Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса VIII - Ваня Мордорский

Я не стал сопротивляться следующей атаке Печати. Когда ее темная сила обрушилась на меня, пытаясь сокрушить мою душу, я открылся ей навстречу. И ответил не злобой, не сопротивлением.

Я ответил любовью. Благодарностью. Принятием.

Я показал ей всё то, что дали мне души. Я показал ей ту сторону жизни душ, которую она подавляла.

Я показал ей материнскую любовь женщины, которая умерла, беспокоясь о детях. Показал самопожертвование воина, который пал, защищая слабых. Показал раскаяние торговца, который в последние мгновения понял истинную ценность человеческих отношений.

Я показал ей бесконечность проявлений человеческого добра и поддержки.

Я почувствовал, как моя Радужная Ци всё больше начинает резонировать с энергией душ. Каждая из них была уникальна, каждая несла в себе отпечаток прожитой жизни, но все они стремились к одному — к свободе.

А печать Мастера Инь-Ян — она была создана для контроля. Для подавления. Для принуждения. Но против сотен объединенных душ, даже ослабленных и истерзанных, одна печать была бессильна.

И прямо сейчас не Я, а эти души, направляемые мной, влияли на печать. Они сами были ключом для своего освобождения. Совокупная мощь и сила сотен душ — ей не может сопротивляться лишь остаток Воли Мастера.

Они сломали печать, отдавая ей положительное. Ведь их боль забрал на себя я.

Что происходит?..Что⁈..Невозможно!..Что это за эмоции⁈..

Печать прекратила попытки атаковать.

Она просто зависла.

Я открыл глаза.

Печать Мастера Инь-Ян впервые за всё время своего существования почувствовала завершенность.

Она стала действительно Инь-Ян, без перевеса одной из сторон. Это был момент абсолютной гармонии противоположностей.

Я уже знал, что должно случиться. То же самое, что случилось с Радужным Лотосом и цветком белого нефрита — когда противоположности находят друг друга, они возвращаются к истоку. В состояние до разделения.

Печать не могла туда вернуться, потому что души лишь на мгновение показали ей другую сторону.

Достигнув истинного баланса, она должна была либо эволюционировать, либо вернуться к истоку.

Как красиво… Быть целой… Я была неполноценна… Мастер не вложил в меня это… Вот чего мне не хватало…

Печать выбрала возвращение.

Она растворилась в воздухе, с тихим вздохом облегчения — как путник, который наконец добрался домой.

Символы Фу на поверхности Урны перестали двигаться.

Они застыли, а затем медленно начали терять свой фиолетовый свет. Один за другим, они гасли, как свечи на ветру, пока поверхность черного нефрита не стала полностью темной.

Процесс перемалывания душ остановился.

Притяжение, которое тянуло новые души в эту ловушку, исчезло.

Вращающийся водоворот в центре замер.

Урна Последнего Вздоха перестала существовать как орудие страданий. Теперь это была просто ваза из черного нефрита.

Но проблема оставалась. В центре Урны по-прежнему плескалась Эссенция Душ — концентрированная духовная энергия сотен загубленных жизней. Молочно-белое облако силы, которое могло сделать любого практика невероятно могущественным.

Сила, ради которой эта формация и создавалась. Возможно, не вся сила, — Урна не была заполнена до краев, — но всё равно сила, за которую темные практики были готовы убить любого. Да что там темные, даже обычные могли усилиться подобным.

Сила души — это самая могущественная сила в Поднебесной. Не зря ранги развития, где начиналось владение силой Души, являлись совершенно другим уровнем, по сравнению с предыдущими.

Эта сила не должна попасть никому в руки.

И в то же время, я не знал куда деть эту эссенцию…

И вдруг Урна зашептала:

Возьми ее. Поглоти. Ты заслужил эту силу. Ты спас их души — теперь используй их энергию для спасения других… Ты же Праведник…это пойдет во благо…прими эту силу…поглоти…

Я улыбнулся. Ясно. Значит, в Урне было заложено еще много чего. Не только Печать Мастера управляла всем этим.

Попытка Урны повлиять была обречена на неудачу. Не на того Праведника, или, скорее, не на того человека она пыталась повлиять.

Сила? — Она меня не интересовала.

Меня волновало только провести эти души, эту Эссенцию туда, где они должны быть. На Небо.

Вдруг Слеза Святого в моей ладони словно ожила.

Она взлетела и замерла напротив Эссенции души.

Сначала медленно, потом быстрее радужный кристалл втягивал в себя Эссенцию Души, как губка впитывает воду, и с каждой каплей поглощенной Эссенции Слеза становилась больше и ярче.

Я уже понял, что происходит: Слеза Святого — это не просто артефакт. Это буквально кусочек Неба.

А души, даже в таком искаженном виде, все еще стремились туда, где им положено быть.

Эссенция Души не исчезала в Слезе — она возвращалась домой. К своему источнику. К Небу, которое дало ей жизнь.

Я сидел и наблюдал, как Слеза Святого медленно поглощает всю Эссенцию. Процесс был красивым и, одновременно, печальным — как закат, который прекрасен, но знаменует конец дня. С каждой поглощенной каплей Слеза Святого становилась больше и ярче. В ней появлялись новые оттенки — цвета, для которых у людей не было названий. Цвета Неба.

Когда последняя капля Эссенции исчезла в кристалле, Слеза стала размером с мой кулак и светилась мягким, теплым светом. В ее глубинах можно было различить движение — словно там плавали маленькие рыбки из света.

Остатки душ. То немногое, что от них осталось, наконец-то нашло покой.

Дальше им может помочь только Небо. Вернуть им то, что делало их душами — стертые воспоминания.

Душа — это река. Река опыта, которая течет через времена и пространство, собирая в себя каждую каплю пережитого. Каждая встреча, каждый выбор, каждое мгновение боли или счастья — все это становится частью этой безграничной реки.

Сегодня я был тысячей рек одновременно. Чувствовал, как каждая несет свой груз — материнскую любовь, детский страх, старческую мудрость, воинскую доблесть.

К чему стремятся реки? К морю. К тому месту, где все воды становятся едины, не теряя при этом своей природы.

Небо — это и есть такое море для душ. Не конец их пути, а начало нового существования. Там они обретают покой не потому, что перестают быть, а потому, что наконец понимают, частью чего всегда были.

Я посмотрел вокруг.

Урна… Она по сути была мертва, бессильна навредить душам, хоть я ощущал заложенные в ней намерения. Злые намерения. Но с этим я мог справиться и сам. Потом…

А сейчас…

Надо завершить начатое.

Я медленно выбрался из Урны и лег на черную землю. Тело мое дрожало от истощения, но душа… Душа была полна. Хотя, вернее сказать, — переполнена.

В ней сейчас находились сотни других душ. Они доверили мне свою боль,