Феодалка - Полина Верано

Потом я зашла проверить пленника. Барон спал, так же, как мы его оставили, по диагонали кровати. Длинные волосы раскиданы по подушке, на лице щетина и фингал. Руки и грудь в грязно-кровавых разводах, это я в полумраке так кровь смывала. Под разводами я увидела еще синяки на ребрах. Хорошо его отделали. А нечего связываться с дурной компанией!

Повязка была сухая, уже хорошо. Он ровно дышал и был теплый, даже очень.

Я потрогала кубики пресса. Ничего так, крепкий, хоть и худой. Выкарабкается, надеюсь.

Надо будет поручить Марселю позаботиться о нем: умыть там, наверняка, в туалет надо… Поймала себя на каких-то слишком заботливых мыслях, фыркнула на них и вышла.

Нет, сначала накрыла его одеялом, а потом вышла.

Внизу, на кухне, обнаружилась бурная деятельность. Все затребованное привезли, и Марсель, как и обещал вчера, дорвался до кухни. В печке что-то пеклось, в кастрюлях – варилось, а сам он стоял у стола по локоть в муке и с упоением крутил какой-то артефакт. Это оказалось что-то вроде механического миксера. Ручка на огромном колесе через систему шестеренок придавала ускорение лопастям, взбивающим яйца.

Похоже, у нас будет пир. В животе урчало, почти сутки нормально не ела. Марсель оторвался от своего занятия и с легким поклоном поприветствовал меня:

– Доброе утро, ваша милость! Желаете обедать? Почти все готово, сейчас куропаток достану!

– Ты лучше сходи наверх, за больным поухаживай, сделай там все, что нужно… и поесть ему тоже принеси! – сказала я. Тот кивнул и с сожалением оторвался от своей “крутилки”. Он вытащил из печки вертел с двумя куропатками, одну сгрузил на тарелку, положив рядом пучок зелени, поставил для меня на стол в зале. Другую погрузил в большую корзину вместе с кувшином воды и еще какой-то утварью, подхватил двумя руками и понес наверх.

Стол в зале уже был очищен от следов вчерашней попойки, а пол отмыт от крови и подметен. Шкура вернулась на скамью. Молодчина Марсель, знает, что делать и все успевает! А ведь должен был устать вчера не меньше меня!

Между плитами пола я заметила клочок чего-то белого. Это оказался обрывок упаковки медицинской иглы. Я подобрала и выбросила его в тлеющий камин – не место здесь следам иного мира!

А потом села и пообедала вкусной печеной куропаткой. Съела ее всю, ломая руками и заедая молодым зеленым луком.

Когда Марсель вернулся, я решила пойти погулять.

– О, если сейчас я отлучусь, на кухне все сгорит, – с сожалением предупредил он.

– Ты можешь остаться, я пройдусь одна. Я не далеко, посмотрю окрестности, – ответила я. Он радостно остался возиться на кухне.

Глава 6

Днем двор не выглядел так зловеще, как прошлым вечером. Марсель и тут постарался, расседлал лошадей, засыпал овса в длинное корыто. Лошади жевали и чувствовали себя прекрасно.

У входа в кухню стояла телега, на ней лежали дрова и корзины с припасами. Я заподозрила, что лесник на радостях расстарался и добавил многое от себя. Вот эти пузатые бутыли с ручками и разнокалиберные сосуды, вроде банок зеленого стекла с соленьями и вареньями, это Марсель точно не просил. Ладно, пусть стоят, погреб большой.

Я невольно засмотрелась на банки. Каждая сделана вручную, ни одной одинаковой, но стекло ровное и прозрачное. Их украшали узоры в виде птиц, плодов, гроздей винограда из выпуклых стеклянных шариков. А на некоторых мастер изобразил герб баронства и довольно детально. В отдельной деревянной коробочке я заметила маленькую изящную шкатулку из коричневого стекла. Шкатулка была до середины наполнена какими-то крупными кристалликами. Мне стало любопытно, что упаковали с такой заботой. Открыла, понюхала… да, похоже, это просто сахарница. Мило!

Да, если здесь такие мастера, то продавать стеклянные бусы надо в нашем мире!

От этого гостеприимства стало не по себе. Оно мешало и дальше ненавидеть бандита. У него, оказывается, были близкие, которые за него радовались и переживали. Этот старичок, наверное, еще его отца мальчишкой знал, и Каидо ему как внук родной. И барон сам тоже, ишь ты, слуг отпустил на заработки, кормить семьи! А как же угнетать и эксплуатировать? Это как-то слишком… по-человечески. А кто ему теперь убирает или там, муку мелет? Сколько рук, интересно, требует такое хозяйство?

Чтоб иметь представление, как живет обычное феодальное поместье, я решила осмотреться. Обошла дом, увидела колодец с большим скрипучим воротом, запущенный огород, где свободно гулял упитанный кролик, хозяйственные постройки, каменистую дорогу вниз.

Дорога огибала холм. Я продолжила прогулку по ней. С одной стороны был спуск, покрытый соснами и ежевикой. Внизу виднелось озеро и поселок. С другой стороны холм стоял стеной, в нем были встроенные каменные арки с закрытыми воротами и с торчащими из земли трубами. Не то погреба, не то мастерские. Заброшенные.

Дверь одной такой землянки оказалась не заперта, болталась на ржавых петлях. Я заглянула внутрь. Ну да, здесь была мастерская. По периметру квадратного помещения стояли столы, стеллажи вдоль стен еще хранили какие-то орудия, много бутылей, сосудов, а под ногами хрустело битое стекло.

Я прогулялась еще немного и добралась до озера. Вышла на песчаный пляж с голыми кривыми корнями старых сосен. Потрогала прозрачную чистейшую воду – ледяная. Летом бы сюда!

В поселок не пошла, полюбовалась издали на маленькие аккуратные домики с бурой черепицей на крышах. Что-то поблескивало в оконных проемах. Похоже, в крестьянских домах были стеклянные окна!

Это и есть бедный невезучий Руан?

Вернувшись в поместье, я застала Марселя в зале, он накрывал на стол.

– Вы только попробуйте! Это настоящее безе! Последний раз я его ел в детстве, в Аранде. Его продают по праздникам на ярмарке. Всегда мечтал приготовить! А здесь местные даже рецепта не знают!

Он был откровенно доволен собой.

– О, давай! – сказала я, пробуя легкий, слегка подрумяненный кусочек. И правда безе! Только вкус казался немного непривычный, пряный, медовый.

– Отлично, Марсель! Очень вкусно! – похвалила я. У меня безе никогда не получались, там температурный режим надо как-то тонко соблюсти. А он умудрился это сделать в дровяной печи без регулирования температуры.

– А это попробуйте! Это сливочные помадки!