Я – Ворона (СИ) - Карина Вран

с малышкой до ее болезни, — ставит в ступор всех, включая малышку, господин Лянь. — Это несколько эгоистично с моей стороны. Простите. Мне хотелось бы больше поработать с этой удивительной девочкой.

Немая тишина. Даже сосны шуметь перестали.

— Горе и радость, — глуше обычного звучит голос режиссера. — Улыбка и боль. Контрасты, как основа основ. Я согласен. Конечно, если Мэйли не против.

Еще бы я была против! Нет, ну какое говорящее имя у моего киношного «папки»: Лянь Дэшэн. Честная победа добра.

Семейное взаимодействие снимаем (на следующий день) практически одним дублем. В паре моментов прерываемся, чтобы самим переместиться и оборудование переместить. Но в остальном сотрудничество с «папой» проходит естественно, как дыхание.

Я представляю на его месте своего батю, он, возможно, внучку (по возрасту актер ближе к внукам уже, чем к деткам моего возраста). С ним очень комфортно и легко.

Даже Ян, наблюдая за нашими игрищами, нет-нет, да улыбается. Мама тоже, наконец, расслабилась. Хороший день. Жаль, что больше Лянь Дэшэн не почтит нас своим присутствием. Я бы у него еще поучилась.

Среди всех моментов «папа» выбирает для стиллов кадр, где я сижу у него на колене. Гримерши зачем-то изуродовали мою наружность: или для контраста с куклой, или для сходства с чертами «родителя». Нос вообще налепили накладной, картошечкой. Не важно. Перевоплощение — часть киношного волшебства. Ли Мэйли — юный адепт этого общества волшебников.

А еще мне явно везет с батями: как с настоящим, так и с сериальным.

Все хорошее рано или поздно кончается. Завершается и этот день релакса. С господином Лянь мы прощаемся тепло, почти по-родственному. Он грозится, что будет следить за моими успехами в дальнейшем. Я искренне восхищаюсь его мастерством.

— Готова к покорению дворца, Мэйли? — присоединяется к нашему обмену любезностями Ян Хоу. — Он почти как настоящий.

— Да! — бойко отвечаю я.

Отсюда нам всем предстоит перемещение в целый комплекс с воссозданными локациями разных эпох. Крупнейшая киностудия не только Поднебесной, но и всей Азии. Это не масштабы Лотоса, у киностудии Хэндянь размах воистину царский. Воссозданы улицы, дома, дворцы и сады разных эпох. И год от года комплекс расширяется. И кое-какие площадки в «китайском Голливуде» можно арендовать.

Щегол слегка кривит душой: дворец, как место обитания и покорения, достанется принцессе. Фарфоровая кукла будет мелькать в резиденциях попроще. Впрочем, кто его знает: вдруг Ян Хоу так иносказательно завуалировал: «Дави эту смазливую богачку, Мэйли, везде и всегда». Сомнительно, но чем черт не шутит?

Мироздание, а у тебя, случайно, нет антагониста?

Мировой энтропии, скажем? А то очень уж похожа одна звездочка на «инструмент вмешательства» со стороны противника.

Хаос противостоит порядку, зло — добру. В моем мире говаривали, что деньги — зло.

Это прям многое объяснило бы.

[1] Фридрих Ницше. «По ту сторону добра и зла», 1886 г.

Глава 5

Июнь 2000 г, Хэндянь, провинция Чжэцзян

Ближайший крупный город к «китайскому Голливуду» — это Шанхай. До него триста восемьдесят км. Хотелось прогуляться по нему, но не сложилось. Ян Хоу так скорректировал маршрут перемещения, что в Шанхай мы заехали поздним вечером, и ночь провели в гостинице. Хоть поспать дал в хороших условиях, уже что-то.

А по утру мы отбывали. Так что с туризмом по этому интересному (в плане архитектурных решений и не только) городу у одной маленькой вороны не срослось. Не в этот раз.

Собственно, цель нашего путешествия, Хэндянь — это еще и туристическое место. Многим интересно глянуть, где вершится киношная магия. Пройтись по улочкам затерянных во времени городов, подняться по лестнице с изумительной резьбой (белый мрамор, облака и драконы) к дворцу Тайхэ — Залу Высшей Гармонии. И даже приблизиться к трону «лун и» — драконьему престолу.

Пятьсот шестьдесят юаней занесите в кассу, и гуляйте на здоровье. Если нужна определенная локация, то цена будет ниже, начиная от двадцати юаней.

Или свернуть в другом направлении, чтобы очутиться в другой эпохе. Размах впечатляет. Воссоздать квартал ради достоверности съемок? Чтобы дома, сады и залы были, пристани, искусственные озера, имитация рек? Воплотим. Нет ничего невыполнимого.

Я тоже стала одной из туристок. Под присмотром мамы и Чу, разумеется. Мы гуляли за счет заведения, то есть, Лотос платит и за аренду, и за смежные расходы. Хлопала ресничками, поражаясь объемом проделанных работ. Уже двести с лишним гектаров обустроили под разные эпохи, и продолжают вовсю.

В Поднебесной ежегодно снимают множество костюмированных кинокартин. Фильмы, сериалы… Многие из них затрагивают времена ушедшие. Снимать в реальных исторических памятниках? Не все из них сохранились, какие-то на реставрации. Так, в Запретный город нынче в северной столице не попасть, его еще восстанавливают.

Да и когда завершат реконструкцию: что, ради каждой съемки закрывать туристический комплекс? А как же поток юаней от этих туристов? Практичные китайцы вложились, напряглись, и воссоздали чуть ли не в чистом поле всё то же самое, только лучше (нет). Только — имитацию.

Хэндянь раньше-то, до прихода киношников, был деревней. Вокруг деревни горы да холмы. Цивилизация? Нет, не слышали. А теперь там, на фоне гор и холмов, раскинулся целый киногородок с репродукциями локаций.

Я считаю, что это круто. Это реально мощно. Если однажды эта белая ворона решит открыть свою киностудию, с конгломератом Хэндянь груп лучше вежливо «дружить», причем издалека. Со слов Чу, это крупная многопрофильная компания, далеко не единым кинематографом промышляющая. «Дружить» в кавычках, ибо эти мастодонты даже не заметят микро-студию «конкурента».

А «конкурент» в кавычках, потому как попытка тягаться с таким гигантом будет смотреться даже не подражанием басне «Слон и Моська». Сравнение будет примерно в пользу Луны и частички космической пыли.

Ну, рано пока загадывать, что там будет через пару десятков лет. До той поры еще дожить надо. Пока — шагаем по имитации Запретного города в масштабе один к двум, ловим блики от золоченых крыш, млеем от множества драконов и фигурок других мистических существ.

Для справки (мне ее дала мама, а я — вам) о том, как оно устроено было в «оригинальной версии» зала Тайхэ. На ширме за драконьим престолом изображено восемьдесят драконов. Тогда как сидящий на троне император считался восемьдесят первым.

А теперь самое время вспомнить школьную таблицу умножения. Ту самую, где трижды три — девять, а девять на девять равно восемьдесят один. Трижды