Том 2. Рожденный для мира / Том 3. Рожденный для любви - Ярослав Маратович Васильев

первым делом Михаил отсёк своё альтер-эго. Альвы предусмотрели всё, в том числе и вероятность, что кто-то из операторов сойдёт с ума прямо в виртуальности.

А ещё они-то как раз знали, чего на самом деле представляют из себя «книги памяти». Видимо, им и в голову не могло прийти, что кто-то вынет из основного банка памяти сразу огромные куски и складирует их прямо на посту управления… Где они для системы архивного хранения памяти просто не существуют: принцип разделения работы систем для снижения вероятности общей аварии. В итоге для системы управления Михаил-два получил «существенные повреждения личности, которые ставят под угрозу его возможности». Несколько команд — и вместо глухой перегородки, созданной по команде Оли, примерно четверть кабинета с запертым внутри Михаилом-два отрезали стеклянные стены. Без единого прохода на основную территорию или возможности покинуть клетку. Согласно вложенному сценарию безопасности. Вот только дальше альвы просто отключали оператора, он оказывался в реальности и его увозили в больницу.

Но в их случае нужно было сообразить, как альтер-эго отрезать навсегда, так как он существовал в какой-то особенной форме без физического тела. Так как если Михаил правильно догадался — планы у этого мерзавца были намного обширнее, чем просто месть. Не зря выглядел он сегодня совсем не так, как при первой встрече. Сильно за шестьдесят, седые виски и наполовину седая, неухоженная борода. Лицо всё в морщинах, да и морщинистые руки с дряблой кожей в пигментных пятнах подтверждали, что человек действительно стар. И одет альтер-эго был в сильно потрёпанные и поношенные зелёные брюки и рубаху, в которых любили ходить по джунглям наёмники Африканского корпуса. Михаил непроизвольно усмехнулся: забавно, во время первой их встречи он имел вид настоящий, альтер эго фальшивый и моложе раза в два — а при последней же всё наоборот.

— Кто это? — ошарашенно спросила Оля.

— Это настоящий я, — хрипло ответил Михаил-два. — Расскажи им, Программист. Кто ты и из какого мира пришёл.

— Какая разница, откуда? Именно он — мой Миша, — сказала Оля. Неожиданно для всех обняла и поцеловала Михаила, так что альтер-эго аж перекосило. — Я ещё тогда, на Полигоне заметила, что ты очень много умеешь, чего другие не знают. Но решила: если не хочешь рассказывать, то имеешь право. И сейчас скажу — если тебе не хочется, можешь промолчать.

— Ну почему? — усмехнулся Михаил. — Раз уж всё стало известно, зачем молчать? Просто раньше ты бы мне просто не поверила, а доказательств нет. Я же не знал, что и ты можешь сюда попасть. Обычно переход длится, если я правильно понял — одну миллионную секунды. Это сегодня, пока мы с Женей на пороге возились, ты смогла увидеть точку перехода и сюда войти.

Мысленно же добавил, что если удастся как-то заткнуть альтер-эго, то разговор вообще пройдёт как по маслу. Не только потому что выйдет умолчать о некоторых моментах, включая прошлый возраст. Теперь не придётся всю жизнь скрываться от любимой девушки, создавая лишние подозрения. А на любые вопросы посторонних смело можно посылать по известному адресу: кому надо, тот в курсе моих странностей, и не ваше дело. Оля и Женя с честной совестью подтвердят, что — да, они всё знают и это действительно их чисто внутрисемейный вопрос.

— Рядом с вами — чужак, захвативший моё тело. И мою жизнь. Я имею право…

— Ничего ты не имеешь, — оборвал его Михаил. — Ты свою жизнь прожил. Так что не зарься на чужое. Да ты и сам признал, что эта жизнь — по всем законам мироздания моя, а потом, оказывается, хотел обманом её украсть. Верно?

Альтер-эго буквально перекосило от ярости, и Михаил понял, что снова угадал. Женя с неприязнью сказала:

— Молчи, обманщик. Вот мой брат, рядом. А не ты. И больше не пытайся меня пугать, как раньше. Я тебя больше не боюсь!

— Заткнись, заготовка! Расходным материалам слова не давали. Будешь слушаться как миленькая! — аж заорал альтер-эго.

— Какая же ты сволочь… — будь возможность, Михаил сейчас не просто был готов убить альтер-эго, а живьём сдирать с того кожу. — Вот как? Ну спасибо, мразь, это была последняя деталь, которую я не знал. А теперь умолкни, — Михаил наконец-то разобрался с блокировкой. Видимость удалось понизить незначительно, альтер-эго всего-то окутал слабенький туман. Зато голос, по крайней мере, от него к остальным, оказался заблокирован. — Вот теперь мы можем спокойно говорить, и никто нам не помешает.

Глава 19

Рожденный для любви

Первой неожиданно разговор начала Женя. Потупив взгляд, она немного виновато сказала:

— Оля, а я знаю, что ты — Рюрик. Извини, я случайно. Я понимаю — это пока тайна. Я, когда сюда попала — тут у Миши случайно увидела…

— Случайно она обшарила мой стол, — язвительно прокомментировал Михаил. — Попав сюда и пока меня нет, любопытная ворона успела пореветь, порыться в моих бумагах, пожалеть себя и снова пореветь. Как раз пары часов разницы во времени на это хватило, — дальше Михаил вздохнул. — Я тут работал перед нашим совещанием утром. Надо было подготовиться, а мы всё время в дороге. Делал наброски по идеям Александра Даниловича по твоей безопасности, мы их потом с Дмитрием Кузьмичом как раз обсуждали. Было единственное место, где, как я считал, всё спрятано абсолютно надёжно. Теперь придётся думать, как и здесь сейф организовать. И вот эти книжки памяти даже трогать не смей. Я потом придумаю, куда их сложить. А пока там слишком много того, что тебе знать просто опасно. В том числе боевые проклятия.

— Миша, ты был военным? — явно уводя разговор в сторону от Жени, спросила Оля. — На тебе форма, такой нигде нет. И бронежилет. Такой у твоих телохранителей, но больше нигде нет. Это ты от себя принёс? И ещё Алиса говорила, что ты умеешь применять боевые плетения, так одних военных учат.

— Не совсем. История будет долгой, поэтому давай я сначала кофе налью. Тут можно сделать. Женя у нас кофе не любит. Чай или сок?

— Чай. И пирожные, — мгновенно отозвалась девочка. — Там эклеры были.

— Ну понятно, как я мог подумать, что шкаф с кофе и пирожными ты могла пропустить? Кофе и пирожные тут условно настоящие, если вокруг виртуальная реальность… Это, как бы сказать? Нечто вроде твоих твёрдых иллюзий,