Владимир, сын Волка (СИ) - RedDetonator

— Меня зовут Иваном Фомичом Мажугой, — представился майор. — Я возглавляю бюро переводов, в котором вы и будете теперь служить. Работы будет много, потому что у нас наблюдается острая потребность в переводчиках, но обещаю, что работа будет интересная…

Он прошёлся вдоль короткого строя военных переводчиков.

— Наша работа — это не только перевод бесконечной документации, но и участие во взаимодействии с гражданским населением, а также в допросах пленных, — продолжил он. — Скоро мы проведём оценку ваших языковых познаний и определим, кто и чем будет заниматься.

В учебке Директора предупредили, неформально, что если пройти проверку плохо, то могут определить в «военно-полевые переводчики», что подразумевает участие в рейдах мотострелков…

Если же сдать средне и хорошо, то оставят в штабе, но род деятельности будет напрямую зависеть от уровня знания дари. Середнячков иногда определяют в преподаватели языка для местной подготовки кадров из способных советских бойцов, что крайне нежелательно для Директора, а тех, кто владеет языком хорошо или отлично, отправляют взаимодействовать с населением и участвовать в допросах. А работа с переводом документов неизбежна для всех страт переводчиков, за исключением тех, кто владеет языком плохо.

Не то, чтобы Директора радовала перспектива допроса военнопленных, но это лучше, чем учить кого-то языку или лично идти на вылазки.

— Вчера мы потеряли одного переводчика — капитана Каплунова, — сообщил майор Мажуга. — Снайпер снял его у блокпоста, когда он шёл к ХАД. (2)

Это он сказал, чтобы никто не питал иллюзий о безопасности Кабула, который является «зелёной зоной» лишь условно.

Моджахеды, как уже знал Директор, иногда проникают в столичную провинцию и атакуют различные объекты, а иногда даже автоколонны, прикрываемые бронетехникой. Летальность в их рядах очень высока, большая часть таких атак похожа на самоубийственные, так как оборона поставлена, как надо, но кто-то просачивается и наносит ущерб.

Директору всё стало понятно по заделанным пулевым отверстиям — это значит, что душманы сумели проникнуть в военный городок…

— Не советую забывать боевые навыки, приобретённые в учебных подразделениях, — рекомендовал майор Мажуга. — С оружием не расставайтесь, всегда будьте готовы к внезапным атакам. Чтобы вы лучше понимали, «духи» иногда маскируются под гражданских и бьют исподтишка — ни к кому из местных лучше не поворачиваться спиной. Даже к женщинам, старикам и детям. Особенно к старикам. Поняли меня?

— Так точно, товарищ майор! — хором ответили новоприбывшие.

— Ещё приспособитесь к местным реалиям, — ободряюще улыбнулся Мажуга. — Равняйсь! Смирно! Направо! Вперёд — шагом, марш! Строиться перед казармой!

Строем они проследовали ко дворцу Тадж-Бек, расположенному сравнительно недалеко. Пусть он и находится близко, но путь к нему лежит через открытую местность, что заставило Директора нервно поёжиться.

«Было бы глупо умереть от пули снайпера в первый день», — подумал он, прислушиваясь к рокоту вертолётов, летящих в небесах.

Но всё обошлось, поэтому он с облегчением зашёл под крышу дворца и проследовал за майором.

Он завёл их в специальную аудиторию, где располагаются школьные парты со стульями, а на стене висит коричневая школьная доска, исписанная текстом на фарси. Также здесь находятся капитан и лейтенант, стоящие у открытого окна и курящие дешёвые сигареты.

Новоприбывшие военные переводчики заняли места.

— Капитан Строкач, Георгий Олегович, — представился офицер. — А это лейтенант Хаёев. Товарищ лейтенант, раздайте листы.

Лейтенант взял с учительского стола кипу тетрадных листов и раздал их по партам.

— Вы должны написать сочинение на тему «Особенности терминологии марксизма-ленинизма», на фарси, — сказал капитан Строкач. — Даётся ровно шестьдесят минут.

Директор достал из кармана шариковую ручку и приготовился.

— Начинайте, — приказал капитан, взглянув на настенные часы.

Писать сочинение на такую будто бы сложную тему Директору было не очень-то тяжело, потому что последний месяц курса он усиленно зубрил марксистскую терминологию на фарси, чтобы сдать экзамен на «отлично». И сдал — у него по всем дисциплинам «отлично», пусть это и было зря.

«Наоборот, повезло, что это ни на что не повлияло», — подумал он. — «Сейчас бы уже ехал в какую-нибудь войсковую часть СпН, а потом бы бегал, как козлик, по местным горам, под пулями…»

Полковник Стекольников очень расстроился от того, что он не смог взять такого хорошего офицера — чувствуя какую-то вину за это, он даже пообещал замолвить словечко, при случае, своему хорошему другу в штабе, чтобы поддержал, если потребуется.

«Было бы нежелательно», — подумал Директор, бегло строча текст на двойном тетрадном листе. — «Поэтому лучше не отсвечивать и не влипать ни во что».

Тупое перечисление терминов на фарси он писать не стал, это было бы явным признаком зубрёжки, поэтому постарался выдать связное сочинение, с некоторой долей философских размышлений на тематику особенностей передачи некоторых терминов на дари.

Сочинение уместилось на обеих сторонах двойного листа и Директор сдал его за пятнадцать минут до истечения времени, первым.

Капитан Строкач начал вдумчиво читать его. Проверка заняла у него около пяти минут — судя по его реакциям, сочинение ему понравилось. Он сделал пометку в своём журнале.

Некоторые офицеры не успели закончить сочинения, поэтому им дали дополнительное время.

В конце концов, были сданы все листы — те, что были сданы сверх срока, проверял уже лейтенант.

Проверка сочинений заняла около тридцати минут, в течение которых новоприбывшие просто молча сидели за партами.

— Старшие лейтенанты Жириновский, Борисов, Кравченко и капитан Махмудов — останьтесь, а остальные на выход, — приказал Строкач.

Неназванные офицеры покинули аудиторию, а капитан Строкач начал рассматривать оставшихся ничего не выражающим взглядом.

— Я ожидал, что пришлют больше хороших переводчиков, — произнёс он. — Старший лейтенант Жириновский и капитан Махмудов — я рекомендую вас для взаимодействия с ХАД, а старшие лейтенанты Борисов и Кравченко — вы будете работать по вопросам местного населения. Вам выделят отдельные комнаты для проживания, поэтому сейчас идёте обратно в военный городок, в сопровождении лейтенанта Хаёева, и переезжаете. Завтра с утра ожидаю вас в бюро переводов — сразу же начнём работу.

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, 23 сентября 1983 года*

Служба, как и ожидалось, была нелёгкой: строгое нормирование воды, пекло, духота, нехватка кислорода в воздухе — Директор уже почти адаптировался к этому, потому что на второй день начал стабильно упражняться на крытой спортплощадке в военном городке. Ему подсказали, что так можно быстрее пройти акклиматизацию и это оказалось правдой.

Многие новоприбывшие до сих пор страдали, но Директор чувствовал себя неплохо, сравнительно с остальными.

Это позволило ему приступить к работе — тут никого не жалеют, потому что дел очень много и каждые руки на вес золота.

В основном им поручают сидячую работу — переводы различной документации с дари на русский или наоборот, с русского на дари.

Но сегодня его необычный день, потому что его вызвали к начальству.

— Старший лейтенант Жириновский по вашему приказанию прибыл! — бодро козырнул Директор, войдя в кабинет майора Мажуги.

— Вольно, — разрешил тот, выдохнув едкий сигаретный дым. — Для тебя есть задача — скоро прибудут офицеры ХАД. Им нужен толковый переводчик. Готов помочь гордым представителям братского афганского народа?

— Так точно! — ответил Директор.

— Хороший настрой — это хорошо, — улыбнулся майор Мажуга. — Ожидай их у парадного. С минуты на минуту прибудут.

— Разрешите идти? — спросил Директор.

— Иди, — кивнул майор.

Директор козырнул и покинул кабинет.