Последний Герой. Том 7 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Короче, Николай Николаевич, — сказала она, остановившись напротив него. — Берёшь отгулы. Я подпишу. Оплачиваемые. За переработку оформим. И дуешь в этот городок. Туда, куда уехал Яровой. Осмотришься на месте и сообщишь мне, что да как.

— А может, всё не так плохо? Почему такая спешка? — спросил Шульгин.

Кобра привычно вскинула бровь, но тот тут же добавил:

— Нет, я не отказываюсь, я попру хоть щас, я только за. Но вижу, что ты что-то недоговариваешь, Оксана Геннадьевна.

— Вот смотри, — Кобра протянула ему распечатку. — Из зоны, из того региона, большая группа заключённых сбежала из-под стражи. Никого не нашли, как будто растворились.

— А при чём тут Яровой? — нахмурился Шульгин.

— А ты дослушай, — перебила его Кобра. — Исчезли они в районе того же города, где пропал Макс. А поехал он туда, предположу, ловить Инженера. Инженер обосновался в том городе, скорее всего. Да, если он туда поехал и если его задействовали наши доблестные коллеги… — проговорила она и постучала пальцем по листку. — И вот что интересно: одного зэка всё же нашли, задержали буквально вчера. Читай: Алексей Прохоренко.

Шульгин взял бумагу, пробежал глазами.

— Задержан в посёлке Заозёрский. Убил местного жителя, завладел его «Нивой»… Так это же больше пару сотен километров от города, — он почесал макушку. — Не пойму, в чём связь. На что ты намекаешь?

— А в том, — продолжила Кобра, — что этот зэк, когда его задержали, нёс какую-то чушь. Про то, что в тайге устроили охоту на людей. Какие-то игрища, непонятные испытания. Ему, конечно, никто не поверил. В официальных сообщениях и сводках это никак не отражено. Написали просто: отбился от группы. Видимо, ФСБшники уже всё приняли на себя, подмяли материал.

Она наклонилась вперёд:

— Но я созвонилась с местным райотделом. Переговорила с участковым, который задержал Прохоренко. И вот это всё он мне рассказал неофициально. А самого Прохоренко уже забрали и увезли в неизвестном направлении.

— Хм… интересно, — Шульгин задумался. — Так зачем мне тогда в город ехать? Лучше сразу в этот чёртов Заозёрск, и там поузнавать.

— Кстати, да… Давай, собирай манатки, — одобрительно кивнула Кобра. — Так как у тебя это не командировка, оружие табельное я тебе дать не могу. Но, думаю, сам знаешь, что делать.

— Найду ствол, — коротко кивнул Шульгин.

— Извини, — добавила Кобра, — на расходы, на дорогу выписать деньги я тоже не могу.

Шульгин только усмехнулся краешком губ.

— Ничего, выкручусь. С деньгами у меня проблем нет и не было. Ты же знаешь, Оксана Геннадьевна, — улыбнулся он, поправив ворот рубашки.

— Молодец, Коля, — кивнула Оксана, в её голосе прозвучало одобрение.

— За Макса я порву… любого.

— Изменился ты сильно, — добавила начальница после короткой паузы.

— Все мы изменились, — улыбнулся в ответ оперативник. — После того, как Макс у нас появился.

Мы с Сергеичем вернулись к пещере уже на рассвете. Обратный путь занял куда больше времени: идти приходилось пешком, а не бегом, да ещё и вверх по склону. Уставшие, грязные, голодные, мы едва переставляли ноги, но всё же добрались.

— Слава богу! — выдохнул Ефим, завидев нас. — Мы уж думали, вы заблудились… или того хуже. Сгинули. Тьфу! Типун мне на язык! Ну как? Догнали упыря?

Сергеич провёл большим пальцем по горлу, ясно показывая судьбу Кирпича.

— А вот это хорошая новость, — кивнул Ефим.

— Осталось только решить проблему с браслетом на враче, — сказал я. — И тогда можем двигаться дальше. Группа «Б» уничтожена полностью. Это победа. Но пока неполная…

— Всех зэков положили? Но этот-то живой, — кивнул Ефим в сторону Сергеича.

— Он свой, — возразил я твёрдо. — И он доказал это.

Сергеич промолчал, опустил глаза. Будто чувство вины всё ещё тянуло его вниз: был ведь с теми, кто на нас охотился. Но он остался здесь, и это было главным. Хотя… не мог я на него смотреть совсем уж без подозрений. Порой казалось, что он продолжает вести двойную игру. И всё же я ему доверял — не разумом, а интуицией.

— Так что будем делать с докторишкой? — спросил Ворон.

— Где он? — спросил Сергеич.

— Там… в преисподней, где и положено быть… черту… — хмыкнул дед и ткнул пальцем в сторону лаза.

Оказалось, что врач всё ещё сидел в глубине пещеры. Ворон запретил ему выходить. Кто-то предположил, что сигнал браслета может глушиться каменными стенами, вот его и заныкали туда. Правда, это было только предположение.

— Оставим лепилу здесь, в пещере, — сказал Сергеич. — Бросим. С нами ему точно нельзя.

— Опасно оставлять его вот так, — проговорил я. — Если его найдут, он расскажет им всё о нас и о наших планах.

— А какие у нас планы? — спросил Ворон, вскинув брови.

— Я предлагаю вернуться в лагерь и сделать упреждающий удар, — сказал я. — Если мы снова будем мотаться по тайге и убегать, нас в конце концов добьют: голод, холод или эти охотники на людей.

Ворон опустил плечи. Он понимал, о чём речь, но сомнения сидели в нём глубоко.

— Сейчас, когда мы уничтожили группу «Б», — продолжал я, — уверен, у них заготовлен и второй этап, более действенные приёмы против нас. Или они просто высадят десант с вертолёта и перестреляют, как зверушек. Прятаться можно, но пещера — уже не вариант. Она засвечена.

— Если у доктора браслет, — вставил Сергеич, — они знают, где мы были. Другие убежища в горах можно поискать, но без крыши над головой мы замёрзнем.

— Единственный вариант — спускаться в долину и там строить убежище, — сказал Ворон. — Шалаш, костёр. Но там проще нас вычислить. Достаточно прочесать долину вдоль реки расчётом автоматчиков — и нас найдут рано или поздно. Или чертовы дроны нас засекут.

Я сузил глаза. Мы уже устали от бегства. Решительные действия нужны были как воздух.

— Поэтому я всё-таки предлагаю вернуться в лагерь, — сказал я ровно. — Там есть помещения, запасы, оружие, и мы должны нанести удар первыми.

— Но сейчас-то у нас нет оружия, кроме палок и ножей… — возразил Ворон. — И этот докторишка — когда его найдут, нас сольет. Как пить дать.

Повисла пауза. Как вдруг из глубины пещеры раздался дикий вопль. Кричал, безусловно, доктор, больше было некому. Мы рванули туда, внутрь. Пока нас с Сергеичем не было, проход уже расчистили от сгоревших и полусгоревших веток, залили всё водой.

Я первым протиснулся внутрь и замер. Передо мной открылась картина: Евгения склонилась над телом доктора и делала какие-то странные манипуляции. Она сидела на корточках ко мне спиной, закрывая обзор. Доктор уже не двигался. Распростерся на каменном полу.

Я подошёл ближе. Евгения была уже в своей одежде, но рукава засучены, и руки были по локоть в крови. Она обернулась и показала мне в ладонях браслет, весь окровавленный.

— Вот, — сказала она ровно. — Нужно привязать это кольцо к бревну и пустить по реке. Пусть ищут нас там, думают, что мы пошли вниз по течению.

Я взглянул на то, что осталось от доктора. Горло перерезано. Нога отделена по суставу — вместе с браслетом.

Остальные стояли у входа, будто не решаясь переступить невидимую грань. Только Ворон сделал шаг ближе, но, рассмотрев докторишку, тут же выругался:

— Ох, ёпт… — и отвернулся.

— Другого выхода не было, — спокойно сказала Евгения. — Или мы, или он. А он не заслужил жить, чтобы потом погубить нас. Разве не так?

— Твоё право, дочка, — прохрипел Ефим, опираясь на кол. — Всё-таки твой был муженёк. Тварь он, конечно, был… однако…

Он вздохнул, провёл ладонью по лицу.

— Всё одно жаль докторишку, жаль, что так сдох…

— Вы же не считаете меня убийцей? — воскликнула Женя, держа в руке нож, клинок которого блестел кровью.

В её голосе звучало отчаяние и какая-то невиданная отрешённость, как будто она сама удивлялась тому, что сделала. — Я сделала это ради всех нас. Но… будто не я была… Не я… Будто переродилась. Но разве это плохо? Когда за нами идет смерть. Разве плохо быть сейчас сильной? Ну? Почему вы молчите?