Куратор (СИ) - Киров Никита

Значит, его комната где-то здесь.

— О, Толян! Выписался уже!

В дверях жилого модуля стоял тощий светловолосый парень в жёлтой футболке и шортах. Такой же тощий дылда, как Толя, но чуть пониже ростом. В руке он держал парящую кружку с нарисованной девочкой из аниме. Вниз свисала ниточка чайного пакетика.

Он шагнул ко мне, вытягивая руку, чтобы поздороваться.

— Потихоньку восстанавливаюсь, — медленно сказал я, пожимая ему ладонь. — Тут сам понимаешь…

— Ещё бы. Амнезия — вообще треш какой-то, — парень кивнул. — Ты вообще ничего не помнишь?

— Смутно. Образы какие-то, мысли…

— А как меня зовут, помнишь? — он всполошился. — Я же тебе писал, ты мне отвечал, я думал, всё норм. Не помнишь?

Я посмотрел на него, но его слова не особо помогали. Если бы они все ставили настоящие имена и реальные снимки в мессенджерах, то было бы проще, но там только ники и аватарки.

— Тяжело вспоминается, — проговорил я, потирая лоб. — Видишь, даже комнату найти не могу.

— О-о-о, — протянул парень. — Вот это треш! Ещё хорошо, что это я, а не Женя тебя увидел. Он-то бы… Давай, хоть заведу, куда надо.

Он уступил дорогу в модуль и показал нужную дверь.

Вот эту комнату я знал по фото. Внутри три койки и стол, который использовался как для учёбы, так и для перекусов, и один общий шкаф с одеждой.

Достаточно чисто — насколько может быть чисто в комнате, где живут три пацана. Вернее, два, потому что третий в последние два месяца находился в другом месте, а его вещи лежали без дела и пылились.

Пахло печеньем из открытой упаковки и чаем из кружки. По комнате гулял свежий ветерок из открытого окна.

Одна кровать застелена, причём очень ровно, но давно, на неё никто не садился. На другой, пустой, лежали джинсы и рубашка-поло. На третьей лежал пацан в серой футболке и в очках, который держал в руках игровую приставку красно-синего цвета.

Когда я вошёл, он поднял голову, отложил приставку и посмотрел на меня. Взгляд серьёзный, из примет — бледный, курносый, тёмная чёлка и очки в строгой оправе, на левом предплечье незаконченная татуировка, потому что рука перебинтована, но мультяшный рисунок разглядеть можно.

— Какие люди, — проговорил темноволосый.

Тон у него какой-то излишне строгий, серьёзный. Он быстро встал, его кровать при этом скрипнула, и начал поднимать руку для приветствия, сгибая её в локте. Я поднял свою, и он громко по ней хлопнул.

— Я же, кстати, заходил к тебе, — сказал темноволосый, возвращаясь на место. — Правда, в реанимацию не пустили, а потом куда идти — непонятно, и никто ничего в этих больницах вечно ничего не знает. А потом ты пишешь, что всё ок.

— Да ладно, — отмахнулся я. — Там скучно не было.

— Прикинь, памяти совсем нет у человека, — сказал блондин в жёлтой футболке, заходя в комнату вслед за мной. — Вообще ничего не помнит.

Он вдруг замер, посмотрев на меня, будто увидел впервые. Потом поставил кружку на стул и оглушительно хлопнул в ладоши.

— Я знаю, что тебе надо сделать первым делом!

— И что? — спросил я.

— У тебя шанс есть такой — топчик! — парень сделал почти театральную паузу. — Ты же можешь посмотреть «Атаку Титанов» заново! Ты же её не помнишь совсем! Как в первый раз! Ничего не зная! — он торжественно посмотрел на темноволосого. — Норм варик, да?

— Не смешно. Кринж какой-то, если честно, — скептически произнёс тот. — Тут здоровье надо восстанавливать, а не об этом думать. Да и смотреть столько, когда концовка так слита? Не-е-е, — он сморщился, будто откусил лимон.

— Да нормальная там концовка! Мы же тогда с тобой думали, помнишь, — блондин рухнул на стул, — когда «Экспедицию-33» прошли. Что вот бы память стереть и заново пройти, весь этот вайб снова ощутить. А тут такой варик подвернулся!

— Кринж, — едко повторил темноволосый.

Закончив с этим разговором, в котором я мало что понял, они не стали выделываться, а заново представились. Весёлый блондин-анимешник — Миша. Темноволосого он почему-то назвал Александр Анатольевич, наверное, из-за его менторского, нравоучительного и временами едкого тона.

Пацанов я оглядел внимательно, но чего-то особенного про них сказать нельзя. Обычные современные парни, и видеть меня действительно рады, хотя и не близкие друзья. И эти якобы проблемы с памятью их беспокоят.

В общем, ничего плохого за ними не заметил, обычные парни, просто молодые, и говорят на темы, которые интересны только им.

— Можно ещё к классике вернуться: третьего «Ведьмака» пройти! — не успокаивался Миша. — Сразу в «Гвинт» со старта, а потом вопросики на Скеллиге закрывать, ха!

— Ты бы лучше чай человеку налил, — Саша поморщился. — Видишь, у человека проблемы сейчас — с учёбой нагонять, всё вспоминать. Ты бы ещё в «хонку» его заново затащил.

— Точно! Такой шанс! — всё говорил и говорил Миша. — Какой тебе чай? — спросил он у меня, устав придумывать. — Тут три коробки.

— Кофе есть? — спросил я.

— Есть, — он почесал затылок. — Но ты же его не пьёшь.

— В больнице начал. Теперь без него не могу.

— База, — довольно проговорил Саша, снова взяв в руки приставку. — Я вот тоже без кофе никак.

Пока они беззлобно препирались, я сел на кровать Толика — судя по всему, на всех троих был только один стул, а кровати — это места, на которых спали, учились и даже ели.

У Толика здесь был его «Макбук», но меня компьютер пока не интересовал — разве что на каких-то этапах жизни Толика нужно будет им воспользоваться, да и там может быть какая-то информация о нём. Правда, надо ввести пароль, а здесь он сложнее, потому что там буквы и цифры, а не просто цифры.

Проверил, что он на месте и работает, займусь им позже. Пока же прокрутил в голове свой план ещё раз.

Правда, сбивала громкая музыка снаружи, какой-то русский рэп, с матом через слово и очень перегруженными басами. Заметил, как тревожно переглянулись парни, но вскоре продолжили о чём-то болтать вполголоса, думая, что я устал и отдыхаю.

А я не спал. Пока Воронцов не вышел на связь, у меня три задачи на ближайшее время. Раз уж забрал свои данные и убедился, что они в порядке, можно действовать дальше. Отправлять всё это никуда не буду, пока нет надёжного контакта.

Если до Трофимова дойдёт, что кто-то снова нашёл все его тайны — будет рыскать по всему городу. И журналистам ничего не буду отправлять, нечего им знать об этом секретном проекте, всё только хуже станет. Не в моих это привычках с ними работать. Эта проблема не должна нигде всплыть, на кону важные для страны вещи.

Первая задача — узнать, что с диктофоном. Проверить, на месте ли он, попытаться изъять, если он никуда не делся. Если куда-то пропал — понять, кто именно его утащил: уборщица, сотрудник, следак или кто-то ещё?

Вторая — моя старая фирма и мой заместитель Серёжа Игнашевич. Надо понять, заодно ли он с Трофимовым или нет. Трофимов сам его принимал, так что, скорее всего, он связан.

Но сначала надо попасть в фирму, в само здание, и тут стоит что-нибудь придумать для отвлечения.

Третья цель более отдалённая — один чиновник из областной администрации. У меня были подозрения, и не пустые, что он тоже как-то замешан в этом деле. Надо бы его раскачать.

Им можно заняться, потому что Трофимов за ним точно не присматривает, он на таких не отвлекается лишний раз. Но это позже остального. Надо заниматься этим и ждать, когда отзовётся Воронцов, проверять, когда до него дойдёт послание. Как только ответит, приоритет будет отдан ему.

Вот только бы…

Дверь в комнату вдруг открылась с лёгким скрипом.

— Ну чё, сидим, ***? — проговорил вошедший с матом.

В отличие от остальных студентов, этот круглолицый парень в синей майке был плотный, но высокий и широкоплечий, с достаточно толстыми накачанными руками. На плечах набиты дорогие салонные тату, на левой руке квадратный экранчик умных часов. Вид наглый, уверенный и богатый.

Спортсмен-качок, судя по всему, но внушительную фигуру венчала маленькая голова с ехидной улыбочкой, которая мне сразу не понравилась.