чавкая сочной розовой свининой.

Я же тем временем распрягла ослика, определила его на ночлег под свисающей чуть не до земли крышей. Не навес, но от непогоды укроет, если что.

Осел получил свою порцию овса, немного сена и ведро воды. А мы принялись разгружать припасы.

Марта мигом обмела от пыли и паутины свой старый шкаф.

На его полках давно ничего не было.

А теперь там в ряд стояли мешки с крупами, сахар, соль, мука!

— Как в старые добрые времена! — бормотала Марта, любовно расставляя припасы по полкам. — Теперь голод мне не страшен!

Масло, молоко, сыр, яйца, тушки кроликов мы определили в холодный подпол.

От близости реки там было холодно до ужаса.

Как на леднике.

Все съестное мы перенесли быстро.

А вот с мешками пришлось повозиться.

Муку кое-как втащили в дом вдвоем.

Уголь ссыпали в ведро и перетаскали к печи.

И только после этого мы, довольные и уставшие, умыв разгоряченные от работы лица и руки, зажгли новые свечи.

В доме тотчас стало светло.

На печи тонко засвистел закипающий чайник.

Мы уселись к столу, и раскрасневшаяся Марта в обновках и в новом чепце плеснула из заветного крепкого бочонка доброго красного искрящегося винца, чтоб отметить удачное предприятие.

— Как славно, как славно! — радостно повторяла Марта. — Сейчас курицу зажарим с маслом на огне, с травами! А поутру похлебку с кроликами… Ах, как я наемся, господи!

— Вот деньги, сочти, — я пригубила вино и пододвинула Марте мешок-кошелек.

Та, уписывая хлеб с мясом, довольная, рассыпала монеты по столу.

Выкатились и рубины. И Марта вздрогнула, увидев их кроваво-красное сверкание в свете свечей.

— Что это? — прошептала она, осторожно касаясь рубинов пальцем. — Откуда это?

— Эту муку молол твой отец? — усмехнулась я, наблюдая за ее реакцией.

Глава 22

Марта некоторое время молчала, потрясенная.

Потом вздохнула тихонько.

Снова потрогала камешки пальцем.

— Не знаю, — ответила она наконец. — Я тогда не задумывалась, отчего старый герцог так щедр к нам. Я была юна, наивна, и считала, что весь мир добр.

— Он сам сюда приезжал? — спросила я.

— И сам, и детей привозил. Молодого герцога привозил. И второго сына тоже. И они долго путешествовали по ручью. Но, кажется, у них не очень получалось призвать камни. И скоро их поездки сошли на нет.

Я чуть не расхохоталась.

Это сколько ж лет Натану, если старая Марта была юна, когда он был ребенком?

А Ивару?

На вид не более тридцати пяти.

А на деле, верно, старше Марты?

Даже тут обман. Интересно, что они за существа такие на самом деле?..

— Так где ты взяла их? — обеспокоенно спросила Марта.

— Я их призвала, — ответила я. — Точнее, ребенок. Ты же понимаешь это.

Марта с удивлением посмотрела на меня.

— То есть, ты его попросила? — уточнила она. — И он послушался?

— Выходит, что так, — развела я руками.

Марта смотрела на меня с недоверием и с каплей изумления.

— Может, и верно ты сильнее герцогского чада, — пробормотала она. — Если уже сейчас он покорен тебе…

— Знаешь, что я придумала? — перебила ее я. Слушать ее страхи касательно нашего будущего я не хотела. — Если уж я теперь могу камни призывать, так не попробовать ли нам их добывать и продавать? Тогда же мы горя знать не будем!

— Это как? — удивилась Марта.

— Мне сказали, что камни только в определенных местах можно добыть, — ответила я. — Вот на твоей земле можно. И у казначея дома почему-то получилось…

Я на миг задумалась. А действительно, почему?

— Где дарственная на землю, что дал вашей семье герцог? Если мы подтвердим твое право собственности у казначея…

В глазах Марты полыхнул ужас.

— Но ведь тогда герцог тебя найдет! — воскликнула она.

— Думаю, к тому времени он будет уже в цепких когтях его пассии, — недобро усмехнулась я. — И, вероятно, женат на ней. Так что он меня не тронет, чтобы избежать скандала с двоеженством. А мы с тобой купим такой дом, в котором будет и охрана, и крепкие двери, и высокие стены. И герцог не достанет!

— Ты уверена? — спросила Марта недоверчиво. — Может, оно и так. Земля моя; дар твой никто не сможет отнять. Но мужские руки все равно нужны будут. Помню, герцог долго по ручью рыскал, места какие-то искал. Потом приезжал, сгонял люд. И они долго возились в воде. Ты да я не сильные мужчины. Тебе беречь себя надо теперь, да и тяжести тебе лучше не таскать. А мне достаточно одного дня, проведенного в воде, чтоб я заболела и слегла.

— Значит, наймем работников, — уверенно сказала я.

— Вот за ними-то тоже нужен глаз да глаз! — сказала Марта уверенно. — Думаешь, работники упустят шанс набить камнями карманы и бежать? Нет уж. Ими управлять нужно. Муж у меня был, сильный мужчина, злой. Он заправлял всем. Мешки пересчитывал… с мукой. Взвешивал. Хоть один станет легче — он работников гонял, плетью бил. Ох, тяжкое дело ты задумала, девочка!

— Ничего, — ответила я. — Придумаю что-нибудь. Главное сейчас бумагу найти.

Марте не хотелось этого делать.

Она боялась; поэтому вместо поисков все больше охала и ахала, перебирая старые тряпки, одежду, какие-то пустые шкатулки с брякающей