Последний Герой. Том 5 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— С таких, что я не первый раз подобную дичь выслеживаю, — холодно отрезал Леший. — А ты — зелёный. С пугачом своим… — он презрительно кивнул на пистолет в руках белобрысого.

— Я его и без пистолета возьму, — самоуверенно бросил тот.

— Ну, посмотрим, — Леший поднял автомат и кивнул вперёд. — Дуй по тропе. Что застыл? Вперед и с песней!

— А ты? — прищурился Лисья Морда.

— А я пойду в обход. Сделаем так: ты прямо, я по бурелому в стороне. Возьмём его в клещи. Но он, сука, хитрый. Ты там е**лом не щёлкай.

— Ты за своим следи, — процедил Лисья Морда. — Я справлюсь.

Они разошлись. Белобрысый шагнул по тропе, а Леший нырнул в густые заросли, словно возвращаясь в собственную стихию, оправдывая своё прозвище. Ветки шуршали по рукавам, но он шёл почти бесшумно, растворяясь в лесу, как тень.

Молодой перешёл на быстрый шаг, цепко вглядываясь в тропу. В мозгу крутилась мысль: «Нет, он же ранен. Далеко не уйдёт. Бежать незачем. Главное — смотреть в оба».

Он скользил вперёд почти бесшумно, двигаясь мягко, как хищник, ступающий по знакомой территории. Вот тропинка. Он чуть замедлился, прикинул, куда мог уйти беглец. Прошёл невысокую кочку, и взгляд зацепился за что-то на траве.

Наклонился. Ага. На зелёных стеблях — капля крови. Он подцепил её, поднёс её к глазам, размазал на пальцах, потом, прищурившись, взглянул в просвет между зарослями.

Улыбка расползлась по лицу, обнажив зубы.

— Сука… — процедил он, еле слышно. — Я тебя уже чувствую.

Ему показалось даже, что кровь была ещё тёплая. Это значило, что жертва совсем рядом. Он и говорил теперь тихо, почти шёпотом. Ему необычайно понравилось это состояние — когда другой беспомощен, когда страх буквально висит в воздухе, а он сам идёт по следу. Ничто не могло сравниться с этим приливом адреналина. В такие мгновения он ощущал себя почти Богом — тем, кто решает, кому жить, а кому умереть.

Жаль, такие моменты выпадали редко. Но вот сейчас можно было не спешить — насладиться.

Он огляделся внимательнее. Вот примятая трава, а чуть дальше — новая капля крови. След вёл в сторону, в сторону густых кустов.

— Ну что же… Поиграть хочешь? — губы тронула хищная ухмылка.

Пистолет в его руке лежал как влитой. Ствол медленно ходил из стороны в сторону, выискивая любое движение, малейшее колыхание в зарослях. Голова работала вместе с рукой: взгляд переходил то вправо, то влево, глаза сузились, будто сами превратились в прицел.

— Это хорошо, что ты прячешься… — сказал он негромко, почти ласково. — Иначе убить тебя было бы слишком скучно. Вот и след…

Молодой шёл по следу, внимательно глядя под ноги. Примятая трава тянулась ровной линией, и в какой-то момент ему подумалось, что так топчут, когда что-то волокут за собой. Мысль мелькнула, зацепила, но тут же утонула в ритме шагов. Он не придал ей значения. Уже потом, когда след внезапно оборвался, она вернулась — но запоздало.

Он замер, растерянно глядя по сторонам. Медленно повернул голову вправо, влево. В этот момент до него дошло: это не просто свежая тропинка, это… приманка. Специально оставленный след.

Ловушка на охотника.

— Бляха! — тихо вырвалось из груди.

Холодная капля пота скатилась по виску, хотя в лесу стоял тёплый, сухой воздух. До него дошло, что теперь он сам становится вдруг добычей.

— Сука… — глухо выдохнул он и резко обернулся, вскинув пистолет сначала в одну сторону, потом в другую.

— Где ты, сука⁈ — сорвался уже на крик.

Он сглотнул, чувствуя, как пересохло во рту, и вытер лоб рукавом модного пиджака. Лес вокруг затаился. Ни веточка, ни травинка не дрогнули — ни звука. Казалось, тот, кто оставил след, просто исчез. Улетел? Ему некуда исчезнуть, есть только один путь.

Наверх.

Мысль обожгла, как игла.

Он начал задирать голову, но не успел поднять взгляд — и тем более не успел навести ствол пистолета. С дерева, под которым он стоял, вниз сорвалась огромная тень.

Удар пришёлся всей массой — его прижало к земле, так что в груди хрустнуло и вырвало воздух. Боль полоснула по подвернутой руке, тяжесть выбила сустав, и он невольно разжал пальцы. Пистолет выпал, исчез в траве.

Он даже не успел вскрикнуть, когда что-то твёрдое с размаху опустилось на затылок. Мир схлопнулся.

Леший шёл в обход, осторожно переставляя ноги между корней и кочек, когда в тишине леса, словно треснувшая доска, разнёсся крик его нового напарника:

— Где ты, сука⁈

Голос прокатился где-то вдалеке, сорвался в глухое эхо и затих.

— Дебил… — процедил Леший, останавливаясь и прислушиваясь. — Ну и дебил. Что ж ты орёшь…

Он чуть склонил голову, прислушался ещё раз. Лес ответил привычной тишиной — редким свистом птицы да шорохом листвы под лёгким ветром.

— Ничего… — пробормотал он, — пускай орет, тянет его на себя. А я зайду сбоку. По-тихому.

В мыслях уже сложился план. Он знал, что этот способ работает — не первый раз доводилось идти в обход, заходить с фланга, отрезать путь к отступлению. И он был уверен: сейчас всё получится. Не в первый раз убивает, и, как он сам себе сейчас твердил, точно не в последний.

Леший двигался осторожно. И вдруг справа, чуть поодаль, щёлкнуло — сухо, резко, как приглушённый выстрел. Он замер.

— Ага… — едва слышно выдохнул он.

Это мог быть кто угодно — может, его напарник, а может, тот, за кем они охотились. Но что-то подсказывало: это не белобрысый. А этот… Этот хищник. Да, мы его загнали, но он всё равно остаётся хищником. Не зря же Инженер так его опасается.

Щёлкнуло снова — уже ближе, мягче. Леший подался вперёд, смещаясь на звук, и уловил шуршание — будто листья, сдвинутые ногой.

Он шел на звук. Уже почти рядом. Азарт начал захлёстывать. Охотничий азарт, когда кровь идёт по сосудам быстрее, зрачки расширяются, мышцы сжимаются в тугую пружину. Слух, зрение, каждое чувство обострилось до предела.

Вот он, момент — тот самый миг, ради которого он идёт по следу. Убийство. Но не простое, не беззащитной жертвы, а достойного противника, к тому же еще и мента. Не уничтожение, а противостояние. Мысль об этом прошла по спине лёгким током, пробежала приятной дрожью по загривку.

Он сильнее сжал цевьё автомата, ощутив холод металла в ладони. Палец на спусковом крючке лежал, казалось, расслабленно, но на деле был готов сорваться в долю секунды.

Леший двигался бесшумно, как тень. Каждый шаг нужно было делать медленно, но осторожность здесь была важнее скорости. Главное — не спугнуть. Главное — не дать уйти.

Не дать уйти.

Мысль билась в висках, становясь с каждым шагом настойчивее.

И вот в просвете между стволами мелькнула человеческая фигура.

Есть!

Леший стиснул зубы, чтобы не позволить себе даже тени улыбки. Казалось, что малейшее движение губ может выдать его, блеснуть где-то в листве и всё испортить. Он поднял автомат, вскинул его к плечу, наводя мушку.

Человек стоял за деревом, частично прикрытый стволом. Можно было чуть сместиться, взять под углом, чтобы достать наверняка. На нём была синяя джинсовая рубашка, и в просветах сквозь листья это пятно цвета резало глаз. На голове кепка. Да, это он — тот, кто выскочил из «Москвича».

Мент. Яровой.

Внутри всё сжалось от глухой злости.

Из-за тебя, сука, я своими руками прикончил своих людей! Пристрелил, как псов. Бешеных. Тварь. Настал час…

Леший медленно раздвинул ветки. Нагнулся, пролез на четвереньках чуть вперёд, чувствуя под ладонями влажную траву. Даже дыхание рефлекторно задержал — мозгом понимал, что на таком расстоянии его сопение всё равно не услышат, но инстинкт взял верх.

Он распрямился, скользнул на шаг вперёд. Уже можно было разглядеть, что человек стоит к нему полубоком, привалившись спиной к дереву. Притаился. Кепка сливается с цветом коры. В руках у него — палка, какая-то дубина. Стоит, будто выжидает чего-то, но не двигается. Ха! Палка…