Бутлегер. Книга вторая (СИ) - Барчук Павел

— Хм… То есть ты сознательно отправился с товаром, понимая, что это может стоить тебе жизни? — Перебил меня «Арамис». В его голосе отчетливо звучало сомнение, прикрытое сарказмом.

— Мы. Мы отправились. Нас было двое. — Уточнил я, спокойно глядя ему в глаза. Чем прямее и открытие взгляд, тем больше ощущение искренности. — А в остальном все верно, сеньор.

— И ты не боялся отдать свою жизнь за пару ящиков спиртного? — С недоверием спросил этот чертов «святоша».

И чего только прилепился, не понятно. Ясное дело, я не идиот, и если бы знал, что в процессе доставки меня могут запросто грохнуть, хрен бы куда поехал. Но… Я отвечу совсем иначе.

— Во-первых, их там было семь. Семь ящиков прекрасного самогона, сеньор. Во-вторых, я и мой друг были готовы к любой ситуации. Салли дал нам с собой «кольт». Мы держали руку на пульсе.

Глаза дона Массерии на одно мгновение расширились, обретая изумленный вид, но он тут же взял себя в руки. Дело в том, что в моем вчерашнем рассказе не фигурировали ни пистолет, ни героическое желание подставить голову под пули.

Я позволил себе ответный, очень быстрый и очень насмешливый взгляд в сторону босса. В этом взгляде была заложена следующая мысль:" Ну а вы что хотели, дон Массерия? Сами начали трясти здесь грязным бельём, чтоб выставить крайним Салли. Вынужден подстраиваться под обстоятельства".

Тем более, по сути, история, которую я в данный момент с уверенным видом впаривал мафиози, не так уж далека от истины. Да, имеются несколько скромных деталей, о которых я умолчал. Например, что Фрэнки Йель захотел совершить налёт потому что ему слил информацию сам Салли. Или, например, что моя роль в сюжете была гораздо трагичнее. Роль трупа. Или что бедолагу Петру грохнули свои же. Но… Зачем портить столь незначительными деталями прекрасный рассказ.

Массерия мой взгляд оценил верно. Он поднял одну бровь, более пристально рассматривая меня. Будто внезапно заметил нечто крайне интересное, но неожиданное. Правда, наша игра в «гляделки» была замечена еще двумя людьми.

Первый, конечно же, Лаки Лучано. Он тихо хмыкнул, последний раз крутанул зажигалку в руке, а потом отложил ее в сторону, словно принял для себя какое-то решение. Вторым был Маранцано. Он слегка сморщился, будто учуял дурной запах.

— В общем-то, риск был, но не такой уж большой. Зато благодаря случившемуся, мы избежали убытков и наверняка убедились, Фрэнки Йель действительно задумал недоброе. — Продолжил я, надеясь, что на этом, наконец, будет поставлена точка.

— Избежали убытков? — едко переспросил Маранцано. — Ты говоришь, как чертов счетовод, мальчик. А по факту мы имеем гораздо больше проблем. Рядом с одним из моих складов случилась перестрелка, полицейский убит. Это ты не считаешь убытками?

Я мысленно отметил интересный нюанс, о котором не знал. Получается, засаду Фрэнки Йель устроил фактически на территории Маранцано. Совпадение? Не думаю…

— Репутационные убытки иногда бывают важнее, дон Маранцано, — парировал я. — А мы избежали очень серьезных репутационных убытков. Люди ждали поставку. Они получили свой товар. Фрэнки Йель показал настоящее лицо и обнаружил свои истинные цели. А фараон… Да, убили одного. Прямо на наших глазах. Вернее, только на наших глазах. Это более точно. Я и мой друг видели, кто выпустил пулю бедолаге в спину. Остальные в это время были заняты тем, что поливали друг друга свинцом, поддавшись на провокацию Фрэнки. Я знаю, кто убийца и готов в случае необходимости озвучить данную информацию в любом месте при любых свидетелях. Ситуация вышла из-под контроля, согласен. Но ее еще можно обратить в свою пользу.

— И как? — вкрадчиво спросил Лучано, не отрывая от меня своего пронзительного взгляда.

— То, что произошло…это вовсе не случайность. С точки зрения стратегии данный метод называется «Контролируемый хаос», — сказал я. — Мы с другом видели, как Йель убил копа. И да, это был Фрэнки. Он принял такое решение не случайно. Он добил бедолагу. Я — ключевой свидетель. Мои показания могут либо похоронить Фрэнки навечно, либо… переложить основную вину за все случившееся на кого угодно. Например…

Я выдержал паузу, а затем развернувшись в пол оборота, уставился прямо в глаза человеку, который подобного поведения от меня не ожидал.

— Например, на людей дона Маранцано. Ведь война же идет. А на войне все средства хороши, не так ли, дон Маранцано? Если детально все спланировать, можно взять одного сумасшедшего итальянца, который забыл свои корни и связался с ирландцами, подать ему идею с нападением, затем натравить фараонов и наблюдать со стороны, как твоего соперника уничтожают совершенно другие люди. Контролируемый хаос, сеньоры.

В комнате повисла гробовая тишина. Думаю, я смог не просто удивить всех присутствующих. Я поверг их в шок. Не тем, что заподозрил одного из мафиозных боссов в нечистоплотном поведении. Это как раз нормально. Все они тут одним миром мазаны. А тем, что у меня хватило наглости произнести это вслух.

Я только что совершенно откровенно намекнул на возможность участия Маранцано в случившемся. Вернее, даже не намекнул, а очень конкретно ткнул пальцем.

Эта идея, кстати, пришла мне в голову только сейчас, после слов самого мафиози о складах. По сути я дал толчок двум донам ненавидеть друг друга еще больше. Да, Массерия прекрасно понимает и знает, откуда взялись фараоны. Лучано, наверное, тоже в курсе. Но остальные… Остальные-то ни черта не знают.

Ну и сам Маранцано, конечно, пребывал в состоянии тихого офигевания. Тут еще дело вот в чем. Мафиози прекрасно понимал, вернее, думал, что понимает — обычный, мелкий сопляк не рискнул бы произнести нечто подобное вслух. А я произнёс. Значит, инициатором этого может быть Массерия, которые вот так играючи решил выставить соперника крайним.

Маранцано побагровел. Даже не так. Маранцано сначала пошел пятнами, а потом волна удушающей ярости начала медленно подниматься вверх, заливая шею мафиозного босса, его упитанное лицо малиновым цветом.

— Как ты смеешь, щенок! — Он оперся руками о столешницу и начал медленно вставать на ноги. Охранники, стоявшие в углах, еле заметно напряглись.

Однако, накалившаяся до предела ситуация внезапно свернула в сторону, которая для меня, скажу честно, стала полной неожиданностью.

Маранцано перебил один из «гостей», идентифицированных мною, как советники мафиозных боссов.

Это был мужчина, с полностью седой головой, с лицом, изборожденным морщинами. Он до этого молча курил сигару, но теперь начал вдруг пристально вглядываться в мое лицо.

— Джо, — медленно проговорил он, толкнув локтем соседа. — Ты ничего не замечаешь? Приглядись к парню. Прямо как на фотографию гляжу… Та же стойка. Тот же взгляд. Вылитый Винченцо. Винченцо Скализе. Просто жутко.

Воздух в комнате словно застыл. Все взгляды снова прилипли ко мне, но теперь в них читалось не просто любопытство, а шок и недоумение.

Глава вторая

О мертвых или хорошо, или никак

Седовласый высказался и замолчал. Остальные тоже не произносили ни слова, но при этом все взгляды, прежде выражавшие скуку, высокомерие или простую настороженность, как по команде, сосредоточились на мне.

Теперь мою скромную физиономию, которая всего лишь пять минут назад была не особо интересна некоторым из присутствующих, разглядывали настолько пристально, что мне стало максимально неуютно.

Чувствовал себя лошадью на рынке, честное слово. Даже парни, выполнявшие роль охраны, оживились в своих углах. Им явно нетерпелось увидеть продолжение этого весьма неожиданного и странного спектакля.

При этом я видел, как напряглись лица гангстеров, сидевших за столом. Они пытались переварить услышанное и понять, насколько предположение седого соответствует правде.

А вот Маранцано резко передумал гневаться. Его ярость мгновенно испарилась, сменившись жгучим любопытством. Он, так и не встав на ноги, медленно, почти театрально, опустился обратно в кресло, затем откинулся на спинку и принялся внимательно изучать мое лицо. Я чувствовал его взгляд буквально физически. Такое ощущение, будто мою физиономию щупали холодные, липкие пальцы.