Ревизор: возвращение в СССР 35 - Серж Винтеркей

– Да, конечно.

– Так вот, нам бы очень хотелось услышать ваши предположения, во что это выльется в дальнейшем. Какие проблемы есть у Альенде в стране, насколько сложно ему их решить?

– Хорошо, когда вам нужна лекция?

– Чем раньше, тем лучше. Завтра сможете текст принести?

– В десять утра устроит? – предложил я, прикинув, что сразу оттуда поеду тогда уже на первую лекцию.

– Да, устроит. Тогда после обеда уже хотелось бы и услышать вас…

– Хорошо, но тогда в 17.00, иначе не впишусь в другие дела. Или перенесем уже лучше на понедельник? Я смогу с утра.

– Завтра в 17.00 отлично! Велено побыстрее.

Попрощались, положил трубку и вздохнул. Да уж, эти ребята кого угодно раскрутят. Но извинения они принесли, в материальный формат их тоже предложили облачить, значит, можно и лекцию прочитать. Да и не та это структура, с которой стоит капризничать и долго обижаться. Ну и вообще – капризничать и дуться не по-мужски. Сыграла свою роль в моем согласии, конечно, и тема. Им нужны серьезные прогнозы? Они есть у меня! Так что лекция вроде им нужна, а послужит укреплению моего авторитета. Так, глядишь, когда до вторжения в Афганистан дело дойдёт, ко мне начнут серьезно прислушиваться и может быть удастся как-то повлиять на то, чтобы мы туда не влезали…

Хорошо, что по Чили уже выступал как-то и собрал тогда прилично всякой информации. Правда, давно это было. Но все же надо съездить сегодня и в спецхран, посмотреть по иностранным источникам, что там нового за последние пару лет произошло. Нужно в том числе и потому, что после лекции, на которой я буду озвучивать достаточно нетривиальные вещи, и КГБ может поинтересоваться, какими источниками я пользовался. Если не будет очевидных, наподобие спецхрана, то заподозрят, что я где-то «Радио Свобода» и ему подобные западные каналы слушаю. И тогда доверия ко мне останется у них ни на грош…

Хорошо, что я точно помню, что именно в этом году Альенде уйдет со сцены и к власти придет генерал Пиночет. Месяц, хоть убей, из головы вылетел. Хорошо, что хоть год не забыл. И в связи с этим вопрос – что именно из этой информации можно давать КГБ?

Взял ключи, спустился вниз, сел в машину, что парковал в последнее время у подъезда, благо патруль Родьки бдит. Поехал в спецхран, по дороге размышляя. Сразу решил, что назвать комитетчикам имя Пиночета и предупредить по его поводу решительно невозможно. Слишком специфическая информация, ее у меня не может быть. Испанским языком не владею, тем более там не чистый испанский, а его диалект, редкий в СССР по степени владения. Скажу хоть что плохое про Пиночета, тут же последует вопрос – с чего я вдруг это решил? Откуда вообще про него что-то негативное знаю? А дальше, если не скажу, два варианта. Первый – решат, что я агент западных спецслужб. Ну а откуда я еще мог взять такую информацию? Второй – отправят в психушку подлечиться. Но точно ничего не будут делать в обоих случаях, чтобы Пиночета остановить. А затем, когда он придёт к власти, у меня начнутся жуткие проблемы. Больше вежливо спрашивать меня никто не будет, могут и химию какую-то на мне проверить, способствующую болтливости… А когда я все расскажу… Позавидую погибшему в своем президентском дворце Альенде…

Так что нет, Пиночет может интриговать сколько ему влезет в полной тайне. Дороговато мне обойдется раскрывать его тайны. Обойдусь общими словами о реакционной чилийской военщине, принявшей в штыки светлые идеалы коммунизма…

В спецхране, пока для меня несли заказанные журналы, начал набрасывать доклад для КГБ, имея в виду одновременно возможность в будущем развить эту тему для статьи в Труде. Все, надо твердо решить – если выступаю на радио или в Комитете, сразу нужно прикидывать, как это использовать и для газетной статьи. Рациональное использование своего времени, максимизация выгоды от вложенных усилий – это наше все.

Журналы принесли, начал просматривать статью за статьей. Журналы были как научные, так и популярные. Изданные за рубежом, конечно, в западных издательствах, поэтому всю негативную информацию нужно делить на два. Понимают же, что про союзника СССР писать позитивно никак нельзя. Но и этого хватало, вместе с теми знаниями, что у меня остались из будущего, чтобы понять, что Чили была совсем для социализма не готова. Мощнейшее сопротивление, спонсируемое крупным бизнесом, у которого национализировали предприятия, постоянные теракты, сумасшедшая инфляция, помощь со стороны США заговорщикам и меры по уменьшению экспорта страны. Ну да, учитывая географию Чили, для американцев очень важно вернуть эту страну к капитализму и подчинению Вашингтону…

Сложнее всего, конечно, оказалось передать все это такими словами, которые будут приемлемы для лекции, сделанной в СССР. Ну как можно осуждать национализацию предприятий капиталистов? Это же невероятно прогрессивная вещь для победившего социалиста-президента!

Ничего, справился. Эзопов язык я уже освоил почти в совершенстве. Вроде и слова использую правильные, а намеки с моей стороны будут понятны.

Дочитали главу – порадуйте авторов, поставьте книге лайк, если еще не сделали этого раньше! Вам несложно, а нам – приятно!!! https://author.today/work/431055

Глава 7

***

Москва, Лубянка

На Лубянке меня встречал Муравьев. По-прежнему очень любезный. Но идти в кабинет, как обычно было с Румянцевым, не пришлось. Он взял доклад, пролистал его и сказал:

– Ну что же, жду вас сегодня пораньше, чтобы вы могли ознакомиться с правками в вашем докладе.

На том и расстались. И я поехал читать первую лекцию по линии «Знания».

Сегодня я работаю с четырьмя гостиницами. И начинаю со знаменитой «Москвы». Сейчас она еще без второго шестиэтажного здания, его начнут строить, насколько помню, позже. Здание красивое, прекрасно вписано в городской ландшафт, очень жалел в начале двадцать первого века, когда его снесли, чтобы возвести новодел. Монументальное здание, так и не понял, почему его нужно было именно сносить, а не просто отреставрировать. Какие-то загадки не совсем рыночной экономики, похоже.

В лобби про меня уже знали и тут же отправили к замдиректору гостиницы. Зажрались они тут, лектора лично уже не встречают, – подумал я, поднимаясь на лифте.

Причина оказалась понятна – у замдиректора, когда я заглянул