Ревизор: возвращение в СССР 35 - Серж Винтеркей

– Так чаек тут называют, – усмехнулась Вера. – Такие аккуратненькие, холеные и крикливые.

Галия тоже улыбнулась и кивнула, вспомнив, какой Любомир все время ухоженный, словно с картинки журнала.

Новые приятельницы оказались очень разговорчивыми, в Болгарии были уже вторую неделю, все здесь изучили и щедро вываливали на Галию тонны разнообразной информации. За разговорами она сама не заметила, как дошла до своей гостиницы, возле которой встретила съемочную группу в полном составе. Тут же представила мужчинам своих новых знакомых.

– Что же вы за коллегой своей не смотрите, – набросилась Вера на мужиков, толком ничего не понимавших и обалдевших от ее напора. – Ходите сами по себе, а нам ее от мужчин болгарских защищай.

– Что? Каких мужчин? – возмутился Шапляков, вопросительно посмотрев на Галию.

– А вот таких! – возмущенно отчеканила Вера, не давая Галие вставить и слова. – Знали бы, если бы за девушкой присматривали, а не по барам бродили. Пока, Галия, до завтра, на пляже увидимся, как договорились, – добавила она и гордо удалилась, уводя за собой немного смущенную всей этой перепалкой Лиду.

Вся съемочная группа, проводив Веру с подругой долгим взглядом, тут же повернулась к Галие, выжидающе на нее глядя. Пришлось рассказать вкратце, что произошло.

– Каков наглец! – возмущенно заключил Шапляков, дослушав рассказ Галии.

– И что мне теперь делать? – неуверенно спросила она режиссера. – Он ведь иностранец, да еще и переводчик в нашей группе.

– Тебе ничего делать не надо, деточка, – сказал ей ласково режиссер. – Мы ему сами все объясним доходчиво. Правда ведь? – сказал он, обернувшись к остальным членам группы. Мужики дружно кивнули с мрачным видом.

***

УКГБ по Саратовской области.

Генерал Кудряшов, согласовав свой отпуск, набрал Третьякова.

Тот искренне обрадовался, узнав его голос:

– Михаил Иванович! Как ваши дела?

Ты бы так не радовался, если бы знал, что я охотно тебя спишу со всех счетов за возможность восстановить отношения со старым другом, которые ты как-то умудрился поставить под удар. Если будет такая возможность. Ты полковник, а он уже генерал, и на какой должности! – подумал Кудряшов, но вслух сказал:

– В понедельник, Олег, приеду по твоему делу в Москву, пойду к Вавилову. Может, что-то удастся разузнать. Авось все не так фатально, как ты описал. Сначала зайду к тебе в кабинет, объяснишь все толком, что там у вас не срослось. Надеюсь, еще из кабинета не выгнали?

– Еще нет. Буду вас ждать, из кабинета никуда! – радостно сказал Третьяков.

Ох, Олежка, Олежка, – покачал головой Кудряшов, положив трубку, – Вавилов сегодня опять отказался со мной разговаривать… Не знаю, что и делать, если из-за тебя окончательно друга потеряю… Столько лет в шоколаде жил, любые проблемы через Вавилова решал. И как же так вдруг все изменилось резко…

***

Глава 9

***

Болгария, Солнечный берег.

Отправив Галию в номер, Шапляков повернулся к коллегам по съемочной группе.

– Так, мужики, не расходимся, – скомандовал он. – Надо нам с этим ловеласом доморощенным разобраться по горячим следам. Ишь что удумал, к девчонке замужней подкатывать, у которой двое деток к тому же.

– Да этот барбос не первый раз к ней клеится, – мрачно проговорил Андрюха. – Я на пляже его уже шуганул от нашей Галии один раз. Он ее кремом от загара намазывать хотел, ручонки свои болгарские тянул к ней.

– Да, товарищ явно неверно понимает смысл болгарско-советской дружбы. Надо бы разъяснить…, – произнес сурово Саша, похрустывая пальцами.

– Непременно надо, – кивнул Шапляков, – но при этом важно, чтобы никто не помешал разъяснительной работе, – выразительно посмотрел он кругом. – Если вдруг кто узнает о конфликте, по головке нас за это не погладят. А про какие-либо съемки в дальнейшем за границей вообще можно забыть. Так что действовать надо не только эффективно, но и аккуратно. Чтоб комар носу не подточил.

Минутку подумав, он предложил:

– Делаем так. Мы все идем в мой номер, а ты Влад останься, подожди в холле нашего болгарского друга и скажи, что я просил его срочно к нам заглянуть, с переводом помочь. Он ничего не заподозрит, мы ведь с тобой вместе в номере живем. И вот в номере мы все вместе с ним обстоятельно и потолкуем без лишних ушей.

Поддержав идею шефа, все ушли наверх, оставив в холле гостиницы только Влада, который взял для вида какую-то болгарскую газету и уселся с ней в кресло ждать Любомира. Вначале боялся заснуть, язык-то незнакомый, но потом даже увлекся. Полно русских слов оказалось, только иногда сильно искаженных. Многие вещи, про что написано, даже понимать начал.

– Интересные дела, – пробормотал он, – это что, я если захочу, за несколько месяцев болгарский смогу выучить?

Любомир возвращаться в гостиницу, похоже, не спешил. Так что мужики, устав ждать, сели перекинуться в подкидного. Андрюхе как раз девятки «на погоны» повесили, когда дверь в номер открылась и вошел болгарин, поздоровавшись и удивленно посмотрев на расширенный состав присутствующих. Влад зашел за ним следом и плотно прикрыл за собой дверь.

– Значит так, товарищ Любомир, – произнес Шапляков, отложив карты в сторону, – мы предупредим тебя только один раз. Не поймешь, тебе же хуже будет. Про Галию забудь. Нет ее для тебя. Чтоб даже смотреть не смел в ее сторону, а уж тем более предлагать похабщину всякую. Галия мне как дочь, а мужикам как сестра. Хоть словом ее обидишь, будешь иметь дело со всеми нами.

– Но я же ничего такого не сделал, – заюлил Любомир, которому явно было не по себе от этого разговора.

– Твое счастье, – сурово сказал Андрюха, – если бы сделал, мы бы сейчас с тобой не разговоры разговаривали, а фильм бы снимали.

– Какой фильм? – не понял Любомир.

– Фильм ужасов, с тобой в главной роли, как в Голливуде, – охотно пояснил Влад, все еще стоя у болгарина за спиной и сильно действуя тому этим на