Долгая дорога домой 5 - Nezloi

Семь дней спустя указатель завёл нас в какую-то глухую провинцию, где даже деревни были редкостью. Но в итоге указал на огромный холм, заросший толстенными дубами.

Покружив по дубовой роще, определил точное место нахождения ключа и понял, что без полноценных раскопок здесь не обойтись.

— Нам нужны копатели!

Пришлось свернуть лагерь и отправиться в ближайшую деревню, до которой было аж тридцать километров. Но, как оказалось, в империи практически не было свободных крестьян, и, естественно, никого нанять без разрешения хозяина мы не могли.

Пришлось ехать к местному владетелю, барону Корви Асведу.

Замка у барона не было, был просто большой каменный дом. Дружина из двух десятков солдат больше походила на сборище алкоголиков. Да и сам барон не слишком далеко от них ушёл. Зато договориться с ним об эксплуатации его крестьян не составило труда, всего за сотню империалов барон уступил нам всю деревню на три месяца.

Как человек опытный, я стребовал с Корви бумагу, подтверждающую наше временное право, и отбыл обратно.

Староста безымянной деревни совсем не обрадовался моим хотелкам, начиналась страда, и ему приходилось отвлекать работников, но его мнение никого не интересовало.

В итоге, прихватив десяток мужиков с инструментами, телегой и полудохлой лошадкой, отправились обратно в дубовую рощу.

По моему замыслу, крестьяне должны были выкопать вертикальный колодец, не производя полноценных раскопок.

Указав место, где нужно копать, удобно устроился под развесистым дубом, а дроу отправил на охоту.

Мрачные мужики без всякого энтузиазма ковыряли землю деревянными заступами и мотыгами, и кидали на меня злобные взгляды, мне было наплевать.

Через некоторое время от кучки мужиков отделился как-то дремучий бородач и несмело ко мне подошёл.

— Господин герой.

Я оторвался от пачки карт, купленных в городе, кстати очень дорогих, и перевёл взгляд на мужчину.

Добившись моего внимания, мужик испуганно, мня в руках шапку, пробормотал:

— Господин, здесь нельзя копать.

— И почему же?

Полюбопытствовал я изгибом брови, изобразив вопросительные интонации.

— Дык могильный курган здесь!

Немного осмелел мужик.

— Всем известно, нельзя их тревожить. Как бы чего не вышло!

— Ты знаешь, кто здесь похоронен?

— Нет, господин, но только всё одно, нельзя мертвых тревожить.

— Непременно учту твоё мнение, а пока иди и работай.

Отправив переговорщика обратно, вернулся к изучению карт.

Так как больше трех человек за раз было не задействовать, я наладил работу в три смены, и теперь «радостные» мужики долбили твёрдую землю непрерывно, ночь тоже не стала поводом для остановки работы.

Правда, пришлось отправить дроу за ещё одной партией работников, так как оказалось, что десять человек, даже разбитые на три смены, не могут работать без длительного отдыха. Кроме копальщиков, пришлось прихватить и несколько женщин. Кто-то должен был готовить и поддерживать в лагере порядок. После доставки людей дроу опять пришлось отправиться в дорогу, на этот раз за железными инструментами и продуктами. Как оказалось, под землёй, а иногда и с выходом на поверхность, практически весь холм был заплетен дубовыми корнями, и работникам приходилось своими дрянными топорами часами тюкать твердокаменные корни.

Увы, но моя идея выкопать колодец и быстро добраться до ключа провалилась, пришлось сильно расширять яму.

Несмотря на то, что количество копателей возросло до двух десятков, за четыре дня углубились они едва ли на полтора метра. Конечно, твёрдая земля и мощные корни сильно замедляли работу, но самый главный тормоз прогресса — отсутствие энтузиазма.

Я никого не торопил, так как сам никуда не торопился и вообще раскопки воспринимал как затянувшийся пикник. Тем временем недовольство крестьян копилось и не без причины. Из-за моих раскопок им пришлось оставить свои поля в самую горячую пору, что означало, что потом они не успеют убрать урожай, и, как следствие, им нечем будет заплатить налог своему барону. Не говоря уже о голодной зиме.

Вылилось это всё в идиотскую попытку меня убить и мятеж.

Как обычно, я сидел на траве под дубом, в нескольких метрах в костре резвился элеметаль, кстати, прилично выросший и добавивший в силушке.

Подкрадывающегося с боку крестьянина я услышал за пару десятков шагов, когда между нами осталось пару метров, я лениво повернул голову и открыл глаза.

Крепкий мужик с отчаянными глазами, увидев, что я смотрю на него, закричал и, подняв над головой мотыгу, бросился на меня. Я даже не шевельнулся, с любопытством разглядывая крестьянина. Подскочив ко мне, мужчина обрушил мне на голову своё орудие.

Каменные доспехи и природная крепость позволили мне проигнорировать удар, я практически ничего не почувствовал.

Едва подавив усмешку, спросил:

— Мужик, ты серьёзно?

Отчаяние и злость в глазах моего неудавшегося убийцы переросли в ужас, с криком он снова поднял мотыгу, но ударить не успел. Огненной стрелой мелькнул элементаль, сообразивший, что на его хозяина нападают, и своим телом, словно реальной стрелой, пробил навылет запястье убийцы-неудачника.

В этот момент мне в голову пришла неожиданная идея.

«А ведь огненный элементаль — это по сути ожившее пламя, а я как раз управляю огнем. А не получится ли у меня, так же как и обычное пламя, усилить моего питомца?»

Пока крестьянин, выронив мотыгу, орал от боли, я активировал «Огненный ветер» и попытался передать одну единицу маны элементалю, что получилось без малейшего труда. По ментальному каналу, что постоянно нас связывал, до меня впервые донеслись его эмоции из радости и восторга, правда, на человеческие они были похожи очень отдалённо, скорее это были эмоции животного. После пятой единицы маны летающий вокруг меня элементаль со скоростью пули, отчего со стороны это выглядело, словно вокруг меня закручивалась раскалённая проволока, остановился, не сам, конечно, а по моему приказу.

Выглядел он чуточку больше.

«Хм, кажется, я открыл ещё один чит-код».

Тем временем мужик, сцепив зубы, отполз от меня и теперь поднимался на ноги, чем и привлёк вниманием элементаля.

— Надо бы придумать ему имя.

Пробормотал я, продолжая осторожно, буквально по единице, передавать огненному порождению ману.

Неожиданно по связывающему нас каналу пришёл целый ворох разрозненных эмоций и смазанных образов, тем не менее я почти сразу понял, что элементаль просит разрешения поиграть с мокрым существом.

Для его восприятия мы все были мокрыми и потому неприятными для прикосновений.

Послав ему согласие, уже через секунду пожалел об этом. Добрый элементаль решил высушить мокрое существо, правда получилось, только его поджечь. И мне пришлось слушать дикие вопли сгорающего заживо человека и нюхать