Время разбрасывать камни, и время собирать их (СИ) - Артемьев Юрий

Омлет с варёной колбасой улетучился в один миг. Мы пили сладкий чай с бутербродами. А я всё перекручивал в памяти события давно минувших, но ещё не наступивших дней…

Жадные до чужих квадратных метров Самсоновы… На них просто надо дать наводку Авдееву, и с ними разберутся, как и в прошлый раз, пока они всех своих соседей не потравили. И ментёнка, который их крышевал, тоже надо бы поприжать…

Так… Что там дальше? Таганские гопники. Думаю, что Тихон и без моего участия найдёт их. А вот сам Тихон… Авторитетный вор, и вроде бы по понятиям всё разруливает. Но ведь вор же? А как там говорил Жеглов? «Вор должен сидеть в тюрьме!»

Всё верно. Но вот, почему-то у меня нет явного негатива к этому человеку с непростой судьбой. Ладно. Бог ему судья, а не я.

А вот с теми отморозками, что убили тётю Наташу надо бы разобраться. Там целая группа подонков, не гнушающаяся разбоями и убийствами. Плюс таксисты, работающие на них, и мент, что их всех крышевал. Или он из комитета был? Да, какая разница. Всех в топку истории! И Кешу с ними заодно. Того самого, что братишка тогда под шумок замочил.

Голос Авдеева прервал мои размышления.

— Наташенька! Ты нас не оставишь ненадолго? Мне с ребятами надо кое о чём переговорить.

— Да я как раз в магазин собиралась. А вы тут… разговаривайте.

Буквально минут через пять мы уже остались одни.

— Как хорошо, что она жива. — высказал Лёшка вслух мысль, которая и у меня проскальзывала. Да и сам Авдеев, наверняка, был искренне рад, что всё так повернулось, и теперь можно исправить даже непоправимое.

— У меня поначалу даже в голове не укладывалось всё происходящее. — начал полковник. — Но там, куда я попал, думать было некогда.

— Володь! Ты бы рассказал нам всё поподробнее. Что было там, после того как нас взяли в плен те дикари?

— Так, братья! Мы теперь в одной лодке, и я прекрасно понимаю, что вы оба вполне себе взрослые опытные люди. Но вот ведь парадокс. Закрываю глаза, и как с ровесниками общаюсь, а гляжу на вас…

— И что ты этим хочешь сказать? — прервал я поток его словоизлияния.

— Давайте сразу, так сказать, на берегу, договоримся… Чтобы не проколоться, лучше сразу начать общаться, более официально.

— В смысле? — похоже, что не понял его Лёшка. — Ты нас в контору сдашь, а мы должны тебе чистуху написать про то, кто мы и откуда?

— Ты меня не понял, Лёша. У меня такого и в мыслях не было. Просто, чтобы при посторонних ничего лишнего не прозвучало, давайте общаться так, как и в прошлый раз. Вы молодые, я — старый. Поэтому лучше только по имени отчеству или по званию. Ясно?

— Так точно гражданин начальник! — глумливо отрапортовал ему брат, даже приложив руку к пустой голове.

— Он прав, Лёш. — оборвал его я. — Вот привыкнем общаться как ровня, а кто-то услышит… Не поймут. Возникнут вопросы… А оно нам надо?

— Ладно. Я всё понял, товарищ полковник. — стушевался Лёха.

А я продолжил, уже обращаясь к Авдееву:

— Но ты, Владимир Николаевич, так и не рассказал нам, когда и как ты тут оказался…

Ну, что сказать? Я тогда оказался во всё прав. И чуйка моя меня не подвела. Жаль только, что всё это мы узнаём только после того, как уже всё произошло. После рассказа Авдеева всё стало на свои места.

Зажали нас тогда в горах крепко. Маринка, занявшая после ухода Лёшки, наблюдательный пост на крыше УАЗа, даже успела подстрелить кого-то из напавших на нас дикарей.

Но так, как я тогда, так и не услышал выстрела, значит нас уже оглушили к тому времени.

Авдеев попытался развернуть машину, но в горах это довольно проблематично было сделать. Вот и получилось так, что пришлось и ему выскакивать с автоматом и отбиваться от нападавших дикарей. По его словам, он их там много положил, но потом…

— Вот, честное слово, совсем не помню, как меня там убили. То ли камнем бросили, толи ещё чем. Только вот… Бам. И темнота. А потом открываю глаза… Лежу в потолок гляжу. Я в своей квартире. Утро… На часах шесть утра и дата — второе июня. На стене календарь висит на семьдесят четвёртый год. Я охренел сперва… Ну, а потом…

— На работу поехал? — с усмешкой спросил Лёшка.

— В воскресенье-то? Нет, конечно. — ответил полковник. — Открыл холодильник достал бутылку водки…

— И напился? — иронично поинтересовался я.

— Да, нет. Какое там, напился… Так, стаканчик накатил. Чтобы хоть как-то мозги на место встали. Вроде бы отпустило. Ну а потом я уже стал думать, как и что. Не поверите… Вышел на улицу и просто гулял по своему району. Дышал воздухом. Смотрел на людей…

— Понимаю. — согласился с ним я. — Мы тоже вчера с Лёхой просто гуляли и наслаждались тихой спокойной жизнью. Мороженое сожрали. А потом ночью дежурили по очереди, в ожидании нападения местный интернатских хулиганов. Но вроде бы обошлось… Тихая, мирная и спокойная жизнь…

— Да… — задумчиво проговорил полковник. — «Что имеем не храним, потерявши плачем…»

— А что там Маринка?

Авдеев внимательно посмотрел на Лёху.

— Когда я там ещё был жив, то видел, что в неё попали… То ли копьём, то ли дротиком каким-то. Но она ещё стреляла в ответ… А потом уже я и сам ничего не видел и не слышал.

Лёшка помрачнел лицом.

— Но ты не переживай, особо. Я уже отправил запрос. Не поленился поехать на службу в выходной…

— Бухой поехал? — поинтересовался я.

— Да ладно тебе, Сань. Я даже не почувствовал ничего, когда выпил. Так… Для профилактики. Ведь сразу столько всего навалилось…

— Понимаю. Я бы тоже не отказался. Но сейчас нам с Лёшкой нельзя.

— Почему это? — тут же набычился брат.

— По закону, Лёш… По закону. — одёрнул я его. — А ещё потому, что наш молодой и растущий организм ещё не готов к этому. Мне ли тебе рассказывать к каким последствиям это может привести. Забыл что ли?

— Не надо. Я понял. Да и нет у меня особого желания-то…

— Ну и что ответили на запрос-то твой? — спросил я Авдеева.

— Нормально всё. Марина Громова жива-здорова, скоро поедет в летний лагерь, в Крым. Будет готовиться к соревнованиям… Только вот не известно пока, узнает она своего Лёшеньку или нет. — глянул он на моего брата.

— А что с Аней и Ленкой? — подтолкнул я его.

— Понимаешь, Саша… — полковник сделал уж больно длинную паузу. — А вот их нет.

— Как нет? Где нет?

— Нигде нет. По крайней мере, по тому адресу они не проживают…

— А на работе? Елена вроде бы…

— Я помню. Но, нет. Я уже уточнил в МПС. Поднял на ноги в выходной начальника отдела кадров. Нет её в их картотеке. Она там никогда не работала. Но не переживай! Я уже отправил все нужные запросы, правда ответы придут не сразу. Нужно время. Но мы их обязательно найдём.

— И как же это всё можно объяснить? — спросил я.

— А никак. — ответил Авдеев. — Так же, как невозможно объяснить, что мы где-то погибли, и вновь вернулись сюда живые и здоровые.

— И не в первый раз. — добавил Лёшка.

— А теперь, братья-кролики… Давайте подробно мне рассказывайте всё.

— Что именно? — переспросил я.

— Всё. С самого начала. С той вашей первой жизни.

— А тут это? — я сделал жест рукой, и полковник Особого отдела меня сразу понял.

— Нет. Тут чисто. Это просто обычная квартира.

— А не могли другие… — только было хотел спросить я.

— Нет. Всё под контролем. Тут ничего не пишется.

— А ты будешь что-то для себя записывать? — уточнил я.

— А это надо? — пристально посмотрел на меня Авдеев.

— Думаю, что если ты для себя будешь делать какие-то заметки, то это будет нормально. Вдруг пригодится… Только старайся писать так, чтобы никто кроме тебя не понял о чём речь.

— Не учи учёного, Саша! — отмахнулся полковник.

— И на старуху бывает проруха.

Разговор затянулся. Я начал издалека. Сразу же уточнил, что в той реальности, откуда мы в первый раз сюда попали, всё было почти так, но не всё… И про Брежнева рассказал, и про то, что сделали с Шелепиным и Семичастным упомянул. Про Афганистан и перестройку. Про Меченного с его мы́шлением. Про развал СССР.