Спасти СССР. Часть 7 (СИ) - Афанасьев Александр Werewolf

Второй - путь назад был закрыт - кувыркнулся вперед, выхватывая Глок - но против снайпера он был бессилен. Второй выстрел - и второй американец растянулся на бетонке, выронив пистолет.

А что мои похитители?

Они просто рванули с летного поля в своем бусике. Это были сербы или хорваты или поляки или бошняки или даже украинцы - бандиты которых полно в гостеприимной и космополитичной Вене. Американцы, когда им понадобилось сделать срочную работу не стали посылать своих людей, они наняли местных, скорее всего из бывших ЧВКшников, с которыми ранее имели дело. Им сказали похитить такого то человека, и доставить его туда-то. Но - и на этом все. Им нафиг было ввязываться в стремную историю со снайпером, им не было дела до американцев, им было проще их бросить и смотаться. Что они и сделали. Выгрузили меня на каталке из бусика - а как только началась стрельба - сделали ноги. Оставив нанимателей умирать...

Третий выстрел - разбилось окно кабины, пуля калибра 7,92*** пробила дыру в обшивке...

Разрядив по самолету весь магазин винтовки, подкатил Илья - на прокатной Шкоде. Первым делом -он "проконтролировал" американцев и добил пилотов. Потом - отвязал меня от каталки и погрузил в Шкоду...

Думаю, именно с того дня - и начался мой провал в США. Гибель четырех граждан США, притом двое были гражданами США - американцы такого никогда не прощают, надо отдать им должное, и расследование могут вести годами. В восьмидесятые - пытки и зверское убийство агента УБН в Мексике - послужило причиной многолетней программы по разгрому наркомафиозных картелей. Всего за одного убитого американца.

И хотя мы были крайне осторожны - в современном мире где везде камеры - не оставить следов нельзя.

Что касается Паршева - то он просто... пропал. Формально он жил в Вене, ходил в полицию отмечаться - но по факту его больше "в открытом доступе" не видели.

Что касается Украины... вы все знаете сами.

* Излишки, остатки

** Столица Гаити

*** Югославия была вооружена оружием калибра 7,92 немецкий

Из Википедии

... 1 июня 1966 года после прочтения по радио дацзыбао, сочинённого Не Юаньцзы, преподавательницей философии пекинского университета: "Решительно, радикально, целиком и полностью искореним засилье и зловредные замыслы ревизионистов! Уничтожим монстров - ревизионистов хрущёвского толка!" - миллионы школьников и студентов организовались в отряды и без труда начали выискивать подлежащих искоренению "монстров и демонов" среди своих преподавателей, университетского руководства, а затем среди местных и городских властей, которые пытались защищать преподавателей. На "классовых врагов" вешали дацзыбао, напяливали шутовской колпак, иногда надевали унизительные лохмотья (чаще на женщин), раскрашивали лица чёрными чернилами, заставляли лаять по-собачьи; им приказывали идти нагнувшись или ползти. Отряды хунвейбинов отрезали косы и сбривали крашеные волосы у женщин, раздирали слишком узкие брюки, обламывали высокие каблуки на женской обуви, разламывали пополам остроносые туфли, заставляли владельцев магазинов и лавок менять название. Хунвейбины останавливали прохожих и читали им цитаты Мао Цзэдуна, обыскивали дома в поисках "доказательств" неблагонадёжности хозяев, реквизируя при этом деньги и ценности. Роспуск 26 июля 1966 учащихся всех школ и университетов на шестимесячные каникулы способствовал разгулу молодёжи и пополнению рядов хунвейбинов дополнительными 50 миллионами несовершеннолетних учащихся.

Новый министр общественной безопасности Се Фучжи заявил перед собранием сотрудников китайской милиции: "Мы не можем зависеть от рутинного судопроизводства и от уголовного кодекса. Ошибается тот, кто арестовывает человека за то, что он избил другого... Стоит ли арестовывать хунвейбинов за то, что они убивают? Я думаю так: убил так убил, не наше дело... Мне не нравится, когда люди убивают, но если народные массы так ненавидят кого-то, что их гнев нельзя сдержать, мы не будем им мешать... Народная милиция должна быть на стороне хунвейбинов, объединиться с ними, сочувствовать им, информировать их..."

В университете города Сямынь в провинции Фуцзянь вывесили дацзыбао следующего содержания: "Некоторые [преподаватели] не выдерживают собраний критики и борьбы, начинают плохо себя чувствовать и умирают, скажем прямо, в нашем присутствии. Я не испытываю ни капли жалости ни к ним, ни к тем, кто выбрасывается из окна или прыгает в горячие источники и гибнет, сварившись заживо".

Министерство транспорта осенью 1966 года выделило хунвейбинам бесплатные поезда для разъездов по стране с целью "обмена опытом".

Хунвейбины сожгли декорации и костюмы к спектаклям Пекинской оперы: в театрах должны идти только написанные женой Мао "революционные оперы из современной жизни"; в течение десяти лет они были единственным жанром сценического искусства, разрешённым официальной цензурой. Хунвейбины громили и жгли храмы и монастыри, снесли часть Великой китайской стены, употребив вынутые из неё кирпичи на постройку "более необходимых" свинарников.

После уханьского инцидента апреля 1967 г. когда армия открыто выступила против хунвейбинов, стала очевидна их слабость. Несмотря на официальное осуждение инцидента, осенью 1967 г. Мао сам применил армию против хунвейбинов, которых он теперь изобличал как "некомпетентных" и "политически незрелых". Иногда хунвейбины оказывали сопротивление армии. Так, 19 августа в город Гуйлинь после долгой позиционной войны вошли 30 тысяч солдат и бойцов народной крестьянской милиции и в течение шести дней в городе истребили почти всех хунвейбинов. Мао угрожал, что если хунвейбины будут драться с армией, убивать людей, "разрушать транспортные средства" или "жечь костры", они будут "уничтожены".

Редакция "Комсомольской правды" просила Михаила Шолохова дать статью о движении хунвейбинов, однако тот отказался, по словам собкора газеты, ответив: "...Сам я не знаю, что там происходит. Мне говорили, что идёт борьба с бюрократией. Жестокая, азиатская"].

01 марта 1986 года

Москва, площадь Ногина

Здание ЦК КПСС

Продолжение

Повод для расправы - "борьба с антипартийной, антисоциалистической" сотрудницей больницы Чжан Сювэнь. Поздно вечером 24 августа, не найдя её в больнице, студенты объявили девять других работников "монархистами" и учинили над ними расправу. Они требовали от них признания Чжан Сювэнь "антипартийным, антисоциалистическим элементом". "Застрельщики революции" измазали жертвы краской, что должно было означать "нечисть". Одним надели шутовские колпаки, на грудь повесили бирки: "Я - нечисть" - и заставили прыгать, а других поставили на колени и били по пяткам. Расправа длилась три часа. <...>

В "докладе" далее говорится, что "революционные учащиеся" применяли самые разнообразные методы извращённых физических истязаний, чтобы добиться от жертв нужных им признаний. Они затаскивали человека в тёмную комнату и били, а затем спрашивали, является ли он "агентом горкома". Если тот отрицал, издевательства продолжались. Истязуемого выволакивали во двор, ставили на табуретку под палящее солнце с согнутой спиной и вытянутыми вперёд руками, приговаривая при этом: "Солнце Мао Цзэдуна, пали нечисть". Затем хунвейбины выбивали табуретку из-под ног, вновь затаскивали в комнату и били; терявших сознание кололи иглами. Арестованным не давали ни есть, ни пить.