Отверженный - Виктор Сергеевич Эрленеков

- Дочка живая? – я перевёл тему разговора, - не убили?

- Слава Создателю, живая кровиночка моя, - мужик опять перекрестился, - дома лежала, плохо ей! Гвардейцы пришли, сказали, что в купель отнесут. Так вот, они Дашулю лечиться понесли, а я к тебе.

- А чего ж ты с дочерью-то не пошёл, непутёвый? – я покачал головой, - ей сейчас твоя поддержка как никогда нужна!

- Ты думаешь? Думаешь, мне бежать туда надо? – Порфирий поменялся в лице, - Ах я балда старая! Правда твоя, с доченькой мне быть надо!

- Беги давай! – я хлопнул Порфирия по плечу, - А ты чего прибегал-то?

- Так предупредить! Ты один живёшь, а их трое, - Порфирий заозирался вокруг, - как бы не сотворили беды какой!

- Не волнуйся дружище! Я справлюсь! – я обнял сердобольного мужика, - Беги к дочери и спасибо тебе!

Я смотрел во след убегающему порфирию, и думал о том, что вот кому повезло. Попал в лучший из возможных миров, и не один, а с дочерью, с родным человеком. А мне даже подохнуть не с кем было. Ребята из моего отделения все полегли, и никто не оказался тут вместе со мной. Обидно. Чем они хуже меня? Они все достойны нового мира.

А вот то, что тут появились какие-то мрази, которые девок насилуют – непорядок. Нужно что-то придумать будет, и изловить уродов. И только я об этом подумал, как меня окликнул тихий голос:

- Эй мужик! Есть чего пожрать? – не могу сказать, что голос мне понравился, к тому же меня терзало какое-то предчувствие, - слышь меня?

- А ты где, мил человек? Выйди хоть, а то не пойму с кем разговариваю-то? – я уже понял, что порфирий был прав, и предупредил меня не зря, - или прятаться будешь?

На мои слова из зарослей на склоне горы вывалились три реально здоровых мужика, почти таких же здоровых, как и я.

- Ну так что, есть пожрать? – дружелюбием громила не отличался, - долго я спрашивать не буду.

- Да ладно, чего там! – я старался вести себя как можно дружелюбнее, - сейчас принесу! Дома вино есть и мясо.

- Тащи, чувак, мы не обидим! – верзила уселся на моё место, и завернулся в мой плед, испачкав его о свою грязную одежду, - давай быстрей, чё встал!

Ярость кипела внутри меня, я хотел тут же взять свой топор и разделать молодчиков на части, но у меня возникла ещё одна мысль, поэтому я сдержал первый порыв, и пошёл на кухню. Здесь мой взгляд упал на картридж. Я злорадно ухмыльнулся, и развернул инструменты. Как там титька говорила? Два, семь, восемнадцать? Набрав инжектор парализующей смесью, я разрядил его в кувшин с крепким вином, потом подумал, и сделал это ещё три раза. Потом прихватил четыре здоровых стакана и вышел на улицу к гопникам. То, что я увидел меня взбесило ещё больше. Они открыли шкафы с коптящимися окороками, вытащили по целому окороку и теперь сидели за большим уличным столом, на котором я обычно разделывал туши и жрали мои окорока, отрезая он них куски кривыми ножами, которые обычно используются охотниками. Скорее всего они устроились в ватагу охотников, а потом сбежали, прихватив ножи с собой. Коптильные шкафы оставили открытыми и сейчас всё остывало. Я поставил кувшин и стаканы на стол, а сам побежал закрывать копчение. Я ещё раз скрипнул зубами, увидев, что пара свиных боков просто валялась на земле, видимо гопникам они мешали вынуть окорока, поэтому их просто выкинули на землю.

Шкафы я закрыл, копчение отряхнул, и повесил обратно. К тому времени как я вернулся, все трое сидели со стеклянными глазами, роняя слюни. Я с сожалением посмотрел на испорченные окорока. Они их больше покромсали, чем съели, но, чтобы не терять продукт, я всё-таки вернул ноги в коптильню. Ну вот что за люди? К ним ведь тут все относятся по-человечески, а они ведут себя как форменные уроды! Я поборол в себе желание порешить мерзавцев и просто связал их, а потом перетаскал в сухой сарай, где было достаточно тепло, чтобы не замёрзнуть. Потом вылил остатки вина на землю, помыл кувшин, и стал ждать Порфирия. Он по-любому должен вернуться. Мне же теперь предстояло почистить плед, и убрать следы погрома, что оставили дебилы в коптильне.

Порфирий появился к вечеру. К этому времени я уже успел убраться, почистить с помощью элементалей плед, и снова сидел на своём месте, наслаждаясь вечером и улучшающейся погодой. Так всегда бывает перед похолоданием или снегопадом.

- Как дочка, дружище? – я поприветствовал страдальца, не успел он открыть рот, - поправилась?

- Да, сосед, всё замечательно! Слава Создателю, - Порфирий перекрестился, - в этом мире лечатся такие болячки, от которых на Земле токмо помирать приходится.

- И не говори, сосед, - я налил Порфирию вина, - пойдём покажу чего, помощь твоя нужна.

Я подвёл мужика к сараю, и показал ему три тела мордоворотов.

- Узнаёшь? Эти у вас гостили? – я посмотрел на изменившееся лицо мужика, - Эти? Можешь отвести душу, а я потом ими займусь, тока не говори никому, ладно?

- Вот уважил, вот так уважил, - порфирий захрустел кулаками, - век твою доброту помнить буду.

- Пользуйся! – я похлопал довольного мужика по плечу, - Я дверку-то прикрою, а то как бы не сквозняк.

Минут тридцать – сорок я развлекал себя закатом и добрым вином. А ещё я достал хорошо прокопчённые рёбра, и сейчас радовал себя вкуснятиной. Потом пришёл запыхавшийся Порфирий.

- Ну как, душу отвёл? – я налил ему полный стакан вина и отрезал огромный кусок грудинки, - сядь, покушай!

- Ох ну уважил! – Порфирий стоя выпил стакан, поклонился мне в пояс, и только после этого сел за столик рядом со мной, - за всю жизнь свою отомстил поганцам.

- И хрен с ними, ты не переживай, я тут приберу, - вино лилось рекой, теперь нужно напиться, чтобы ушёл негатив, - выпей, покушай, всё будет хорошо. Окорока завтра заберёшь.

- Оставь себе, сосед! –