Системный Кузнец. Трилогия - Ярослав Мечников

Тяжело вздохнул, и тут меня пронзила идея. Разрешение! Если он не работает, я могу работать, практиковаться, могу что-то делать для других. Для того же плотника Свена!

— Мастер Гуннар! — раздался мой звонкий голос.

Кузнец хрюкнул и медленно повернулся, удивлённый моим тоном.

— Чего тебе ещё?

— Кузница, — выпалил я. — Можно мне… ей пользоваться?

Старик уставился на меня непонимающим, мутным взглядом, будто слышал язык демонов.

— Нахрена тебе? — вырвалось у него на удивление искренне.

Ещё бы, тот Кай, которого он знал, был ленивым бездарем, мечтая поскорее сбежать. Но я был не тем пацаном.

— Хочу практиковаться, — глядел ему прямо в глаза. — Хочу совершенствовать своё мастерство. Даже если это никому, кроме меня, не будет нужно.

Не отводил от него взгляда и мне показалось, что увидел в глубине его пьяных глаз мимолётный проблеск. Впрочем, он тут же потух.

— А сырьё у тебя есть? — спросил старик наконец, с едкой усмешкой.

Я растерялся. Сырьё? Так его же в кузнице навалом! Но было ясно — этого говорить не стоит, если он спросил, значит, у мужика на этот счёт другое мнение.

— А… ваше брать нельзя? — робко выдавил, всё глядя на кузнеца.

Тот шумно опустился на стул и, одним глотком допив остатки эля из кружки, вытер губы грязным рукавом.

— Что моё — то моё. А что твоё… — Гуннар, хмыкнув, оглядел меня с ног до головы. — Да нихрена у тебя нету. — И вдруг расхохотался громко, как последнее хамло. — Проваливай отсюда. Кузня твоя, если так неймётся. А к моему железу не притрагивайся.

Пьяный верзила отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Мои руки крепко сжали ещё тёплые лепёшки и я молча вышел из его дома.

Деревня проснулась и уже кипела своей будничной жизнью. Женщины с коромыслами тащили от колодца полные вёдра, обмениваясь новостями. Кто-то вёл упирающуюся козу, кто-то доил её прямо у дороги. Под ногами суетливо бегали куры, а в ремесленные лавки уже брёл нуждающийся люд. Вот только к нашей кузне никто не подходил, её огибали стороной, будто чуму.

Прохладный утренний ветер обдувал лицо. Одна часть меня — животная, ликовала, сжимая в руках тёплые лепёшки и требовала утолить голод. А вот другая… другая часть была в полной растерянности. Где, чёрт возьми, мне теперь раздобыть сырьё для ковки?

Настроение, ещё час назад полное энтузиазма, начало стремительно падать. Вот, кажется, только что бежал сюда, чтобы растопить горн и творить, а теперь стоял тут, с едой в руках, но с мрачными перспективами.

Вернулся в пустую кузницу и оглядел мастерскую, которой не мог пользоваться. Без доступа к заготовкам это были просто стены и холодная наковальня. Опустившись на табурет Гуннара, почесал голову. «Так. Без паники. Думай, Дима. Анализируй».

Откусил огромный кусок лепёшки и рот наполнился вкусом простого, но настоящего хлеба. Вкус еды вернул во мне силы думать, что делать дальше.

Первое: физическая форма. У меня есть два дня, чтобы набрать заветные проценты. Это не прихоть, на кону — моя жизнь, времени в обрез. Если не могу закалять тело у горна, значит, нужно нагружать его напрямую. Бег, отжимания, приседания. Поднятие камней, в конце концов. Огромное количество подходов, до отказа, до мышечного жжения.

Второе: восстановление. После нагрузки — обязательно растяжка. Напряжение и расслабление. Нужно заставить это слабое тело расти.

Третье: еда. Гуннар ясно дал понять, что аттракцион щедрости окончен. Этих двух лепёшек мне хватит… ну, на сегодня и на завтра, если растягивать, это критически мало. Если собираюсь истязать тело нагрузками, ему нужен строительный материал. Белок, углеводы. Значит, нужно что-то придумывать уже сейчас.

Четвёртое: сырьё. «Не трожь моё железо», — сказал старик. Хорошо, но он не запретил мне приносить своё. А что, если мне удастся раздобыть его где-то ещё? У кого-то мог остаться ненужный металлический хлам…

И тут мне вспомнились рудознатцы.

Наверняка они бывают в деревне — можно найти их, попробовать договориться. Не за деньги — их у меня нет, а за услугу. Они мне — мешок самой паршивой руды. А я им… заточу их тупые кирки! Или даже сделаю новые из их же руды, а ручки закажу у плотника в обмен на что-нибудь ещё! Ведь главное — Гуннар разрешил мне пользоваться кузницей.

Пока думал об этом, отчаяние начало отступать. На его место приходила уверенность и даже какое-то злое вдохновение. Может, это и к лучшему, мне придётся искать сырьё самому, смогу понять весь производственный процесс, с самого начала. Налажу собственные связи в деревне!

Конечно, мало кто захочет иметь дело с «бесполезным подмастерьем пьяного кузнеца», на которого Йорн повесил ярлык позора. Но я, в отличие от Гуннара, не был сломлен. Можно попробовать договориться по-человечески — быть вежливым, убедительным. Да каким угодно, лишь бы добиться своей цели!

План выстроился в чёткую картину. Но с чего начать? Первый шаг — всегда самый сложный.

Погружённый в свои мысли, не заметил, как рука сама подносила лепёшку ко рту. Вдруг понял — половина уже исчезла. «Стоп!», — мысленно одёрнул себя, если не остановлюсь сейчас, то вечером придётся снова слушать урчание пустого желудка. С усилием отвёл руку ото рта — эту еду нужно растянуть.

Встал и огляделся в поисках, во что бы завернуть оставшееся сокровище, чтобы оно не зачерствело и не покрылось пылью. Взгляд зацепился за старый, но чистый кусок грубого холста, который кузнец использовал, чтобы протирать руки. Только этот был ещё не пользованный — то что нужно. Аккуратно завернул в него полторы лепёшки, как величайшую драгоценность, и засунул свёрток за пазуху.

Как раз в этот момент дверь скрипнула и в проём шагнула фигура. Я резко обернулся.

На пороге, залитым утренним светом, стоял Свен и, как всегда, улыбался во всю свою рыжую бороду. Удивительно, но в этой деревне, полной хмурых и уставших лиц, улыбка плотника была по-настоящему искренней и тёплой.

В одной своей огромной руке он держал небольшой, но туго набитый мешочек, а в другой — связку из пяти копчёных лещей, перевязанных тонкой верёвкой. Их бока блестели даже в полумраке кузницы, а по воздуху поплыл густой аромат дыма и рыбы. Как я понял, это и был долг за гвозди.

— А Гуннар где? — спросил рыжий, оглядывая пустую кузницу. — Где этот старый хрыч?

Неужели он ещё не в курсе?

— Мастер… — запнувшись, подбирал слова. — Он… он ушёл к себе.

Свену больше ничего и не нужно было, он всё понял без дальнейших объяснений.

— Ясно, — мужчина тяжело