Красная земля (СИ) - Волков Тим

— Ну смотри, как знаешь. Так что ты там сказала насчет земли? — уточнил доктор.

— Череп этот наверняка с Красной земли, вон, глина налипла на него — оттуда она.

— Что за Красная земля? — не понял Иван Павлович.

— Так место такое, — за Аглаю поспешил пояснить Егор Кузьмич. — Около Темнушки и находится. Там берег такой крутой, глинистый. И глина там особая, темная такая, немного даже с красным оттенком. Вот за этот цвет и прозвали мы то место Красной землей. Там никто не живет, отшиб деревни. На рыбалку только и ходим туда.

— Если никто там не живет, то череп тогда откуда? — спросил доктор, если никто не живет.

Егор Кузьмич пожал плечами.

— С кладбища, — вдруг ответила Аглая.

Иван Павлович вопросительно глянул на девушку, потом еще раз осмотрел череп.

— А ну, Егор Кузьмич, возьми фонарь, подсвети вот так! Поближе!

Доктор взял пучок соломы, который лежал в телеге, удалил с черепа остатки грязи. По тому, что находка не имела мягких тканей и органических остатков, можно исключить недавнюю смерть. Уже хорошо.

— Егор Кузьмич, еще поближе! Ага, вот так.

А вот тут значительная эрозия поверхности — мелкие трещины и неровности, характерные для длительного воздействия окружающей среды. Это указывало на постмортальное разрушение, которое происходит с течением времени под влиянием воды, почвы и микроорганизмов.

Так, теперь швы черепа. Ага, полностью сросшиеся, с заметным сглаживанием краёв, что типично для взрослого человек, старше 25–30 лет, но степень их износа и мелкие костные отложения намекали на возраст останков, превышающий десятилетия.

Доктор провёл пальцем по затылочной кости, ощущая шероховатость, вызванную вымыванием минеральных компонентов, — явный признак длительного погребения.

Сам цвет кости тоже характерный — серый, с коричневым оттенком, типичный для старых останков, подвергшихся воздействию грунтовых вод и окислению, в отличие от белизны свежих костей.

— И в самом деле… — кивнул доктор, вновь взглянув на Аглаю. — Наверняка череп с кладбища. Только откуда… Артель вроде бы там. Но то — далече…

— Так там оно есть! Кладбище то! Правда заброшенное. Там уже не хороним, — охотно сообщил Егор Кузьмич. — Но только как черепушка с могилы, пролежав много лет в земле, вдруг в воду попала?

— Скорее всего по одной причине, — нахмурился Иван Павлович, понимая, какая беда маячит на горизонте. — Дожди. Разлив реки Темнушки из-за сильных осенних дождей привел к подмыванию старого кладбища. Вот и поймал ты осенний улов…

Иван Павлович кивнул на череп и повисла долгая напряженная тишина — все смотрели на страшную находку и не знали что сказать.

Глава 7

На следующее утро, едва рассвело, Иван Павлович уже был одет и готовился в путь. Расспросил Аглаю, узнал дорогу до Темнушки. Аглая неохотно, но все сказала как туда добраться.

— Опасно там, Иван Павлович! А если поскользнётесь? Унесет река…

— Я буду аккуратен, — заверил ее доктор. — Осмотреться нужно. Чтобы ситуация не зашла дальше — если кладбище размыло, то ничего хорошего это не сулит.

— Да оно старое совсем!

— Это не важно. Есть определенные санитарные требования… в общем, нужно посмотреть.

Он попрощался с Аглаей, надел резиновые сапоги и двинул в путь.

Дорога к окраине деревни оказалась тяжёлой. Ночной дождь превратил тропы в вязкое месиво, сапоги то и дело проваливались по щиколотку, оставляя глубокие следы в грязи. Приходилось выбирать путь, обходя некоторые лужи за несколько десятков метров. Иван Палыч шёл медленно, опираясь на палку, которую подобрал в небольшом лесочке. Этой же палкой и проверял грязь — глубоко ли?

До старого кладбища добрался примерно за час. Идти пришлось другой дорогой, старой, которая шла северней захоронения и выводила на самые старые могилы. Иван Павлович помнил это кладбище — как-то ходил сюда ночью, когда следил за Феклистовым. Вон и злосчастный склеп… Сейчас же это место Иван Павлович обошел стороной — нужно двигаться прямо, где расположена та самая Красная земля.

Мимо прошла худая коровенка, недовольно посмотрела на путника, замычала. Продолжила сосредоточенно жевать траву у деревянного креста.

Сентябрьское утро холодило спину и голову. Подул ветер, принеся запах сырости и тины. Ага, значит скоро и вода.

Иван Павлович спустился по склону и перед ним открылся вид на Темнушку — реку, обычно ленивую, узкую, мелководную. Теперь же она превратилась в бурлящий поток. Её мутные воды, окрашенные красной глиной, поднялись на метр выше обычного уровня, подмывая берега и унося с собой куски земли.

Иван Павлович осторожно добрался до глинистого высокого берега, где, по словам Аглаи, находилось старое кладбище. Берег, прежде устоявший перед разливами, теперь выглядел разорванным — обвал оставил рваный срез, обнажив красную глину.

Доктор остановился у края, медленно ступая по скользкой поверхности. Срез берега, высотой около двух метров, был глубоко размыт, и в кроваво-красной глине, словно в разрезе археологического слоя, проглядывали человеческие кости и черепа.

Иван Павлович присвистнул.

— И зачем у самой воды хоронили?

И сообразил — захоронение было старым, очень старым. Русло реки тогда здесь не проходило, было дальше. Со временем же вода начала подходить ближе, пока не уперлась в глинистые почвы. Глина некоторое время сдерживала реку, но осенние дожди подняли уровень, придали сил реке и она, словно шкодливый ребенок, начала озорничать и потревожила сон усопших.

Иван Павлович присмотрелся. Жутковатая картина конечно открывается…

Черепа, торчащие из глины, выглядывающие из этой красной земной плоти, и кости, много костей… Кое-где даже виднеются фрагменты одежды, правда сильно истлевшие.

Придется проделать большую работу — понял доктор. Оставлять все так конечно же нельзя, нужно перезахоронить останки. Правда очень рискованно — как достать их с этого разлома? Или дождаться, когда погода сладится и потом заняться этим? Там уже зима не за горами — долбить стылую землю будет тяжело.

Надо бы отправить записку — сообщить Чарушину о ситуации. А может и выше доложить.

Постой, а это что? Иван Павлович подошёл ближе к одной из могил. Разрыта. Это еще что за…

Даже смешно стало — как из какого-то дешевого фильма про зомби! Что это, жители Зарного воскресли? В такую-то погоду не мудрено — лежать в холодной сырой земле даже покойнику нет никакого желания.

Но это конечно же были не зомби. Землю копали лопатами. Потом грузили и везли вдоль всего кладбища, по едва заметной тропинке куда-то в лесок.

Иван Павлович присмотрелся. Сквозь густые заросли виднелся… Забор! Сплетенный из веток и травы, он очень хорошо маскировался среди местности. А вот это уже любопытно.

Иван Павлович пошел по следу. Ага, а вот и ограда. Высокая. Прошелся вдоль, выискивая вход. Не нашел. Вместо этого обнаружил кое-что другое — на одном из заграждений висел человеческий череп, а снизу две кости, на манер веселого Роджера.

А вот это уже не смешно…

Стало понятно, что это вроде знака — не суйся сюда, прохожий. А если не хотят, чтобы сюда шли, значит есть что скрывать.

Пока Иван Павлович размышлял как поступить, из-за зарослей раздался треск веток. Доктор даже струхнул — уж не медведь ли? Кто-то большой, волосатый.

Перед ним возник здоровый угрюмый мужик, бородатый, с широкими плечами, одетый в потёртый зипун.

Прищуренные красные газа внимательно изучали доктор.

— Тебе чего тут надо? — пробасил незнакомец.

В руках он держал лопату, опираясь на неё, как на посох.

«Такой ударит по голове — и пикнуть не успеешь», — подумал доктор.

Сохраняя спокойствие, Иван Павлович шагнул вперёд и представился:

— Здравствуйте, я Иван Павлович Петров, врач здешней больницы.

— Доктор? — мужик вновь осмотрел гостя. — И что тут потерял?

— А вы, позвольте узнать, кто?

— Михаилом меня величают. Артельщик я. Тут у нас заводик небольшой, кирпичи делаем из красной глины.