Феодалка - Полина Верано

Секрете? Это он пошутил так?

– Ну уж нет, что это еще за фокусы? На попятную пошел? Совратил – женись! – сказала я и сняла с головы заколку. Волосы рассыпались по плечам, волнистые после “ракушки”, очень эффектно, обожаю так делать.

Барон перестал ухмыляться и застыл озадаченно. Я продолжила спектакль.

– Ты помнишь, что было на дороге? Помнишь наши жаркие объятия на глазах у всех? – с этими словами я скинула плащ и осталась в чулках и тунике спущенной с плеча.

Барон поперхнулся, выпучил глаза и попытался встать. Получилось только приподняться на локте. Легким движением ноги я уложила его обратно. Продолжая разыгрывать женщину-вамп, я поставила ногу на подушку рядом с его головой и ласково почесала носком за ушком. Потом облокотилась на колено и заглянула ему в лицо. Бедняга смотрел во все глаза, не в силах пошевелиться.

– После всего, что между нами было, мы обречены быть вместе! Только смерть разлучит нас! – с этими словами я запустила руку ему под рубаху и снова провела пальцами по прессу. Если в прошлый раз его это так впечатлило, значит, это место особо чувствительное.

Бедняга поймал мою руку двумя своими, прижал к своему животу и держал из последних сил. Даже румянец появился, смотри-ка! Уже не такой синюшный, как утром.

– Это шутка, да? – догадался он, не выпуская моей руки, и добавил с горечью, – Ты мне так мстишь? Что ж, имеешь полное право ненавидеть меня.

– Конечно мщу, болван! Ты облапал меня, а я за это… облапаю тебя! – я поскребла ногтями его живот, и он ожидаемо рефлекторно задергался.

Барон хрипло рассмеялся каким-то странным лающим смехом, больше похожим на рыдания.

– Пока смерть не разлучит нас, это ты хорошо сказала!

– Эй, погоди! Ты чего? – я попыталась вырвать руку, но он держал ее своими шершавыми горячими ладонями. На секунду я решила, что недооценила его силы и переиграла. Испугалась даже.

Барон собрался с силами и выговорил, серьезно глядя мне в глаза:

– У тебя и правда есть возможность отомстить, а еще вернуть свои деньги и даже больше. Считай это официальным предложением. Нужно только позвать священника.

– Какого черта! – я уперлась ногой в его грудь и вырвала руку. Сама шлепнулась на пол, вскочила и схватила плащ. Хватит с меня таких игр!

– Позови священника, – повторил он спокойно. – Мне недолго осталось... Будешь вдовой барона Руанского, присоединишь эти земли к своим владениям… Ты сумеешь о них позаботиться лучше, чем я.

– Ты бредишь! – я посмотрела на повязку – сухая. А лоб мокрый и горячий. И руки горячие, и румянец этот ненормальный. Что с ним вдруг случилось?

– Черт. Черт-черт-черт! Марсель!!!

Конец ознакомительного фрагмента. Продолжение на Литрес и Лтмаркете.

Глава 7

Пока Марсель поднимался, я успела одеться.

– Что случилось, ваша милость?

– У барона жар. В погребе простыл, наверное. Или это из-за раны. Что у вас дают в таких случаях?

– Ой, не знаю! Я думал, вы врачевать умеете! Вон, как рану зашили. Ну, вроде холодную повязку на лоб с уксусом…

– Окей, я поищу уксус, а ты найди лесника. Вдруг он знает, кого позвать.

Лесника Марсель нашел не сразу, он был в деревне. Как только услышал про болезнь своего господина, побежал за лекарем и священником.

Весь остаток вечера я не отходила от больного. Жар быстро усилился, и бедняга впал в полубеспамятное состояние. Я нашла уксус, развела его с водой в тазике. Шелковую наволочку пустила на компрессы, которые смачивала и клала на ему лоб.

Пришел лекарь, толстенький добродушный человечек. Долго щупал пульс, расспрашивал о самочувствии больного и о последних событиях. Расспросы больше походили на беспокойство вассала о будущем баронства, чем на врачебный интерес. Дал какие-то травы заваривать и пить. Среди них я опознала только ромашку.

Ближе к ночи пришел священник, тоже давний друг семьи. Прибыл быстро, как только смог, говорил с больным, как с сыном, и не только по долгу службы. Видно было, что он и правда близкий человек.

Барон уже впал в забытье, и с трудом соображал, что происходит. Так что бредовых разговоров о браке не последовало. Священник провел какой-то обряд, отпущение грехов должно быть. Сказал, что большего сделать не может и остается молиться. И еще сказал, чтоб все шли спать и в полночь оставили барона одного.

Этого я допустить не могла. Я сменила Марселя у кровати больного и пробыла с ним до утра. Лесник тоже никуда не ушел. Точнее, выходил, но после полуночи вернулся и просидел со мной до утра.

– Это все от раны горячка, – говорил он. – Я много таких повидал, пока служил в войске старого барона-отца. От раны жар поднимается, а спадет или нет – тут уж как повезет. Кто крови потерял не много, тот выживал обычно! Если к утру не помер, то жить будет, миновало! Хорошо, что ваша милость его нашли. Это вы вовремя подоспели.

Старику я рассказала сокращенную версию нашего знакомства: будто мы нашли его в лесу после нападения разбойников и ранения.

– Ох, что делать, что делать! И наследников у господина Каидо нету, – продолжал сетовать лесничий. – Не станет его, кому баронство достанется? Разорят нас соседи.

– А где его семья? – спросила я.

– Так не женился он, не завел семью. Не к спеху, говорит, наследует-то все равно старший брат. Средний еще, в случае смерти старшего. А у нашего Каидо шансов на наследство, считай, не было. В рыцари готовился, к военной карьере в войске отца, потом братьев. Семья бы только мешала. Эх, как они, братья-то, один за другим…

Старик сокрушенно покачал головой.

Мы неспешно беседовали, меняя теплеющие компрессы на лбу Каидо. С каждым часом я чувствовала, что становлюсь частью, если не семьи, то ближнего круга этого семейства. Лесник рассказывал про его отца, братьев, старые битвы, отношения с соседями, мачтовый лес, стекольные мастерские…

– Это не те, что я видела в земляных погребах по пути к поселку? – спросила я.

– Они самые, лет пятнадцать стоят запущенные.