Отверженный - Виктор Сергеевич Эрленеков

меня в новинку. Бежево-розовая морщинистая штуковина, испещрённая сеткой крупных и мелких сосудов, которые пульсировали под действием текущей по ним крови. Может быть мне нужно было стать хирургом? Хотя какой из меня хирург? Я мясник, начал ещё до войны, а продолжаю даже после смерти.

- Чего дальше делать, Титька? – я встал с кровати и моему взору открылась картина из фильма ужасов. На кровати лежит обнажённая (халат я с девушки снял, чтобы не пачкать) девушка, кровать заляпана кровью, на полу валяются куски черепа, а в голове девушки зияет огромная дыра. Жуть.

- Поместите нейро-квантовый модуль в полость так, чтобы он плотно соприкасался с мозгом носителя, проверьте не будет ли мешать что-то, - я нагнулся и начал рассматривать мозг Веты, поначалу всё казалось в порядке, но потом я заметил, что ровно по середине мозга находится как будто какой-то пузырь, - возьмите универсальный разделитель и аккуратно разделите ткани мозга, нам не нужно терять носителя.

Я взял разделитель и очень аккуратно начал прорезать мозг, потом специальной лопаткой, назначение которой я раньше даже не предлагал я раздвинул разрез и увидел, что в мозгу девушки находится камень! Не красивый, больше похожий на кривую речную жемчужину и к этому камню тянулись множественные белёсые нити, точно также, как и к нейро-квантовому модулю внутри оболочки.

- Что мне делать? – я почему-то подумал, что если мы сейчас выкинем этот камень, то дальнейшее будет бессмысленным, - вынуть камень?

- Нет, не нужно, помещайте модуль в полость.

Дальше я плавно опустил большой кристалл в проделанное отверстие в затылке девушки, и аккуратно приложил его одной гранью к мозгу и отпустил руки. Какое-то время ничего не происходило затем кристалл чуть мигнул и как-то просел, а тело девушки дёрнулось и замерло. Кристалл часто заморгал красным. Уже понимая, что это означает, я захотел приложить кристалл к своей голове, но заметил, что от него идут белёсые нити к мозгу, значит процесс пошёл. И мне пришлось прикоснуться лбом к камню как есть, при этом почти вплотную уперевшись глазами в разрез тканей головы.

- Имплантация прошла успешно, процесс будет завершён через несколько дней, тело нельзя будет трогать всё это время, - мне показалось, что в голосе Титьки появились знакомые нотки и даже какая-то весёлость.

- Ладно, удачи тебе, Титька, и сохрани в памяти, как минет делать, тебя в твоём космосе этому не учили.

Я собрал инструменты и аккуратно завернул их в футляр. Теперь я относился к ним с большим уважением. Оказалось, что это медицинские инструменты высочайшего уровня! Не понятно только, что тут делает ключ для винтов, хотя кто знает, может в медицине тоже применяется?

В кухне так и стоял открытый картридж, и я, немного подумав, закрыл его. Внутри что-то щёлкнуло, после чего картридж снова стал напоминать обычный металлический ящик. Надо будет смотаться на свалку, может быть ещё чего интересного там найду. А пока нужно пойти проверить коптильню. Вот ведь какое дело, я только что ковырялся в мозгах девушки, которая была ласкова и нежна со мной, даже пыталась заботиться, а я по сути убил её, при этом надругавшись над телом, а теперь думаю – потухла ли у меня коптильня? Это бред какой-то, но к сожалению для меня сейчас это действительность. Впрочем, занятие на улице немного привело меня в чувство, и я продолжил заниматься привычным делом, даже подзабыв про проведённую операцию. Не даром говорят, что с войны многие возвращаются психами и маньяками.

Уже наступило утро, прогорала вторая закладка щепы и пошёл делать новую. Процесс копчения шёл по плану. Я разжёг очередную партию дров, и ждал, пока они прогорят. Я сидел, укутавшись в тёплый плед, который мне подогнала артель ткачей, видя, что я вынужден подолгу сидеть на улице, пока идёт процесс копчения, и пил тёплое вино, которое часто заменяло мне чай или кофе. Дождя не было, но утро выдалось ветренным и холодным, казалось, что сейчас всё замёрзнет. Осень плавно переходила в зиму. Мне ещё нудно было пойти проверить ловушки и перемёты, но настроения особого не было.

Скинув плед, я начал ворочать готовые угли. Пора загружать шкафы. Очень удобная система рольставней помогала мне в работе. Оставляя небольшую щёлку, я обеспечивал необходимую тягу воздуха, а открывающаяся вверх стенка позволяла проводить манипуляции со щепой, не теряя жара в коптильне. Сейчас наступал третий, завершающий этап, поэтому я решил ещё загрузить рыбы и мяса для горячего копчения. У меня остались рёбра, которые не вошли в основные шкафы, а если честно, я специально их оставил, и ещё были засоленные окуни и угри, которые пользовались большой популярностью.

Набив шкафы и заложив щепу, я снова укутался пледом, чтобы насладиться свежестью утра. Место загрузки шкафов было перекрыто покатой крышей для того, чтобы дождь не мешал работать, но стен не было, так как можно угореть. И мне очень нравилось сидеть под крышей, особенно когда капал дождь, и дышать свежим горным воздухом, с едва уловимыми запахами копчёного мяса.

- Поздорову, сосед! – знакомый голос прозвучал в тишине очень неожиданно, - Беда у меня!

- Здорово, Порфирий! – я отозвался на голос, - я в коптильне, сюда проходи!

Так как коптильню я спрятал за домом, так и к леднику ближе и никто не беспокоит понапрасну, а вид на горы вполне сохраняется.

- Беда у меня, Васька! – Порфирий был совсем запыхавшийся, - жуткая беда!

- Да что ты всё кудахтаешь, сядь, отдышись! – я налил Порфирию тёплого вина, - Выпей, расслабься и расскажи, чего и как.

Порфирий жахнул бокал вина за один глоток, и тут же налил себе ещё, и ещё один выпил, но уже не полностью.

- Снасильничали! – Порфирий ухватился за голову, - Суки такие! Снасильничали!

- Кого? – я уставился на рыдающего крепкого мужика, - Да расскажи ты толком!

- Парни непутёвые, пришли на двор, от непогоды укрыться, мы их приняли, Дашулька моя им поесть приготовила, винца с дороги дала, - Порфирий затопал ногами и затряс головой и кулаками, - а они её втроём снасильничали!

- Где эти уроды, - каким-то спокойным и страшным голосом произнёс я, даже сам удивился, - ты знаешь, куда пошли?

- Господь с тобой! – Порфирий по обыкновению перекрестил меня, -